айронмайденовский - Фанфик Четверо лучших

«Крестраж есть вещь зело страшная и не всем магам подвластная, — лилась речь неизвестного волшебника на пожелтевших страницах. — А суть его в том, что маг путём ритуала душу свою на части разделяет и в предмет заключает, чтобы потом воскреснуть. Для создания вещи, именуемой крестраж, надобно без жалости человека убить, и тогда душа разделится. Произнести следует заклинание такое — (я пропустил строку на латыни), а лучше всего сие делается в те ночи, что колдовскими именуют: тридцать первого января, мая тож, июля и особливо же октября, что ещё Самайном называется. Предосторожности следует соблюдать при сем действе наистрожайшие, ибо создание крестража относится к магии самой чёрной и зловредной, и даже тёмные маги иные о том слышать не хотят, говоря, что людьми хотят остаться...»

Что-то копошилось у меня в мозгу, пока я дочитывал абзац. Что-то опасное и неотвратимое. Волдеморт не остался человеком, он создал семь крестражей. Он шагнул за грань зла...

Драко перевернул страницу, нахмурился. Половинка двери в гостиную приоткрылась, и Люциус вошёл в комнату: немного рассеянный взгляд, влажные после душа волосы, расслабленные движения — слизеринец среди своих ощущает себя в безопасности.

Именно в этот момент всё перевернулось у меня перед глазами. Крестраж. Тридцать первое октября. Убийство. Я ещё не мог облечь свою мысль в слова, просто не успел.

— Гарри, что с вами?!

Комната обрела прежние очертания. Я потряс головой, через силу улыбнулся.

— Я... — откашлялся и начал снова. — Тут такое написано... Про зубы в промежности... Вот мне немножко дурно и стало...

Люциус с неодобрением взглянул на книгу у меня в руках.

— Да, Гарри, это древняя египетская магия. Такие вещи не для юного ума. Но что поделаешь, нужно найти...

Он красноречиво замолк, сел рядом с Драко, обратился к нему с каким-то вопросом. Я уже не слышал, опустив глаза в книгу. Шрам. Серпентарго. Ментальная связь. Страницы трепетали в такт дрожанию моих рук. Я оставил фолиант в кресле и, ни на кого не глядя, вышел из гостиной. Свернул в ванную.

Из зеркала на меня смотрело моё отражение: худой лохматый парень в нелепых очках — всё то, что я видел в зеркале вот уже много лет. В ванной было тихо, и голоса Малфоев не доносились сюда. Прохлада кафеля передавалась воздуху, и я зябко обхватил себя руками.

— Я крестраж, — тихо произнёс я, не отрывая глаз от зеркала. — Седьмой крестраж. И это значит, что...

Я вцепился в раковину, которая показалась мне сделанной изо льда.

— Крестражи должны быть уничтожены, — проговорил я. Глаза моего двойника в зеркале блестели тёмно-зелёным. — Я должен умереть.

Опустив голову, я бессмысленно смотрел на забранный решёточкой слив раковины, на трещинку в углу. Только бы ничего не натворить сейчас, хотя так хочется услышать треск и скрежет лопающихся плиток...

— Бдзынь! — со звоном разлетелся один из флаконов на полочке, окатив меня брызгами какой-то настойки.

Я силой заставлял себя успокоиться. Какая разница, если мы всё равно все умрём, умрут друзья и враги? Если я давно предчувствовал, что последняя, решающая схватка отнимет у меня все силы и на выживание уже ничего не останется? Если Дамблдор давно исподволь подготавливал меня к такому финалу?

С жалобным хрустом расползлась одна из плиток на полу.

— Тихо! — шикнул я, пытаясь унять дрожь во всём теле. — Я умру, я умру... Я увижу родителей... И Сириуса... Так нужно... Чтобы все остальные жили. Чтобы Рон и Гермиона поженились... Чтобы у Драко родился сын, как положено у Малфоев, такой же белобрысый и надменный с юных лет...

— Ба-бах! — рухнул рядом со мной кусок штукатурки. Я в ужасе подскочил. Что будет, если они что-то заподозрят? Если узнают, что я таскаю в себе часть Лорда? Да они просто не захотят находиться со мной рядом!

Я укусил себя за палец. Если я хочу остаться в этом доме, хочу видеть Драко, нужно скрывать то, что я узнал. Отложить проклятую книгу, улыбаться Люциусу, закрывать мысли от Снейпа. И носить это в себе, носить в себе смерть — до конца.

Я не сразу понял, что плачу. Слёзы стекали из-под очков, висли на подбородке, на дрожащих губах.

Слизерин, — вспомнил я. — Я потомок Слизерина, меня признала магия тех, кто когда-то давал его роду клятву верности. Возможно, на мне его род прервётся, но... Даже Малфои задирают нос в самых кошмарных обстоятельствах. Не мешало бы у них поучиться.

Я вытер слёзы, плескаясь, умылся холодной водой. Вытащил палочку и привёл ванную в порядок.

Молчать будет невыносимо тяжело. На ночь стану накладывать на комнату Заглушающие заклятия, иначе все услышат, как я кричу во сне. Мне осталось недолго. Пульс отдавался в ушах. Было холодно. Недолго. Жизнь такая короткая, а моя оказалась ещё короче, нежели я предполагал.

В книгах ничего не будет. Да и как это поможет нам искать крестражи? У Тома иная логика. Он любит места, которые для него с чем-то связаны. Мы идём не той дорогой, нам нужны не общие фразы, а конкретные зацепки. Р.А.Б., диадема...

Нет, ничего никому не скажу. Если только оставлю письмо. А пока — буду наслаждаться каждым мгновением, ведь теперь они стали на вес золота.

Я тихо выключил свет и прикрыл за собой дверь. Остановился на пороге гостиной, улыбнулся и вежливо спросил:

— Мистер Малфой, мне пришла в голову одна идея. Нельзя ли мне увидеть генеалогические древа всех ныне живущих семейств?

— Да, мой Лорд, — склонился я. — Несомненно, я рад оказанной мне чести.

Лорд сцепил свои бескостные белые пальцы, внимательно рассматривая меня, замершего на почтительном расстоянии от его стола. На столе перед ним лежала книга, та самая, что мы с трудом добыли из заброшенного дома. О, если бы хотя бы коснуться страниц, которые тогда показались мне живыми! Если бы разгадать их тайну...

— Ты нетерпелив, Северус, — заметил Лорд. — Я всегда сдерживаю обещания. Ты мне не поверил?

— Поверил, мой Лорд! — воскликнул я, предчувствуя, что без Круцио не обойдётся. — Но эта книга... Она не похожа ни на какие иные!

Сухой смех пронёсся по комнате, что служила Лорду кабинетом, и обвившаяся вокруг стула Нагайна сонно приподняла голову.

— Естественно, не похожа. Её создал сам Мерлин!

— Мерлин?! — ахнул я.

Щель, заменявшая Лорду рот, растянулась, и я понял, что он улыбается.

— Да. Ты удивлён?

— Безмерно, — признался я. Лорд сделал приглашающий жест. Я понял его правильно, пододвинул стул и сел рядом с господином за его стол, покорно сложил руки на коленях, не отрывая от книги жадного взгляда. Теперь мы были так близко, как были когда-то давно, ещё до его первого падения, когда этот негодяй Поттер... да что говорить? Теперь-то мой господин со мной, и он ещё сильнее, чем был...