Nocuus - Нежеланный

— Как я не люблю так перемещаться, всегда чувствуешь себя после этого плоским и нечеловечным, — ворчливо бубнил я пока мы неторопливо шли к воротам кладбища.

— Ты даже не посмотрела на монумент, — тихо заметил Себастьян, открывая ворота.

— Я знаю, кто на нем изображен, — я знал, где находятся могилы родителей, поэтому шел уверенно. Себастьян все время настороженно на меня посматривал, но молчание не нарушал. Здесь, в этом месте, не хотелось разговаривать, да и не зачем было. Вот и оно: надгробие из белого камня: «Джеймс Поттер. Лили Поттер. Последний же враг истребиться — смерть».

Я провел кончиками пальцев по выдолбленному в камне имени. Слезы текли по щекам, затуманивая глаза, но мне незачем было видеть, я прекрасно чувствовал, на чью могилу пришел: «Лили Поттер». Судорожно вздохнув, я отступил на шаг, Себастьян протянул мне платок и, взмахнув палочкой, украсил надгробие цветами. Мы стояли, молча, каждый думая о своем, вспоминая то, что осталось в памяти.

— Что тебя мучит, Джаспер? Что не дает жить спокойно? — Себастьян смотрел на меня с грустью, вряд ли он ожидал услышать мой ответ.

— Ты хочешь узнать? Хочешь услышать исповедь? Исповедь Гарри Поттера?...

Переместившись с кладбища в Косой переулок, мы зачем-то поплелись по магазинам. Зачем — выяснилось очень скоро. Себастьян, как истинный холостяк, ел, когда захочет и что захочет, но раз уж ему на шею свалился маленький иждивенец, то придется готовить. И делать это, скорее всего, буду я, — кулинарные таланты дяди оставляют желать лучшего. Приобретя все необходимое, мы окольными путями добрались до здания магазина, и зашли через черный вход. Да уж, все-таки Себастьян параноик. Разложив продукты по полкам, дядя стал нарезать круги по своей маленькой гостиной.

— Знаешь, Джаспер, вот мне, когда я жил один, вполне хватало места в моей чудной квартирке. А теперь скажи мне, где ты будешь спать, если в доме одна гостиная, одна кухня и один туалет с ванной? — Себ устало плюхнулся в кресло, рассматривая меня исподтишка.

— Ну, давай размышлять логически: твоя лаборатория находится в подвале, туда я точно не пойду — там слишком грязно и холодно. Магазин тоже отпадает — еще распугаю всех твоих покупателей. Остается только это уютное креслице у камина, — развалившись в соседнем кресле, я насмешливо посмотрел на дядю. Неопределенно хмыкнув на мое скромное предложение, он достал из кармана мои уменьшенные вещи и вернул им прежний вид. Пробурчав еще что-то себе под нос, Себ ушел на кухню и, громко звеня посудой, начал варить кофе. Всегда удивлялся его привычке пить кофе на ночь. И ведь всегда после этого спал как убитый. Взмахнув палочкой, я разжег камин. Размеренный треск поленьев и причудливая игра огня в камине успокаивала меня, навевая дремоту. Себастьян нарочито громко стукнул чашкой кофе об столик и, шумно дыша, устроился в кресле. Он причмокивал каждый раз, когда делал глоток. Мне нравилась эта его привычка: он никогда не знал, с чего начать щепетильный разговор и всегда шумел, когда собирался с мыслями. Зажав в руках горячую чашку кофе, я сделал аккуратный глоток.

— Ты хочешь что-то спросить? — я всегда сдавался первым в этой «шумной игре».

— Да. Я хочу знать правду, Джаспер, — мы смотрели друг другу в глаза, и каждый надеялся, что никто ничего не скажет.

— А ты никогда не задумывался над смыслом фразы: «Меньше знаешь, крепче спишь»? — я сделал еще один глоток и поставил чашку на столик.

— Чем больше я буду знать, тем интереснее будут кошмары, — Себ лукаво улыбнулся. Стоящее в очаге полено треснуло и повалилось, несколько ярко-алых углей выпали на металлическую пластину перед камином. Угли медленно тлели, теряя свой яркий цвет, пока, наконец, не стали черными, как моя жизнь.

— Все началось 31 июля 1980 года, когда в семье Поттеров родился единственный и любимый наследник. Мальчик по имени Гарри Поттер. Его крестным стал Сириус Блэк, — я мельком взглянул на Себастьяна, он слушал внимательно. Вряд ли решится меня прервать. — Тогда была война с Темным Лордом. Некая волшебница произнесла пророчество о том, кто сможет уничтожить этого самого Лорда: две семьи, чьи дети подходили под это предсказание, были скрыты. Хранителем тайны Поттеров стал Питер Петтигрю. Но он оказался не настолько преданным другом, как они ожидали, и донес эту тайну своему господину. В Хэллоуин лорд Волдеморт пришел в дом Поттеров, чтобы уничтожить возможного соперника. Темному Лорду удалось убить старших членов семьи, но мальчик оказался ему не по зубам. Гарри Поттер остался жить, а Темный Лорд исчез. И все было бы хорошо, и об этом инциденте в магическом мире вскоре бы и забыли. Память людей, как ты знаешь, имеет странную тенденцию забывать все, что ее травмирует. А все, что осталось напоминанием о той страшной ночи — шрам на лбу Гарри Поттера. Но хорошо и просто бывает только в сказках… — я усмехнулся и сделал глоток уже остывшего кофе. Себ ждал продолжения рассказа, вертя в руках кочергу.

— После той злополучной ночи Гарри попал в семью к своей тете и жил у нее до одиннадцати лет. Его жизнь в семье Дурслей сложно назвать хорошей. Довольно знать, что он выжил. Даже и не знаю… Гарри жил в чулане под лестницей, донашивал старые вещи кузена, часто не доедал и попадал под домашний арест, проводя томительные недели в одиночестве в своем темном убежище. Единственное, что мне нравилось в тех томительных днях под замком — это возможность мечтать. Знаешь, Себ, ребенок, лишенный ласки и заботы, не знающий о своей настоящей семье ничего и не помнящий их, — может напридумывать себе много чего, и будет искренне верить в эти сказочные фантазии. Вот я и верил. Сначала, что они где-то отдыхают, и я просто гощу у тети, потом, что они больны и не могут меня забрать…. Где-то лет в семь пришло осознание, что они в лучшем мире, а я здесь. Тогда я стал выдумывать другие мечты: о том, что у меня есть еще родственники. Может быть, дядя или крестный, который бы забрал меня оттуда. Но время шло, а эти выдуманные родственники все не появлялись. Тогда мечты стали другими — не такими радужными, но все же более счастливыми, чем та действительность, которая окружала маленького Гарри Поттера. Маленького меня, — я сделал еще глоток и подкинул пару поленьев в камин.

— Знаешь, я хотел, чтобы у меня была семья. Уже когда окончательно понял, что моих родителей не существует, что нет никого, кроме тети Петуньи — я мечтал о том времени, когда стану взрослым и заведу свою семью. Я хотел быть самым заботливым мужем и отцом. Хотел быть…. А когда мне исполнилось одиннадцать — пришло письмо из Хогвартса. И я узнал, что я не просто затюканный мальчишка. Я — волшебник! Да еще и знаменитый. Я окунулся в новый для себя мир. Я хотел стать в нем кем-то особенным, кем-то значимым. У меня появились друзья: двое самых верных, что прошли со мной все приключения и перенесли все невзгоды: Рон Уизли и Гермиона Грейнджер. С ними я чувствовал себя целым: как будто и не было десяти лет жизни в чулане да вечных избиений кузеном. Мне казалось, что я приобрел семью… и знаешь, я ее приобрел, — Себ медленно встал и сходил за чайником на кухню. Теперь в чашке, зажатой в моих руках, был приятно пахнущий малиной чай. Фарфор был горячим, но я почти не чувствовал этого, холод в моей душе глушил все прочие чувства.