rain_dog - Летучий корабль

Когда мы приближаемся к тетушке Доротее, Драган прекрасно знает, сколько глаз сейчас провожают его ладную спортивную фигуру полубога, и как мало сейчас шансов у гида вновь привлечь внимание дам, да, боюсь, и не только дам, к особенностям бухты Дубровника, делавшим ее практически неуязвимой для венецианского флота.

- Как дела, тетушка Доротея? — громко спрашивает Драган, наглядно демонстрируя пестрой туристической толпе в майках и кепках, кто хозяин этих мест. И что таким орлам, как он, вряд ли есть дело до залетных немок, англичанок, русских или итальянок.

- Ох, плохо сегодня, мальчики, — вполне искренне сокрушается тетушка Доротея. — Никто ничего не покупает, все только смотрят.

- Им кажется, что дорого, — дипломатично предполагаю я.

- Где ж дорого, сынок? — она протягивает ко мне свои морщинистые пальцы, пытаясь объяснить, как трудно дается ей каждый стежок этой вышивки. — Вот ты купи у меня салфеточку, Юэн, подаришь своей девушке. Или родителям пошлешь.

- В другой раз, тетушка Доротея, — смеюсь я. — Не при моих доходах!

Она не обижается, мы так каждый день разговариваем, так что она знает, что я не куплю. Но мы каким-то непостижимым образом всегда привлекаем покупателей. Лично я отношу это на счет обаяния Драгана. Ну и нашей продуманной маркетинговой стратегии.

- Да, это вещи для истинных ценителей, — говорит Драган на своем ужасающем английском.

Те из туристов, что до сих пор еще не смотрели в нашу сторону, почти одновременно поворачивают головы, наконец, полностью подтверждая правило о направлении взгляда стада коров — и мы начинаем наше ежедневное мини-шоу. Одна из туристок — полная дама в широкополой соломенной шляпе — уже пошла на опасное сближение с нами и тетушкой Доротеей.

- Что, действительно, стоящая вещь?

- О, да, миссис, — радостно подхватываю я, опознавая в ней немку, сносно говорящую по-английски. — Все туристы обязательно привозят домой такие салфетки как сувенир из Далмации. Да ни одна местная девушка не выйдет замуж, не имея в своем приданном хоть одной вышитой салфетки от тети Доротеи. Вы только взгляните, какая работа! Стежок к стежку! Посмотрите на руки этой женщины!

Тетя Доротея ни слова не понимает по-английски, но знает, что на этом месте моей речи, то есть при слове «hands», ей стоит предъявить почтенной публике непосредственное орудие своего труда. И да, ожидаемое чудо происходит — сзади сразу же оказываются несколько дам, бойко осведомляющихся о цене по-английски, я помогаю вести переговоры, так как тетушка Доротея только бодро тарахтит по-хорватски и показывает пальцем на цену, наклеенную на каждой салфетке.

- Спасибо вам, мальчики, — говорит растроганная тетушка Доротея. — Вот женись на моей внучке, Юэн! Подарю вам на свадьбу большую скатерть. Хочешь?

- Конечно, хочу, тетя Доротея! — смеюсь я.

А из всего ее предназначенного сегодня на продажу богатства сейчас остаются только две небольшие скатерки, цена в 300 кун — не самое лучшее предложение даже в разгар сезона. Одна из них мне очень нравится — по белому фону вышиты крупные пионы, тоже белые, но несколько другого оттенка. Белое на белом. Я аккуратно разглаживаю ее в руках.

- Рекомендуете, молодые люди?

Мужской голос, раздающийся сзади нас, застает нас врасплох. Как ни странно, это тот самый англичанин, который читал Таймс в нашем ресторане, когда мы уходили купаться.

— Разумеется, Вы больше нигде такого не найдете, ручная работа, — я немедленно приступаю к новому раунду рекламной кампании. — Привезете домой, подарите кому-нибудь. Просто очень красивая вещь! Не пожалеете.

И он покупает «мою» скатерть, а я, пользуясь случаем, разглядываю его поближе. Он довольно пожилой, с седой шкиперской бородкой, начинающейся от самых ушей, усы, лысина, обрамленная остатками некогда густых непослушных светлых волос. Светлоглазый, но цвета глаз мне почему-то не разобрать — то ли голубые, то ли очень водянистые зеленые. Благообразный, в общем. В аккуратных серых шортах и рубашке в красную клетку с коротким рукавом. Только вот небольшая серьга в ухе несколько подрывает его имидж. И матерчатый голубой рюкзак с надписью Universidad de Madrid.

- А не расскажете ли вы мне, молодой человек, как добраться до ближайшего пристойного пляжа? Я даже готов ради этого вновь вернуться в ваш ресторан, если там, конечно, подают что-нибудь кроме минеральной воды. Вы ведь англичанин?

Я киваю, и мы, уже втроем, направляемся по все той же узкой улочке к Luna e mare, по дороге расспрашивая его, посетил ли он уже крепость, Францисканский монастырь, Доминиканский монастырь, ворота Пиле, был ли на Страдуне, ну, куда они там все ходят. Он везде был, говорит какие-то дежурные фразы о красотах Далмации, но эта нехитрая беседа позволяет нам скоротать путь до ресторана, где он вновь водворяется за столик под бугенвиллией, а я, даже не переодеваясь, подаю ему меню.

- Что порекомендуете? — поднимает на меня наивные глаза, обрамленные такими светлыми ресницами, что кажется, что их вовсе нет. Наверное, рад встретить соотечественника.

- Сегодня жарко, я бы порекомендовал что-нибудь рыбное. Можете заказать салат из осьминогов — очень вкусно и не тяжело.

- А выпить?

- Любое домашнее белое вино. Они здесь все хорошие.

И он делает свой заказ, отирая лысину от пота огромным клетчатым платком, я немедленно приношу вино в запотевшем от холода кувшине и, пока готовится салат, быстро рисую ему на клочке бумаги из своего блокнота, в который я всегда записываю заказы, как проехать до ближайшего хорошего пляжа. Все же Дубровник довольно большой город, не будешь же лезть купаться прямо у городских стен. Хотя многие тут так и поступают.

- Могу я спросить, что Вы здесь делаете, молодой человек? Вы же, действительно, англичанин?

- Учусь в Загребе, — бездумно отвечаю я, — а здесь вот подрабатываю. Этот ресторан принадлежит родителям моего друга. Так что мы летом здесь, а с осени в университете.

- А что изучаете?

- Экономику.

- Сейчас все изучают экономику, Вам не кажется? — он вежливо улыбается, рассматривая меня без особого интереса, но все же с определенной симпатией.

- Да, наверное, — легко отзываюсь я. — А Вы чем занимаетесь?

- Я историк. Специалист по Средневековью. Так что в этих местах бываю часто. А отчего Вы не учитесь в Англии?

- Здесь теплее, — что я могу сказать ему еще? — Вы приходите к нам вечером, у нас здесь живая музыка.

Тем временем Драган делает мне со стороны какие-то знаки, по которым я понимаю, что заказанный салат готов, и мне нечего прохлаждаться.

- Юэн, о чем ты там болтаешь с эти старым педиком? — недовольно спрашивает он.

- С чего ты взял, что он… Обычный дед.

- Они все такие. Обычные с виду. Ты там осторожнее.