Андрей Фролов - Пути Держателей

Незнакомец остановился, будто вкопанный. Улыбнувшись, отвесил юноше поклон, надменный и игривый.

— Но ты не можешь быть суэджигари…

— Так же, как ты не можешь быть тоэхом, мой мальчик…

Танара оставался на прежнем месте, даже не пытаясь сменить позицию, и Киоши чувствовал безысходность, волнами пульсирующую в сердце проводника. Юноша попятился, силясь не упасть. Ему хотелось повалиться перед мидзури на колени, выпрашивая прощения за то, что втянул его в… во что-то очень, очень неприятное… Во что-то смертельное.

— Значит, — как и чуть раньше, сероглазый разговаривал сам с собой, — это произошло чуть раньше… Все-таки произошло. Не так, как в первый раз… Странно. Очень странно. Киоши, когда и где ты спрятал кулон?

— Тебе не дано этого узнать, — юноша едва успел произнести это, как седая петля удушливого страха захлестнулась на его шее.

Демон с серыми глазами вдруг замотал головой, словно человек, наотрез отказывающийся верить очевидному. И без того узкие губы превратились в невидимую щель. Он вскинул лицо к небу, продолжавшему полыхать вспышками молний:

— Мы где-то ошиблись! Ты слышишь меня, брат? Ты допустил промашку… Ты ведь уверял, что это невозможно? Брат, ты нужен мне здесь!

Он опустил голову, с усмешкой разглядывая неподвижных противников. Откинул выбившуюся на лоб серую прядь.

— Чего уставились? Я разговаривал не с вами.

В то же мгновение Танара бросился вперед, разводя клинки в стороны.

Незнакомец тут же поймал его взглядом, сменил стойку, собравшись к бою — и вновь запели Серые. Отчетливо запахло горелым деревом. Следопыт застыл в воздухе, остановленный в верхней точке длинного прыжка. Нити врага оплели его лицо, словно тряпичные ленты. Схваченный за голову, он раскачивался в воздухе, словно на невидимом тросе, выронив меч. Одной рукой мидзури лихорадочно собирал Синюю защиту, другой неловко взрезая Серые заклятым острием кинжала.

Киоши зарычал, встряхнувшись, будто ото сна, и присел, собираясь к броску… В несколько размашистых шагов он ринулся к сражающимся, заставив суэджигари вновь отпрыгнуть. На этот раз их противник переместился плавно, паря в воздухе, однако маневр стоил ему плененного проводника. Серые Нити ослабли, и Танара тяжело рухнул на камни, мотая головой.

— Не советую тягаться со мной, шпана… — за спиной седовласого демона бесшумно бесновались молнии, раздирающие темно-синее небо. Склоны горы продолжали сотрясать немые удары грома.

Тоэх сконцентрировался, собирая и подтягивая многочисленные Красные. Танара поднял откатившийся меч, широким движением спрятал оба клинка в ножны, и вскинул над головой сплетенные в замок руки.

— Ну, чего же ты ждешь? — знакомый голос долетел из-за спины, из-за обрыва, из-за парапета, за которым открывалась бездна. — Я ведь предупреждал, что будущее рассчитано по секундам…

Этот голос. Знакомый, словно недавно услышанный, но еще не укрепившийся в памяти. Это ведь голос…

Киоши резко обернулся, поднимая перед собой почти завершенное оружие, сплетенное из Красных. В несколько легких шагов Танара сместился, не выпуская демона с серыми глазами из виду. Мельком взглянув в сторону тоэха, проводник едва не опустил руки, сжимающие едва начатое заклинание.

На краю парапета стоял суэджигари.

Тот, кто появился на террасе, был точной копией их врага. Первый из седовласых улыбнулся.

На вновь прибывшем была все та же кожаная куртка, все те же отливающие зеленью сапоги, тяжелый бесцветный плащ на золотой фибуле. Близнец носил такие же длинные пепельные волосы, ремешком перехваченные в конский хвост. Только…

Только через лицо второго, снизу вверх перечеркивая всю левую щеку, кривясь и прерываясь на губе, бежал широкий безобразный шрам.

— Помнишь это, тоэх? — голосом своего предшественника произнес двойник.

Приложив указательный палец к изуродованному лицу, он взмыл над парапетом на столбе из Серых, разглядывая оцепеневшего юношу. Внезапно его гневный взгляд сместился на собственную копию.

— Знаешь, братец, если бы ты не был мною, я оторвал бы твою голову за такое позерство… Лишь понимая, насколько важно тебе было видеть все собственными глазами, я смирюсь с тем, что щенки все еще живы…

— Не смей угрожать мне, братец.

Тот нахмурился, при этом не выпуская из поля зрения тоэха и его спутника. Киоши и Танара по-прежнему стояли меж ними, словно пешки на игральной доске, оторопело наблюдая за странным разговором.

— Как я уже сказал, кулона нет. Я проверил, щенок сумел нарушить распорядок и спрятать его раньше… Низвергнутые Держатели, где же этот проклятый Овельговерн?

Рука седовласого, не обезображенного жутким порезом, невольно ощупала срез ворота.

— Если ты собирался торопить время, это нужно было сделать раньше, — Шрам мягко опустился на бордюр, спрыгивая на террасу. — Время Овельговерна еще не пришло… Значит, Киоши, мы промахнулись, предполагая, что в этой временной точке кулон находится у тебя? В таком случае нам всего лишь придется повторить урок…

— Бескожие псы Ямы будут обгладывать твои кости двенадцать сотен эпох, ублюдок, — прорычал Киоши, пользуясь передышкой и приходя в себя после ментальной атаки суэджигари. — Ты никогда не получишь кулон. А когда Император узнает о вашем существовании, тебя ждет вечность боли на Крюках Наслаждения мастера Сконе!

Казалось, что Шрам пропустил его проклятия мимо ушей. Теперь он сосредоточено осматривался, словно пытаясь что-то вспомнить, а затем вдруг высвободил из-под плаща руку и протянул в сторону длинный костлявый палец:

— Осторожно, братец, это совсем рядом…

Теперь молнии распарывали небо практически беспрерывно, гора сотрясалась, и Киоши неожиданно подумал, что суэджигари намеренно изолировали звуки грозы, превратив сражение в спектакль, а своих жертв — в обреченных зрителей.

Скосив глаза туда, куда указывала худая рука Шрама, Киоши вдруг различил в воздухе крохотную светящуюся точку. Заслоняясь сотканными из Нитей серпами, он двинулся назад, стараясь оказаться поближе к своему напарнику. В воздухе раздался мелодичный звон. Теперь, не спуская друг с друга глаз, на светящуюся точку смотрели все.

Крохотный шарик, выкованный из красного железа, выпал из солнечного зайчика, с лязгом запрыгав по камням просторного природного балкона. Следом за ним выпал второй, и вот они зазвенели в унисон, подскакивая без причины. Третий шар, вывалившийся из пустоты, упал ровно вниз, словно бы намертво приклеившись к камню. Шрам кивнул, словно все шло по задуманному им плану, и сердце Киоши тревожно защемило.

А в следующее мгновение в нескольких десятках шагов от тоэха, заискрившись Красными Нитями, начал разворачивать свое зеркало Портал. Гудение густого багрового марева указало, что проход готов, и юноша сделал еще несколько шагов в сторону Танары. По всему выходило, что его враги основательно подготовили последнюю, вполне ожидаемую ловушку, но теперь тоэх не собирался бежать. Он станет драться и, если будет нужно — умрет, но сначала заберет с собой в Яму как минимум одного Серого выродка.