Кассандра Клэр - Сумеречные охотники. Город праха

Клэри пошатнулась и стала падать; Джейс подхватил ее одной рукой, чуть не выронив из другой ведьмин огонь. Он чувствовал биение ее сердца, знакомое прикосновение волос к подбородку. Только запах от нее исходил совсем чужой — вместо аромата цветочного мыла и чистого хлопка от Клэри сейчас пахло железом и кровью. Ее голова запрокинулась назад, глаза закатились, сердце билось все медленней и медленней, пока наконец…

— Нет! — закричал Джейс, сильно встряхивая Клэри за плечи так, что ее голова безвольно приникла к его груди. — Очнись!

Он снова встряхнул ее, и ресницы Клэри затрепетали. От облегчения Джейса прошиб холодный пот. Но когда она открыла глаза, они были не зелеными, а мутно-белыми и горели слепящим светом, как фары на ночной дороге. Джейс успел подумать, что уже видел где-то эти глаза, а потом тьма накрыла его с головой, и наступила тишина.

В темноте мерцали яркие светящиеся точки — дыры, пробитые в черной стене. Джейс закрыл глаза, пытаясь успокоиться. Он лежал на ледяной железной поверхности; холод проникал сквозь одежду и промораживал до костей. Джейс стал считать про себя от ста до одного в обратном порядке, пока дыхание не успокоилось. Тогда он снова открыл глаза. Вокруг по-прежнему была тьма, но теперь она превратилась в знакомое ночное небо, усыпанное звездами. Джейс лежал лицом вверх на палубе в тени Бруклинского моста, нависшего над корабельным носом, как серая гора из камня и металла.

Застонав, Джейс приподнялся на локтях… и замер. Над ним нависала тень, имевшая явно человеческие очертания.

— Ты основательно ударился головой, — произнес голос, преследовавший его в кошмарах. — Как себя чувствуешь?

Джейс с усилием приподнялся и сел, тут же пожалев об этом, потому что желудок немедленно взбунтовался. Не стошнило лишь потому, что за последние часов десять Джейс ничего не ел. Рот наполнился отвратительным вкусом желчи.

— Паршиво, — ответил Джейс отцу.

Валентин улыбнулся. Он восседал на стопке сложенных пустых картонок в аккуратном сером костюме и галстуке с таким непринужденным видом, будто сидел за письменным столом из красного дерева в своем особняке в Идрисе.

— У меня к тебе еще один вполне ожидаемый вопрос. Как ты меня нашел?

— Один из твоих раумов раскололся на допросе, — сообщил Джейс. — Ты сам когда-то показал мне, где у них сердце. Стоило приставить к нему клинок, и демон любезно согласился поделиться всем, что знает. Раумы, конечно, не отличаются сообразительностью, но у этого хватило мозгов объяснить мне, что он явился с корабля на реке. Я посмотрел и увидел тень на воде. Демон также сообщил, что прислал его именно ты, но это мне и так было известно.

— Ясно. — Валентин, похоже, прятал улыбку. — В следующий раз предупреждай, когда соберешься меня навестить. Это позволит избежать неприятностей с охраной.

— Охраной? — Джейс прислонился к железным перилам и полной грудью вдохнул чистый холодный воздух. — Ты про демонов? Призвал их с помощью Меча?

— Не буду отрицать, — сказал Валентин. — Люциан уничтожил мою армию Отреченных, и я не имел ни времени, ни желания создавать новую. Теперь, когда у меня есть Меч смерти, я могу призвать на свою сторону солдат получше.

Джейс подумал о Клэри, истекающей кровью у него на руках, и приложил ладонь ко лбу. Кожа стала холодной там, где касалась перил.

— Там на лестнице ведь была не Клэри? — спросил он.

— Клэри? — повторил Валентин с некоторым удивлением. — Так ты видел Клэри?

— А что такого? — произнес Джейс как можно более ровным голосом.

Он довольно спокойно относился к секретам — как к своим, так и к чужим, — однако понимал, что сможет жить со своими чувствами к Клэри, только если не будет в них копаться. А Валентин всегда во всем копается, изучает, анализирует и решает, какую извлечь для себя выгоду. Этим он напоминал королеву Летнего двора — холодную, недобрую, расчетливую.

— На лестнице тебя встретил Аграмон, — сказал Валентин. — Демон страха. Он принимает форму того, чего человек боится более всего на свете, и питается страхом. Насытившись, он убивает жертву — если, конечно, она еще жива. Как правило, человек успевает прежде умереть от ужаса. Так что мои поздравления, ты держался молодцом.

— Аграмон? — переспросил Джейс в изумлении. — Высший демон? Как ты до него добрался?

— Призвал один очень юный и самонадеянный маг. Больше всего глупый мальчишка боялся, что демон вырвется из пентаграммы и убъет его. Именно так и произошло.

— Так, значит, вот как он умер… — пробормотал Джейс.

— О чем ты?

— Мага звали Илия, ему было шестнадцать. Впрочем, тебе все это известно. Ты использовал его для ритуала обращения меча.

Валентин расхохотался:

— Да ты, я смотрю, времени зря не терял. Значит, ты уже в курсе, зачем я прислал демонов к дому Люциана.

— Ты прислал их за Майей, — ответил Джейс. — Она дитя оборотней. Тебе нужна ее кровь.

— Вообще-то, я прислал древаков, желая узнать, что делает Люциан. Одного из них он убил, но второй вернулся и доложил о присутствии молодой особи ликантропа…

— …и ты прислал раумов за ней. — Джейс вдруг почувствовал невероятную усталость. — Майя дорога Люку, а ты не упустишь случая навредить ему. — Он помолчал и добавил спокойным тоном: — Это очень подло, даже для тебя.

На секунду в глазах Валентина вспыхнула ярость, потом он запрокинул голову и расхохотался:

— Я восхищаюсь твоим упрямством! Просто моя копия. — Он встал и протянул Джейсу руку: — Пойдем, я хочу тебе кое-что показать.

Джейс хотел оттолкнуть предложенную руку, но рассудил, что едва ли сможет подняться без посторонней помощи, кроме того, не следовало злить отца раньше времени. Что бы Валентин ни говорил о своем восхищении упрямством, он не терпел непослушания.

Ладонь отца была сухой и прохладной, а прикосновение — неожидано ободряющим. Как только Джейс встал на ноги, Валентин отпустил его и вытащил из кармана стило.

— Позволь исцелить тебя, — сказал он.

Джейс отвел его руку — после секундного колебания, наверняка не укрывшегося от глаз Валентина.

— Мне не нужна твоя помощь.

— Как знаешь.

Валентин убрал стило и пошел по палубе. Джейс припустил трусцой, чтобы его догнать. Он хорошо знал отца: тот не будет оглядываться, не сомневаясь, что сын идет за ним следом.

Действительно, Валентин уже начал что-то говорить, заложив руки за спину и шагая вперед с безмятежной грацией, необычной для человека столь внушительной комплекции. Он слегка наклонился вперед, как будто шел против сильного встречного ветра.

— …насколько я помню, ты знаком с поэмой «Потерянный рай» Джона Мильтона? — услышал Джейс.

— В общих чертах. Ты заставил меня прочесть ее десять или пятнадцать раз. Лучше быть Владыкой Ада, чем слугою Неба, и все такое.