Сергей Лукьяненко - Непоседа

— Только ты будешь меня слушаться, ладно? — попросил он. — У меня опыта больше.

— Посмотрим, — фыркнула Тиана. Но придвинулась ближе и крепко взяла Трикса за руку.

— Готовы? — снова спросил Зуа.

— Да! — ответил Трикс.

— Я постараюсь еще кое-чем вам помочь, — неожиданно сообщил дракон. — Но все равно, только от вас зависит, станет ли Абв вас обучать — и чему вы сможете научиться.

— Спасибо, Зуа, — сказал Трикс. — Спасибо, драконы.

— Ты еще не знаешь, стоит ли за это благодарить, — грустно сказал Зуа. Развел крылья так, что заслонил солнце.

И сказал длинную грохочущую фразу на драконьем языке.

Как хорошо известно, путешественникам во времени больше всего запоминается щекотка.

Разных необычных ощущений на самом деле очень много — например, кажется, что ноги вытянулись куда-то далеко-далеко, во рту появляется вкус всех блюд, которые съел за последнее время, волосы встают дыбом и от них летят синие и красные искры. Душу путешественника охватывают необыкновенное ликование и творческий экстаз — сами собой рождаются великие стихи, остроумные шутки, опережающие время научные гипотезы и изысканные кулинарные рецепты.

Но щекотка! Щекотка так сильна, что от хохота у путешественника все вылетает из головы…

Когда молочно-белый туман, который всю дорогу окутывает путешественника во времени, рассеялся, хохочущий Трикс повалился на землю.

— И жизнь, — выдавил он сквозь хохот. — И слезы! И любовь!

Рядом упала Тиана, со смехом выкрикивая:

— Для любого натурального числа не имеет натуральных решений! Но поля книги слишком малы, чтобы это записать!

Отсмеявшись, дети уставились друг на друга.

— Что с нами было? — спросила Тиана.

— Мне показалось, что я умею сочинять стихи, — признался Трикс.

— А я, кажется, придумала какую-то смешную шутку… — Тиана потерла лоб. — Долгоиграющую такую…

Трикс вздохнул:

— Тоже хорошо. Но стих был такой… красивый. Вроде как «Я помню замечательный миг, ты появилась передо мной. Подобно миражу, подобно духу прекрасного…»

— Романтично, — признала Тиана. — Только это не стих совсем… А где мы, Трикс?

Трикс огляделся.

— Наверное, возле школы «Таящаяся гадюка». Месяц назад…

— Красиво…

Место, в котором они оказались, и впрямь было примечательным. С одной стороны простиралась бескрайняя желтая пустыня. Восходящее солнце окрашивало песок в нежнорозовый цвет, барханы лежали усталыми сонными волнами.

С другой стороны вздымались острые черные скалы. Обычно скалы не могут выстоять против пустыни — ветер, несущий песчаную пыль, стачивает их; дневная жара и ночной холод раскалывают — проходит век, другой, и скалы превращаются в песок, становятся частью пустыни.

Но эти черные скалы оставались острыми и колючими, будто зачарованные могучей магией. На вершине самой отвесной, самой большой, самой страшной скалы высился замок — выстроенный из изумрудно-зеленого камня, увенчанный гордыми ажурными башенками и сверкающими серебристыми куполами.

— Школа ассасинов «Таящаяся гадюка»! — замирая от сладкой жути, прошептал Трикс. — Там живет учитель Абв — говорят, он старше витаманта Эвикейта, ему уже больше тысячи лет!

— Ты боишься? — спросила Тиана и взяла его за руку.

— Немножко, — признался Трикс. — Но ты не забывай, мы ведь условные драконы! И я волшебник. Так что… так что…

Он печально вспомнил, что во всех преданиях и сказках ассасины Абва легко справлялись с самыми могучими волшебниками, да и драконы признались в своем страхе…

— Пойдем, — решил Трикс. — Надо еще найти дорогу наверх.

Дорога, однако, нашлась на удивление быстро. Она начиналась в узком ущелье, рассекающем скалы, некоторое время шла по его дну, а потом начинала карабкаться в горы — местами по естественным склонам, а местами прорубленная в черных скалах. Дорога была хорошая, широкая — на ней могли бы разъехаться две груженные тюками лошади, если бы, конечно, какая-то лошадь добрела с тюками до этих скал и решила лезть в гору. Вымощена дорога была крошащимся от времени кирпичом, когда-то солнечно-желтым, а теперь, скорее, угрюмо-рыжим. Портило дорогу только то, что между кирпичами в изобилии проросли сорные травы.

То ли для пущего впечатления путника, то ли для вящего его устрашения, вдоль дороги стояли искусно выполненные статуи. Были здесь и мускулистые голые мужчины, готовящиеся бросить копье или увесистый диск (Тиана чуть покраснела и стала смотреть в сторону), и прекрасные обнаженные женщины (тут уже смутился Трикс) — расчесывающие волосы, смотрящиеся в зеркало или делавшие непонятно что — ибо у них от времени отвалились руки. Много было скульптур более невинных, в чем-то шаловливых — маленький писающий мальчик, девушка с рыбьим хвостом вместо ног, старичок с рожками на голове. Потом пошли скульптуры бытовые, обыденные: рыбачка с веслом, мальчик, дудящий в трубу, задумчивый молодой мудрец с книжкой в руках, кузнец с молотом на плече…

— Я думаю, учитель Абв не такой уж и страшный, — сказала Тиана. — Видишь — он любит искусство. А любовь к искусству присуща добрым людям.

— Может, это настоящие люди, — мрачно предположил Трикс. — Которых ассасины превратили в скульптуры магией и отравленными зельями.

Но Тиана его мнение не поддержала.

— Ну что ты! Вон, видишь, подряд стоят пять лысых старичков с кепками в руках! Что же, по-твоему, ассасины старичков-близнецов заколдовали? А вон еще один такой, но без кепки, рукой на замок указывает!

Трикс вынужден был с ней согласиться. Это и впрямь были всего лишь скульптуры, хотя и отобранные по непонятному принципу.

Все, кому доводилось подниматься в горы, знают, что больше всего утомляют не крутые склоны, а постоянный неспешный подъем. Дорожка из желтого кирпича была как раз такой — с виду нетрудной, а на деле выматывающей все силы. К тому же жаркий ветер пустыни дул не переставая, все сильнее и сильнее хотелось пить.

Каково же было изумление Трикса, когда на полпути к замку дорожка расширилась, превратившись в уютную площадку с замечательным видом на пустыню и ущелье. Со стороны пропасти площадку огораживали крепкие каменные перила, в тени скалы были высечены из цельного камня удобные, хоть и твердые кресла. А самое главное — там стояла еще одна статуя — девушка с кувшином, и из кувшина с журчанием била в маленький бассейн тонкая прозрачная струйка!

— Ура! — закричала Тиана. — Какие они добрые, ассасины!

Трикс недоверчиво посмотрел на бассейн. Ясное дело, что на любого могут наговаривать лишнего. В том числе и на ассасинов. Но такая безмерная доброта…

Тиана уже нагнулась над бассейном и протянула к воде руки.

— Стой! — завопил Трикс и схватил княгиню за плечо. — Не пей! Не трогай! Не глотай!