Ольга Мигель - Зов

— А сейчас? — взволнованно воскликнула я, сжав кулаки.

— Думаю, все будет хорошо, аномалия не очень велика. Но зарекаться не буду. Я же говорил, что раньше мы никогда не имели с этим дела, поэтому все расчеты делались только в теории. И занимался ими именно тот человек, который сейчас ее закрывает.

Минуточку, так Ларгус может сейчас умереть? От одной мысли об этом меня бросило в жар. Я собралась бежать к континтарде, но Карил, похоже, понял, что к чему, и схватил меня за руку.

— Куда собралась?

— Как это — куда? Там же!.. — панически закричала я, пытаясь вырваться.

— Спокойно! — настойчиво проговорил эльф. — Сейчас мы будем только мешать!

Мне едва хватило сил, чтобы сдержать слезы. Казалось, я сейчас сойду с ума.

Именно тогда я увидела огромный столб холодного белого света, который появился на том месте, где Ларгус боролся с континтардой. Порыв бешеного ветра чуть не сбил меня с ног!

Напуганное сердце пыталось разорвать грудь. В панике я схватилась за подаренную Ларгусом подвеску-бабочку и крепко сжала ее в кулаке.

— Что это? — удивился Карил, заметив украшение. Но ответа он не услышал. У меня просто не было сил отвести взгляд от столба света. Все мысли были только там, и я почти физически ощущала незаметную глазу нить, которая соединяла меня с ним, передавала частичку меня…

Столб света начал медленно угасать. Как только он исчез, я вышла из транса и со всех ног побежала вперед. От увиденного душа околела: континтарда бесследно исчезла, но бледный Ларгус неподвижно лежал на земле! Я подбежала к нему и схватила за руку, которая оказалась холодной как лед! Сдерживать слезы больше не было сил.

— Успокойся, он жив, — взволнованно проговорил Карил, бегло осмотрев некроманта. — Хоть и едва ли. Похоже, континтарду больше интересовала его жизненная энергия, нежели магическая. Скажи лучше, как ты это сделала?

— Что сделала? — прошептала я, не отводя взгляда от бледного лица Ларгуса. Только сейчас пришло понимание того, как я истощена! Казалось, даже мой язык шевелится из последних сил.

— Передала ему свою жизненную энергию, да еще на таком расстоянии!

— Может, хватит магической терминологии? Говори по-человечески! — обессилено прошептала я. Какой же тяжелой стала моя голова!

— Знаешь, это непросто! — фыркнул волшебник. — Ты хоть представляешь, что здесь произошло? Не знаю, как это случилось, но ты поделилась с ним своей жизненной силой, в то время, как континтарда высосала почти всю его собственную. Я заметил это на энергетическом уровне, поэтому не мог не удивиться. Если честно, то я даже не догадывался, что такое вообще возможно. Но если бы не это, сейчас он, вероятно, действительно был бы мертв, и тогда!.. — Карил замолчал и побледнел так, что мне показалось, будто он хочет превзойти в этом Ларгуса.

— Что случилось?

— Что случилось? Алиса, знаешь, я дурак! Неужели ты ничего не заметила?

— Прошу, не напускает тумана!

— Скажи, разве тебе не показалось, что чего-то здесь не хватает?

Осознание пришло внезапно. Оно поразило будто молния, забрав последние силы. Тяжело дыша, я опустилась на траву рядом с некромантом и направила в небо опустевший взгляд.

— Не может быть! Неужели!..

— Да, Алиса! Ларгус Агердон, глава некромантов, пришел сюда без ученика! Видимо он очень спешил. Не знаю, как ему удалось ускользнуть без Тейна… но еще немного, и некромантов стало бы девяносто девять.

Хоть в моем теле не осталось даже капельки сил, я весь день не отходила от Ларгуса. Даже ночью, когда Карил предложил стоять на дежурстве, я отказалась от сна.

Бледность понемногу сходила, руки казались уже не такими холодными. Но веки некроманта, задрожав, поднялись лишь глухой ночью. Тогда я впервые за весь день вздохнула с облегчением.

— Больше не делай так, — это было единственное, что я смогла прошептать. На самом деле мне хотелось сказать совсем другое, но я вовремя прикусила язык. Не стоит.

— А иначе не получалось, — тихо ответил Ларгус, — континтарду надо было закрыть.

— Ты знал, что можешь не вернуться, — продолжала я, прекрасно понимая, какими наивными кажутся мои слова. Его ответ был понятен заранее, но я все равно говорила.

— И не вернулся бы без поддержки. То, что я остался жив, стало для меня неожиданностью.

— Так почему же ты…

— Иначе не мог. Это мой долг, я должен защищать этот мир. К тому же, теперь ты тоже его часть, поэтому все, что происходит с ним, касается и тебя.

Зачем он это сказал? Разумеется, он вовсе не имел в виду, что стремится защитить меня. Я просто услышала то, что хотела услышать — такова человеческая природа. Ларгус, очевидно, решил напомнить, что я тоже должна думать о спасении этой реальности. Об этом мире нужно беспокоиться больше, чем о собственной шкуре. Ведь если он погибнет, не жить никому.

…Но все равно ему лучше было бы подобрать для этого какие-нибудь другие слова.

— О континтардах некромантам тоже известно больше, чем магам стихий? — спросила я, стараясь отвлечься от мыслей, которые создавали на лице нежелательное выражение. Надеюсь, неровного света костра было недостаточно, чтобы волшебник его заметил.

— Намного. Никто не знает про прореху и все связанные с ней явления больше меня. Идя туда, я уже понимал, какой именно энергии не хватит. Магии я потратил немного, если учитывать масштабы сделанного. Но та дыра высасывала все жизненные силы. К сожалению, до сих пор мы не продумали технологии, которая позволила бы магам делиться жизненной энергией друг с другом.

— Но это безумие! Ты исследовал континтарду, разработал заклинания для ее ликвидации и даже знал, что она должна высасывать жизненную энергию. Но не продумал, что можно сделать, чтобы избежать собственной гибели во время плетения заклинания! И зная это, сознательно пошел на смерть, даже не попросив ни у кого помощи!

— Единственная помощь, о которой я до сих пор мог кого-то попросить — это умереть вместо меня. Надо объяснять, почему я не рассматривал такой возможности?

— Тогда лучше рассмотри следующее: кто бы занимался исследованиями и разработкой заклинаний для сшивания прорехи между мирами, борьбы с континтардамы и другими аномалиями, которые могут возникнуть в будущем? Из того, что я слышала, выходит, что это дело почти полностью держится на тебе. От твоей жизни, твоих знаний зависит очень многое. Поэтому естественно, что ты должен беречь себя. Но почему-то у меня сложилось впечатление, будто ты нарочно ищешь смерти.

— Однако до сих пор, как видишь, безрезультатно, — цинично улыбнулся волшебник.

— Лучше не шути о таком, — нахмурилась я. От его взгляда, тембра голоса и интонации почему-то стало жутко. — Да, я действительно не знаю, что у тебя на душе, даже не рискну предполагать, что ты можешь скрывать… Но разве это моя вина? Ты закрыт ото всех, на тебе всегда словно каменная маска. Сквозь нее невозможно ничего разглядеть — видно только то, что ты позволишь увидеть. Или то, что хочешь изобразить.