Денис Чекалов - Пламя клинка

Подошел к нам.

— Не хотите принять подарок, так возьмите на время. В поле без меча, как в ковальне без молота. Это Тигаранд, охранитель крепости Малахит.

Он развернул бархатную тряпицу, и адамантовый фламберг засверкал в багряных отблесках пламени. Его клинок был изогнут и заточен волнами, с разводкой, словно у пилы.

Две золотые гарды — одна для защиты рук, другая — для перехвата вражеского меча. Эфес украшен тремя коронами гелиодоров, драгоценными камнями с заклятиями Неба, Земли и Моря.

На рикассо, незаточенной части у самой рукояти, вычервлен герб крепости Малахит и девиз пылающей кузни: «Доблесть жаждет опасности».

— У каждой великой крепости есть свой меч-охранитель, — произнес Торвальд, любуясь тем, как свет играет на лезвии фламберга. — Он хранится в главной ковальне, и достают его лишь в минуту крайней опасности, ибо неча зазря трепать дорогую вещь.

Гном провел по клинку рукой.

— Ни разу еще я не доставал Тигаранд из ларца, но, наверное, время пришло.

Торвальд отдал мне фламберг.

— Но помни, что говорится в древней Книге мечей. Обнажать клинок-охранитель можно только в защиту крепости; кто обернет его против Малахита, сам погибнет от пламенеющей стали.

Я взял в руки оружие, и три гелиодора ярко вспыхнули, переливаясь огнем заклятий.

— Славная работа, — сказал я. — А вы уверены, Торвальд? Меч словно кусок хлеба. Легко взять на время, но сложно вернуть целым.

Гном поставил на верстак гранатовый ларец.

— Если клинок хороший, — ответил Торвальд, — то не сломается. А коли сломается, тогда такого не жаль.

Он открыл кованую крышку.

— А это тебе, — сказал инженер, обернувшись к девушке. — Ты ведь не откажешься от моего подарка? Смотри…

В шатулке на черном бархате лежал топорик-получекан.

Короткая, изогнутая рукоять была выточена из кости левиафана. По всему лезвию с обеих сторон темнела руна небес в форме головы ястреба.

— Мой дед прошел с ним всю Драконью кампанию, — сказал Торвальд, любовно проведя ладонью по рукояти. — Бил некромантов, баньши, даже трехголового змея им завалил.

Кузнец вытащил оружие.

— И мне он верно служил в те годы, пока мы строили крепость. Бросишь его — вернется, даже если застрянет в щите или черепе минотавра. Ляжет прямо в ладонь.

Торвальд примерил получекан в руке.

— Мне этот молодец больше ни к чему, а тебе сгодится.

Гном отдал топорик девушке.

— Да защитит он твою улыбку в бескрайней степи и Снежной пустыне.

В песнях у бардов и гусляров герою всегда живется вольготно.

Под каждым кустом лежит магический меч или кольцо Древних, надежные союзники являются вовремя и щедро дарят тебе свои несметные армии, а то и полкоролевства, великие цари слушают тебя, раскрыв рот, и сразу спешат исполнить любое твое желание.

Но в жизни все бывает иначе.

Я знал, что колдун Духарий призвал на городскую площадь чудовищ из подземелий и скорее всего именно он пытается навредить жителям Малахита.

Был у меня и адрес волшебника, времени оставалось мало, но ведь и скарбника не бросишь, Казантул может вернуться, да и сбить со следа хитрого крысогоблина — тоже непростая задача.

— Где здесь таверна для чужестранцев? — спросил я.

— У Южных ворот, — ответила девушка. — Они выходят в орочью степь, и стражников там больше всего.

Мы остановились на каменном арочном мосту.

Под нашими ногами пробегала искусственная река, и я знал, что Торвальд добавил ее в план города ради красоты, чем наверняка вызвал лютое недовольство у Руфуса и Аскольда.

Крупные разноцветные рыбы — синие, красные, золотые — плескались в хрустально чистой воде, и вновь я мог догадаться, что мясо их ядовито и дурно пахнет. Гном не забыл об этом, иначе жадные горожане давно повыловили бы всех.

— Хорошо, — кивнул я. — Что скажешь о крысогоблине?

— Хитрый, трус, подозревает, что все хотят его обмануть.

— Лучшие качества, если хочешь преуспеть в жизни, — согласился я. — Его мы трогать не будем, займемся орками. Торвальд сказал, что их двое, по меньшей мере. Начнем с таверны для чужестранцев. Если не найдем мародеров там, хотя бы поспрашиваем. Авось Духарий не сожжет тем временем город.

Когда на тебе висят два срочнейших дела одновременно, горят все сроки и хвост, а ты не знаешь, с чего начать, — не волнуйся! Придет Судьба, врежет тебе затрещину и припашет к чему-то третьему.

— Смотри! — воскликнула девушка.

Вода в реке забурлила.

Рыба в испуге плеснула в стороны.

Темное существо начало подниматься из глубины.

Круглое, с морщинистой кожей, его покрывала мелкая, красновато-бурая чешуя, и острые шипы щерились во все стороны.

Вокруг твари, словно спутники у планеты на астрологической карте, мерно кружило кольцо из горящих пурпурных глаз.

Три алых гребня топорщились на теле чудовища — один по центру и два на бугристых боках. Широкая пасть оскалилась длинными, раздвоенными клыками.

Это был дарастар .

Демон-ищейка из пятого разлома Иркаллы, где кипящая кровь Геенны смешивается с отравленным огнем Тартара; видно, кому-то мы крепко наступили на хвост, если за нами послали такую тварь.

— Смерть! — пророкотало чудовище. — Лишь в смерти мы обретаем истинную свободу.

Демон распахнул пасть.

Кружащее кольцо пламени вырвалось оттуда. Оно было соткано из ярких, искрящих орбов, и каждого хватило бы, чтобы поджечь небольшую крепость.

Я встал на пути огня.

— Разум сильнее страха, — прошептал я. — Если он движим священным трепетом.

Моя рука поднялась, и гудящее кольцо файерболов, столкнувшись с нею, рассыпалось, опав шелестящим пеплом.

— Смерть не страшна тому, кто отдает жизнь другим.

Слова астрального заклинания срывались с моих губ и таяли в раскаленном воздухе.

Девушка сорвала с пояса гномий получекан.

Метательный топор вспыхнул, закружился яркой звездой, рассекая воздух, и вонзился прямо в распахнутую пасть монстра.

Хрустнули огромные зубы.

Дарастар замер в воздухе на долю секунды.

Потом разжал челюсти, и обломки гномьего томагавка с тихим звоном упали на камни арочного моста.

Древнее заговоренное оружие, вынесшее и пламя драконов, и удары адамантовых спат, и черные заклятия некромантов, развалилось на куски от одного укуса демона.

— Чем сильнее ты хочешь обмануть смерть, — произнес дарастар, — тем больше приближаешь ее.

Тварь снова метнула в нас огненное кольцо.

В ту же секунду каждый из ее глаз, кружившихся вокруг тела, обратился в копию демона. Теперь их были десятки.

Пламенная волна ударила в стену за нашими спинами. С грохотом разлетались обломки камней — оплавленные, объятые дымом.

Раскаленным градом посыпалась черепица.