Елена Минькина - Хозяин шара

Через несколько секунд Марина очутилась возле высокой белой стены. Ослепительно сияло солнце, стояла невыносимая жара. Она сразу поняла, что это не Москва. Что это за место? Она иногда делала переходы в другие страны, но они продолжались не больше нескольких минут, и всегда она знала, где находится.

Две старушки шли навстречу. А впереди, весело подпрыгивая, кувыркались две болонки. Одна болонка остановилась и стала делать свои дела прямо на дорожке. Бабушка выудила из сумки совочек с пакетиком, собрала все в пакетик и положила в контейнер. Ее действия изумили Марину: вот культура! У нас на детских площадках собаки гадят прямо в песочницах, но за ними никто никогда не убирает! «Все ясно, я попала за границу».

Оглядываясь, она убедилась, что тип, который гнался за ней, не прошел в калитку. Бабушки общались, по-видимому, на английском языке. Узнать его она могла, но понять, кто они — англичанки или американки, — нет. «Кажется, я попала в парк: аллеи, много деревьев и каменная стена из белого кирпича». Попыталась запомнить место, где сделала переход. Надо потянуть время, побыть здесь, чтобы тот мужчина отстал. Пусть думает, что она исчезла навсегда.

Марина подошла к небольшой площади. Вокруг фонтана гуляли молодые мамы с колясками, бегали дети, поливая друг друга водой. Только сейчас Марина заметила, как нелепо выглядит в своей одежде. Все ничего, но ее ботинки «прощай молодость» привлекали к ней повышенное внимание, да еще теплая шерстяная кофта в такую жару была совсем не уместна.

Марина быстро сняла кофту, потом ботинки. Осмотрелась. Это парк. Время, похоже, наше, потому что коляски современные, и одеты люди так, как одеваются в наше время. От фонтана веяло прохладой, и Марина стала приходить в себя.

Женщина подошла к ней, тронула за плечо и что-то стала говорить. Она махала руками, показывала на живот. Очевидно, хотела помочь.

Марина напрягла все свои познания в языке и ответила:

— I do nоt undestend. English — a little.

— You o’key? — спросила женщина.

Марина радостно закивала:

— О’key, o’key!

Женщина в сомнении покачала головой, но все же отстала. Марина вздохнула с облегчением. Прямо у фонтана она увидела еще одну беременную. Та опустила в воду ноги в поисках спасительной прохлады. Марина решила сделать то же самое. Она подошла к фонтану и сунула в него разгоряченные ноги. По телу разлилась живительная прохлада. Рядом резвились дети, и ее тут же окатили водой, но Марина не обратила на это внимания. Посидев немного, она умылась и отправилась к аллее, чтобы поскорее найти скамейку, где можно присесть и высохнуть. Уже через минуту она поняла, что заблудилась.

«Час от часу не легче! Где же калитка? Как я ее найду?! Что делать? Как я могла поступить так опрометчиво? Хотя бы о ребенке подумала», — ругала она себя. Путешествовать без карты — самоубийство, она об этом знала. Можно запросто вообще не вернуться назад. Где она может оказаться в следующий раз? И еще она знала, что есть места, где на многие сотни километров всего одна калитка.

Марина внимательно осмотрелась, но калиток не заметила. Нашла скамейку, села на нее и заплакала. Группа ребятишек промчалась на велосипедах, а один сорванец улыбнулся и помахал ей рукой. Этот жест придал ей силы. «Все, хватит хныкать! Надо взять себя в руки. О боже, как я хочу очутиться дома! Четвертый день без семьи, невыносимо соскучилась. Интересно, что сказали Сереже? Может, он меня уже ищет?»

Размышления прервал странный тип неопределенного возраста, весь грязный, в оборванной одежде. Он присел на ее скамейку и начал уплетать мороженое. А потом подмигнул Марине.

— Хава дую ду, мадам?

— Спасибо, нормально, — она машинально перешла на русский язык.

Мужчина засмеялся:

— Я так и думал, своих за версту чую. Давно здесь?

— Сегодня утром приехала. А вы?

— А я уже пятнадцать лет здесь живу. Насовсем приехала?

Марина поморщилась: сейчас придется врать, и на его вопрос ответила вопросом:

— Скажите, а как называется этот город?

Мужчина в удивлении вскинул брови:

— Ты что, с дуба рухнула?

— Да не с дуба. Я в аварию попала, голова до сих пор болит.

— Я так и думал. Меня всегда тянет на приключения. Сердце у меня мягкое, таких, как ты, за версту чую. Что, и денег у тебя нет?

Марина покачала головой.

— А ты что-нибудь про себя помнишь? Ты откуда?

— Из Москвы. А это что за город?

— Это Нью-Йорк, милочка, и ты находишься в Центральном парке. Вот так Нью-Йорк выглядел, когда впервые здесь поселились люди. Я здесь работаю.

Марина с сомнением посмотрела на мужчину.

— Да, да, не сомневайся, я здесь милостыню собираю. Самое лучшее место. Полиция меня знает, бандитов нет, в день до сотни долларов набираю, выгодное дело. Тебя как зовут?

— Марина.

— Очень приятно. А меня Аркадий Борисович. В России я преподавал историю, приехал из Ленинграда. Неужели ты, правда, ничего не помнишь?

— Так, кое-что. Чувствую, память скоро вернется, на теле у меня ни царапины. Видно, документы мои у мужа остались. Мы вместе приехали, наверно, его в больницу увезли вместе с вещами.

— Ладно, попробуем его найти. А сейчас пойдем ко мне, я тут недалеко живу. Нью-Йорк — удивительный город. В самом центре живут нищие, у меня квартирка, точно наша трущоба. Когда Хрущев был здесь, ему эти дома очень понравились, он и у нас в стране таких понастроил. Квартира, конечно, не моя, муниципальная, зато плачу за нее копейки.

Марина в сомнении покачала головой:

— Знаете, я лучше здесь побуду.

— Да ты что, боишься меня? Я — старый человек, на глупости не способный, а в твоем положении тебе лучше согласиться. Скоро стемнеет, а без денег и документов куда ты денешься? Сразу в полицию заметут.

Аргументы Аркадия Борисовича произвели впечатление.

«Действительно, а вдруг через час стемнеет, и я не успею найти калитку? Ладно, переночую здесь, и завтра домой».

— Спасибо вам, Аркадий Борисович. Я не боюсь вас, просто нагружать не хочу. Зачем вам мои проблемы?

— Тут ты не права. Знаешь, как меня ностальгия замучила? Очень сильно домой хочу, но назад дороги нет. Поэтому я нашим всегда помогаю. Пошли, надо тебе новую обувку купить, по этой я сразу догадался, что ты из России, такие здесь не производят. Да и платье у тебя совсем старушечье. Я один магазин знаю, там приличные вещи продают по весу, секонд-хенд называется.

Марина вскочила со скамейки, но мужчина остался сидеть, грустно глядя на нее.

Она удивилась:

— Что-нибудь не так, Аркадий Борисович?

Мужчина вздохнул.

— Кому доверил, ужас!

— О чем вы? — в недоумении поинтересовалась Марина.

Мужчина опять демонстративно вздохнул:

— Маскарад окончен. Теперь посмотри на меня, как должна.