Елена Минькина - Хозяин шара

— Но грань между добром и злом очень неясная. Многое можно воспринимать как добро и как зло.

— Ты прав, но только с человеческой точки зрения. Это придумали люди. На самом деле в ментальном мире нет полутонов. В Библии написано: «Никто не может служить двум господам: ибо одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом не радеть. Не сможете служить Богу и мамоне».

— Но в жизни иногда приходится идти на компромисс. Порой мы лжем, ты же знаешь, есть ложь во спасение.

— Нет, Сереженька, нет. Это заблуждение людей. Правда всегда лучше. Да будет слово ваше да, да, нет, нет, а что сверх этого, то от лукавого.

— Марин, откуда ты это все знаешь?

— Что? — Марина в растерянности смотрела на Сережу. — Ой, Сережа, кажется, ко мне возвратилась моя Сила! Это она дает мне ответы на все. Теперь наш сын в большей безопасности. — Марина запрыгала от радости. — Я стала другой, Сережа, я больше не позволю никому покушаться на жизнь моего сына. Ладно, пошли, любимый, я покажу тебе сад.

Сад в это время года пестрел цветами. Казалось, расцвел каждый кустик. Земля источала благоухание. Веселый лисенок Менту весело помахивал хвостом, доверчивые газели подошли к ним вплотную и стали смешно тыкаться носами в руки, требуя ласки.

— Сережа, смотри, животные помнят меня, — радостно удивилась Марина.

— Думаю, они ручные, ко всем идут, — Сергей с опаской погладил газель.

Марина с наслаждением вдыхала аромат цветов. Рядом с мужем она погружалась в атмосферу любви и счастья. Только мысли о Машеньке не давали покоя. Она показала Сереже весь сад. Уставшие, но счастливые они пришли во дворец. Там их встретил молчаливый слуга и проводил в комнату Бенну. Бенну носила малыша на руках, ласково разговаривая с ним. Улыбнувшись Марине и Сергею, Бенну протянула сына Марине.

— Возьми его, мама. Он только что покушал, смотри, какой довольный!

Марина взяла малыша на руки и воскликнула.

— Боже мой, Бенну, он такой красивый!

— Да, он замечательный! — Бенну гордо улыбнулась.

— Но на кого он похож? Такой беленький, голубоглазый, точно не на Миноса.

Бенну нахмурилась.

— Глаза мои, мама. А вот Минос ему не отец, слава Амону.

— Что?! Ты шутишь, дочка?

Бенну заплакала, Сергей сразу почувствовал себя неловко.

— Вы, девчонки, поговорите, а я пойду искупнусь.

Бенну тут же позвала слугу, чтобы тот проводил Сергея к бассейнам.

— Мама, я не знаю, кто отец Аменхотепа, но знаю точно, это не Минос, — призналась Бенну.

— Как же так, дочка?

Бенну заставила себя улыбнуться и через силу выдавила:

— Он не мой. — Ее глаза налились слезами. — Я не рожала этого ребенка, мне подарила его Изольда за ожерелье с изумрудами. Помнишь, у тебя есть такое же.

Повисла тяжелая тишина. Малыш на руках у Марины уснул, и она осторожно переложила его в кроватку. Они сели за низкий столик. Глядя на побледневшую дочь, Марина почувствовала угрызение совести и мысленно обругала себя за неумение найти нужные слова.

Бенну долго молчала, внимательно глядя на мать, затем отвела взгляд.

— Мама, почему ты не сказала правду про Миноса? Разве ты не знала — то, что я делала, большой грех?

Марина сразу поняла, о чем речь: «Бенну узнала, что Минос ее отец, скорей всего Халли рассказала. И слава Богу. Бедная девочка! Как она страдает!» — подумала она, а вслух произнесла:

— Прости за ложь. Я очень боялась сказать тебе правду. Если бы сделала это, то он убил бы тебя. Я этого бы не пережила.

— Это ты прости, — Бенну прижалась к Марине. — Я ведь думала о тебе плохо. Оказывается, он это проделывал со всеми своими детьми. Как только земля его носит? Скажи, а ты его любила?

Марина покачала головой.

— Знаешь, дочка, я провела с ним много удивительных минут, но это не может сравниться с чувством, которое я сейчас испытываю к Сергею. Понимаешь, я люблю и любима. Я занимаю в жизни своего мужа первое место, и оно единственное. Если бы ты знала, какое счастье жить с мужчиной, который верен только тебе!

Бенну тяжело вздохнула.

— Я этого не знаю, мама, и никогда не узнаю. Я теперь урод, потому что мужчины смотрят, прежде всего, на лицо.

В комнату вошел Сергей.

— Знаете, как продвинулась вперед пластическая хирургия! Мы уберем шрам, правда, Марина?

Марина признательно посмотрела на мужа.

Вечером Марина и Сергей вышли в сад. Они прошли по длинной аллее к водоему. Сережа смотрел на луну: но не на ту, что на небе, а на ту, что отражалась в огромных глазах Марины. Он держал супругу за руку, и она шептала, запрокинув лицо, глядя в небо:

— Сережа, Сережа, Сереженька…

По саду «блуждали» легкие тени кустарников, их приводил в движение прохладный ветерок. В мягкой траве то тут то там вспыхивали зеленоватые огни светлячков.

Сергей и Марина остановились возле бассейна. Здесь акации росли очень густо, сплетаясь ветвями и образуя ажурный свод. Вдали белела поляна тамариска, ночью его цветы пахли особенно сильно. Им казалось, что все, что с ними происходит, — это сон. Но во сне не чувствуешь прохладного ветра, не ощущаешь запахов. Сереже на миг почудилось, что любимая может исчезнуть, как случилось недавно. Он взял Марину на руки, чтобы ощутить тепло и тяжесть ее тела, почувствовал дыхание жены, услышал биение ее сердца и увидел, как блестят родные прекрасные глаза.

— Ты любишь меня, Сережа?

Вместо ответа муж зарылся лицом в ее волосы и вздохнул.

— Что, что с тобой? — в тревоге спросила Марина.

— Мне трудно выразить словами чувства к тебе, любимая.

Марина рассмеялась, плотнее сомкнула пальцы на шее мужа, крепче прижалась к нему. В тишине жалобно зазвучал голос потревоженной птицы.

— Сережа, а ты не хочешь опустить меня на землю?

— Не хочу. Разве тебе плохо?

— Нет, мне очень хорошо, но я тяжелая. И потом, я хочу обнять тебя.

Сергей опустил ее на траву. Марина села, приглашая его устроиться рядом. Прямо перед ними в траве вспыхнул яркий огонек светлячка.

— Ты был без меня почти четыре месяца. Как ты жил?

— Долгими вечерами разговаривал с тобой. Знаешь, если бы ты не исчезла, наверное, я бы вернулся к старой жизни. Но не пугайся, любимая, теперь этого не случится. Так, видимо, устроен человек: он начинает ценить то, что имеет, когда теряет. Жизнь, она не такая, она совсем другая. В ней много всего… — Сергей мучительно подыскивал слова. — Много грязи. Я опять начал окунаться в эту грязь. Трудно противиться, когда все вокруг заявляют: «Ты разве не мужик?». Да и контракты подписываются то в ресторане, то в сауне.

С болью в голосе Марина прошептала:

— Ты изменил мне, Сережа?

— Нет, нет, — поспешил успокоить ее Сергей, — просто еле сдержался.

— Разве долг может удержать мужчину, если он поддался страсти?