Larka - Алмазный венец севера

Дальше последовали такие деликатные подробности, что парень поневоле принялся раздумывать, за чьи же плечи ему спрятаться, ибо проваливаться со стыда под землю он решительно не умел.

— Мало того, оказалось, что королева Света в интересном положении — а ведь каждая собака знает, что августейший супруг не входил к ней уже пару лет… — проказница наконец оставила свои этикеты и прыгнула на шею парня.

Голубые и шалые глаза в упор — это, скажу я вам, похлеще, нежели оказаться под прицелом платунга изготовившихся к стрельбе арбалетчиков. Ларка уже ощутил себя морально готовым удрать на край света или что-то в этом роде.

— Мало того, папенька прилюдно, с громовым хохотом смаковал эти известия… короче говоря, король Света устроил бучу — тому есть достаточно свидетелей. Ну, а я нечто подобное и предполагала. Пришлось немного охладить пыл мужчин и даже умудрилась обойтись без трупяков.

— А кто, кто у нас папенька? — осторожно поинтересовался он.

И получил ответ в полной мере — да так, что свет солнца померк в его глазах. Принцесса медного королевства, причём старшая!

Конец всех тех робких и несмелых мечтаний, в которых ещё не решился признаться себе и сам. Сладкое и в то же время невыносимое ощущение, когда порой алеют невесть с чего щёки, а ты этому нежно улыбаешься.

Вот и всё… солнце зачем-то кувыркнулось, ушло винтом куда-то вбок, а шершавая неподатливость земли предательски вздыбилась и ударила в скулу…

— Это всё чертовски интересно. Однако, чем я смогу помочь?

Ответ импозантного Полковника ещё не прозвучал, словно страшась выпорхнуть в утреннюю свежесть — но он заранее мне не нравится. В ожидании я отсылаю домой сделавшую своё дело дочь. Та покладисто забрасывает Марго на шею этаким живым воротником и весело чешет напрямик, великосветски игнорируя всякие недоразумения вроде дорожек или газонов. Зато блондинисто-стриженый жлоб смотрит ей вослед с таким незабываемым выражением лица, будто узрел гуляющего с тактической ядерной боеголовкой на плече ребёнка.

— В своё время я работал в одной из секретных лабораторий ГРУ. И занимались мы как раз вопросами считывания информации напрямую из головного мозга человека. С нужной полнотой и гарантированной достоверностью, — жёстко заявляет мой собеседник, и мне нет нужды ему не верить.

— Очень надеюсь, что у вас ничего не вышло, — тихо отвечаю я и вновь лезу за сигаретами.

Очень уж мне не нравятся этакие попытки тотального и полного контроля за умами и даже настроениями. Но ответ меня не разочаровал — всё же, не удалось.

— Почти. Но кое-какие результаты всё-таки получены были — и я прошу вашей помощи, — в глазах Полковника появилось какое-то новое выражение. — Ведь моя племянница заблудилась в придуманном именно вами мире.

Ах вот оно что! Что ж, альтруизм и филантропия бывшего гру-шника это как раз последнее, во что я мог бы поверить… но личная заинтересованность дело другое. К тому же оказалось, что примчавшаяся из бундеса мать журналистки всё-таки надеялась и надеется на благополучный исход — вопреки всему, как может верить только сердце матери. И тогда сокрушённый Полковник решился на отчаянную попытку.

— Вы будете вести активную роль в этом слиянии разумов, и лично вам ничего не грозит. Ну, почти ничего, — невесть зачем он пытается меня уговорить, хотя я не промолвил ещё ни слова в ответ.

Да, не произнёс, не выговорил, не проронил. Но лёгкий ещё даже не холодок, а вскипающие где-то в глубине пузырьки злого и пьянящего азарта уже безошибочно подсказывают мне, что я не откажусь ни за что. Спасти человека, тем более женщину? Ради этого рискнуть не только можно — просто нужно. Даже без разговоров.

— С супругой моей станете общаться сами. Уговаривать, гарантии, страховка, — выговариваю я и неспешно, старательно, несколько раз щёлкаю зажигалкой у сигареты, прикрытой ладонью от несуществующего ветра.

А пальчики-то подрагивают…

Сознание возвращалось медленно. Словно заблудившийся — нет, не в чёрной — в серой и какой-то мутной пелене мотылёк, оно боязливо подрагивало крылышками, приникало — с тем чтобы робко отпрянуть. И опять порхать вокруг да около. И всё же настал момент, когда робкий огонёк прильнул и озарился светом нового дня в неистовом сиянии жизни…

— Чтоб вам кисло стало — всем и каждому, — Ларка открыл глаза и решительно попытался придать себе вертикальное положение.

Это почти удалось. Именно что почти — придать да, зато вертикальное не то чтобы очень.

— Лежи-лежи, — Ольча ловко поймала пошатнувшегося парня и с немалой сноровкой уложила обратно.

И всё же, кое-что рассмотреть сквозь темнеющий взор всё же удалось. Принц с несколько угрюмым лицом сидел у маленького костерка, вернее из изображающего его духа огня, и с видом слегка пришибленным смотрел в побулькивающий котелок. Велерина поделилась хоть и оборванным но кителем с щеголяющей в весьма живописных лохмотьях Ольчей — а та на пару с домовёнкой хлопотала над раненым.

По крайней мере, контуженным…

— Вот уж не думала, что ты так к этому отнесёшься, — в глазах волшебницы что-то подозрительно блеснуло. — А ещё стойкий и надёжный, как скала…

Зато Августин сидел на ветке в непосредственной близости от грифона. И тот — о чудо! — всем телом старательно изображал испуг. вон, даже съёжиться попытался. Да уж, глубоко в летающих укоренился страх перед драконами, пусть и такими маленькими.

— Я — вспомнил — всё, — голос Ларки постепенно от слабого и задыхающегося окреп. — Велерина, седлай Игла, бери эльфа и домовёнку — и чтоб я вас больше не видел. Это приказ.

— А не пойти ли тебе… — на удивление, строптивая принцесса за годы своей маскировки весьма неплохо обогатила свой словарный запас лексиконом пьяных боцманов и нетверёзых по определению портовых грузчиков.

— Увы, май лав, нам с Ольчей предстоит отправиться куда дальше.

Только фыркнувшая на это волшебница не впечатлилась даже для виду. Зато стала приставать к Тэаренилу, Ольче и даже зачем-то домовёнке — что же это за ругательство май лав ? В конце концов ведьма не утерпела и проворчала, что точно не помнит, но это точно не ругательство. Вовсе даже наоборот. Но если одна оказавшаяся чересчур уж высокородной девица тотчас не заткнётся…

Велерина в комическом ужасе закрыла прыгающие от восторга губы ладонями и вообще, старательно принялась изображать из себя чинную и воспитанную девочку. Правда, пальцы её как-то подозрительно нежно заблудились в волосах разнежившегося от этого Ларки. Зато просто не умеющий долго пребывать в унынии принц эльфов неприлично захихикал от этого зрелища. Что ж, ему простительно — так долго пребывать в окружении святош и не повредиться маленько рассудком? И всё же, он придёт в себя. Побольше положительных эмоций, свежего воздуха на так излюбленной этими высокомерными остроухими природе.