Керстин Гир - Таймлесс. Изумрудная книга

— Продолжай, Лесли, — сказал он. — Что ты обнаружила?

— Люси и Пол считали, что граф хочет заполучить Камень Мудрости исключительно для себя. — Лесли на мгновение замолчала, чтобы проверить, следим ли мы за ходом ее мысли. — Поскольку Камень Мудрости сделает его и только его бессмертным .

Гидеон и я молчали. Я была потрясена. Насчет Гидеона я ничего не знала. По его лицу нельзя было даже предположить, о чем он думает.

— Конечно, граф должен был придумать всю эту историю о спасении человечества и все такое прочее, чтобы убедить людей работать на него, — продолжала Лесли. — Он бы никогда не сумел создать такую мощную тайную организацию, если бы назвал настоящую цель.

— И это всё? Речь идет только о том, что старый негодяй боится смерти? — спросила я.

Я была почти разочарована. И это была Тайна Тайн? Для этого были все сложности? Пока я скептически мотала головой, строя в голове предложение, начинавшееся словом «Но…», брови Гидеона почти сомкнулись.

— Да, это подходит, — пробормотал он. — Черт возьми, Лесли права! Всё подходит.

— Что подходит? — спросила я.

Он вскочил и начал бегать по комнате.

— Не могу поверить, что моя семья на протяжении веков давала ему себя дурачить, — сказал он. — Что я ему дал себя одурачить. — Он остановился передо мной и набрал воздуха. — …в воздухе запах времен разольется, только один в вечность вольется. Если внимательно читать, можно всё понять. Недуги и болезни исчезнут навек, бессмертье Двенадцати обретет человек. Конечно! Чтобы подарить кому-то вечную жизнь, субстанция должна вылечить все болезни. — Он потер лоб и показал на листки на ковре. — И предсказания, которые граф скрыл от Хранителей, говорят еще яснее об этом.

Как просто! Почему я раньше не догадался? Я был так зациклен на том, что Гвендолин должна умереть, а ответственность за ее смерть будет лежать на мне, что я просто не увидел истину! Хотя она все время была у меня перед глазами.

— Ну, — сказала Лесли и не смогла сдержать небольшую триумфальную улыбку, — я предполагаю, что ты силен в чем-то другом. Да, Гвенни? — И добавила примирительно: — И у тебя были другие дела.

Я схватила документы Гидеона.

прочитала я запинаясь и попыталась проигнорировать поднявшиеся на руке волоски. — Окей, двенадцатая звезда — это я, но все остальное звучит для меня по-китайски.

— Здесь стоит на полях: «Как только я получу Эликсир, она должна умереть!», — пробормотала Лесли, прижав свою голову к моей. — Это ты понимаешь, или? — Она обняла меня крепко. — Ты не должна ни в коем случае оказаться вблизи этого убийцы, понимаешь? Этот чертов Круг не должен быть замкнут, любой ценой. — Она немного отстранилась. — Люси и Пол сделали все, что могли, удрав вместе с хронографом. Как неудачно, что нашелся второй хронограф. — Она отпустила меня и с упреком посмотрела на Гидеона. — И что в этой комнате находится некто, кто добывал для него кровь всех путешественников во времени. Обещай мне здесь и сейчас, что у графа никогда не будет случая, задушить Гвендолин, или заколоть, или…

Ксемериус вскинулся, резко проснувшись.

— …отравить, застрелить, четвертовать, повесить, обезглавить, затоптать, утопить, сбросить с высотки, — вскричал он с воодушевлением. — О чем говорим?

— Только тогда Орел цели достигнет… когда на темнеющем небе поникнет… двенадцатая звезда , — произнес тихо Гидеон. — Но умереть она не может.

— Не должна , ты хотел сказать, — поправила его Лесли.

— Должна, может, обязана, хочет, — затараторил Ксемериус и снова опустил голову на лапы.

Гидеон присел на корточки перед нами. Его взгляд снова стал очень серьезным.

— Это как раз то, что я хотел тебе сказать, перед тем как нас… — он откашлялся. — Ты уже рассказала Лесли, что лорд Аластер ранил тебя?

Я кивнула, а Лесли сказала:

— Ей страшно повезло, что он не ударил сильнее.

— Лорд Аластер один из лучших фехтовальщиков, которых я знаю, — сказал Гидеон. — И он ударил Гвендолин сильно и точно. И ранил очень серьезно. — Он дотронулся кончиками пальцев моей руки. — Смертельно, если быть точным.

Лесли с шумом потянула воздух в себя.

— Но я себе это лишь внушила… — пролепетала я и подумала о полете под потолок и об эффектном взгляде оттуда на все, происходящее внизу.

— Нет. — Гидеон покачал головой. — Ты ничего себе не внушила. Я не знаю, как можно себе такое внушить. И я, между прочим, тоже присутствовал при этом! — Какое-то время он не мог произнести ни слова, но потом взял себя в руки. — Когда мы прыгнули назад, прошло уже полминуты с тех пор, как ты перестала дышать, и когда мы оказались в подвале, у тебя не было пульса, я абсолютно уверен. А через минуту ты уселась, как будто ничего и не было.

— Это означает?.. — спросила Лесли, и сейчас у нее был взгляд овцы.

— Это означает, что Гвендолин бессмертна, — сказал Гидеон и улыбнулся мне дрожащими губами.

Я была так ошеломлена, что могла только таращиться на него. Ксемериус сел ровно и неуверенно чесал себе живот. Его рот открылся и тут же закрылся, вместо комментария из него вылилось только немного воды на мою подушку.

— Бессмертна? — Лесли широко раскрыла глаза. — Как… Как Горец?!

Гидеон кивнул.

— Только она не умрет, даже если ей отрубят голову. — Он снова встал на ноги и лицо его окаменело. — Гвендолин вообще не может умереть, если… если сама не покончит с собой. — И он продекламировал тихим голосом:

Когда я открыла глаза, комнату заливал свет восходящего солнца, в воздухе кружились пылинки, и все было затоплено розоватым цветом. В противоположность всем предыдущим дням я тут же проснулась. Осторожно нащупала под ночнушкой рану и провела пальцами по образовавшейся корочке. Сначала я сопротивлялась, не желая верить заявлениям Гидеона, просто потому, что они были абсурдными, а моя жизнь и так грозила рухнуть от нахлынувших сложностей. Мои мозги отказывались верить в это. Но глубоко внутри я сразу поняла, что Гидеон прав: лорд Аластер убил меня. Я чувствовала боль и видела, как крохотные остатки моей жизни исчезли. Я сделала последний вдох — и я все-таки осталась живой.