Сергей Антонов - Пятиборец

—Я мочь ходить! Я хотеть ходить!

В подтверждение своих слов Шакелас попытался пройтись на своих тонких ножках, но тут же опрокинулся на траву.

—Ничего страшного, не расстраивайся, — успокоила его Эсквилина. — Скоро ты научишься ходить заново!

Шакелас с трудом поднялся и сделал неуверенный шаг вперед.

—Теперь я обгонять толстяк Ригглер! — самоуверенно заявил он.

—Ах ты, нечисть! — сплюнул в сторону монах Билли. — Что вы за народ такой, подземные горбуны. Мечетесь между людьми и гирудами и ни к одному берегу пристать не можете.

Андрей выдернул меч из земли.

—В любом случае, теперь мы все стоим на своих ногах. До Редвудского леса желательно добраться затемно. Надо идти!

Сначала Шакелас с трудом передвигался на заплетающихся «ногах» и постоянно падал. Однако через несколько часов приноровился к темпу движения и уверенно зашагал вперед, иногда позволяя себе обгонять кавалькаду. Андрей тревожно вглядывался в даль, ожидая с минуты на минуту появления нового отряда гирудов. Однако никаких ответных действий со стороны гирудов почему-то не последовало. Брюсов не сомневался, что они не оставят без внимания его дерзкий поступок, и если не нападут в открытую, то обязательно расставят ловушки в наиболее подходящих для этого местах. Решив не терять времени даром, Андрей на ходу учился управлять имеющимся у него оружием. Выставлял вперед ладонь, мысленно отдавал приказ Саламандре, а когда из руки вырывался поток ослепительного огня, старался держать его под контролем. Обочины дороги покрылись темными подпалинами обгоревшей травы, отмечавшими пройденный путь.

Наконец маленький отряд добрался до Редвудского леса. Как все в империи, он выглядел необычно. Не было плавного перехода от поля к поросшей кустами опушке. Дорога уперлась в стену из высоких красных кленов. Едва маленький отряд оказался под сенью их крон, стало темно. Верхушки деревьев сплетались в единое целое, преграждая путь солнечным лучам. Внизу буйно разрослись красные заросли остролистного вампирусника. Его покрытые колючками ветви закрывали проходы между кленами, цеплялись за одежду, норовили исцарапать открытые участки тела. Вдобавок ко всему лес наполнился комариным гудением. Тучи насекомых, почуяв присутствие людей, слетелись на свой кровавый пир. Они метались вокруг маленького отряда в ожидании удобного момента для нападения. Стоило людям зазеваться, и крылатые кровососы тут же бросались в атаку, невзирая на многочисленные потери.

Полумрак и тишина, нарушаемая лишь треском сухих сучьев под ногами, держали всех в напряжении. И когда Эсквилина вскрикнула, Брюсов сразу выхватил меч из ножен, готовясь отразить нападение врага. Однако тревога оказалась ложной. Девушка всего лишь поранила руку о шип кустарника, заросли которого с каждой минутой становились все гуще и гуще. Она наклонилась и сорвала листок подорожника.

—Нам следует быть начеку, — сказала она, прикладывая подорожник к ранке. — Вы заметили, что, кроме травы, кустов вампирусника и красных кленов, здесь почти нет других растений? А если и есть, то выглядят они как засохшие. И еще: куда подевались звери и птицы? Я не вижу здесь даже муравьев, только комары и летучие мыши!

—Надо идти вперед, пока хватит сил, — вздохнул Андрей. — Не может эта проклятая чаща тянуться бесконечно.

—Скоро кончаться, — согласился Шакелас. — Но лес нельзя пройтить. Он жив.

—Эти гнусные твари страшнее настоящих гирудов, — заныл Ригглер, отмахиваясь от комаров.

Если бы он знал, как сильно ошибается! Вскоре вид леса изменился: к кустам вампирусника и кленам прибавились длинные лианы. Их волокнистые, толстые стебли свободно свисали с веток раскидистых деревьев, обвивались вокруг их стволов или лежали на зеленом мху, подобно свернувшимся в клубки змеям.

Вскоре разрешилась загадка отсутствия в лесу зверей и птиц. На каждом шагу стали попадаться скелеты животных и отдельные кости. Многие из них были оплетены лианами. Брюсов замедлил шаг. Несмотря на полную неподвижность растений и мертвую тишину, ему казалось, что вокруг полно живых существ, хищных и беспощадных, затаившихся и выжидающих удобного момента для нападения. Андрей перехватил взгляд Эсквилины и понял, что девушка испытывает те же чувства. Она с подозрением смотрела на лианы и несколько раз оборачивалась, уловив какое-то движение у себя за спиной. Брат Билли был первым, у кого не выдержали нервы.

—Они живые! — завопил он, показывая рукой на лианы. — Что за мерзость!

Остановить его никто не успел. Он бросился к ближайшей лиане, вцепился в нее обеими руками и дернул на себя, пытаясь сорвать стебель с ветки красного клена. Ответ не заставил себя ждать. Лиана ожила, ее конец стремительно обвился вокруг ноги монаха. Последовал рывок, он с воплем упал на спину.

Как по команде ожили и другие лианы. Одна из них нацелилась на шею Брюсова. Он вовремя заметил опасность, отпрыгнул в сторону и рубанул по извивающемуся стволу гирудским мечом. Из рассеченного стебля ударила струя черной крови. Новый взмах меча, и другую лиану постигла та же участь. Андрей лавировал между кленами, уворачиваясь от нападавших сверху и ползших к нему по траве лиан, и без передышки рубил хищные растения. Весь черный от крови мох вокруг него был покрыт извивающимися обрубками вампируса лианоподобного.

В отличие от Брюсова, его товарищам пришлось намного хуже. Эсквилина пыталась отбиваться руками, но напавшая сзади лиана обвила ее талию и с огромной силой прижала девушку к стволу клена. Другие лианы кольцами обмотались вокруг ствола, обвили руки и ноги Эсквилины, окончательно лишив ее возможности давать отпор.

Ригглеру удалось подняться на ноги, но из-под травы и мха тут же вынырнули толстые стебли лиан. В считаные секунды они намертво привязали монаха к земле. Шакелас тем временем метался между деревьями на своих заплетавшихся ногах-косичках. Какое-то время ему удавалось проскальзывать между извивающимися лианами. Горбуна подвела слишком большая скорость — когда на его пути встал мапгерый клен, он не успел остановиться. Со всего разбега врезался в ствол и рухнул в объятия лиан. Они опутали его, подобно кокону, и Шакелас оказался подвешенным над землей.

Немного дольше них сопротивлялся Тритемий. Его магический посох наносил лианам ощутимыйурон. Едва он касался растений-хищников, как лианы скукоживались, на глазах увядали и бессильно падали на мох. Однако вскоре этому был положен конец. Из древка посоха проклюнулся тонкий стебель. За ним — другой и третий. Вселившиеся в посох лианы опутали руки Гиннеса. Старик что-то крикнул, собираясь отбить магическую атаку, но было поздно. Посох и сам превратился в толстую лиану, обвил туловище и ноги старика. Тритемий потерял равновесие и рухнул на траву.