Клара - Смерть любит танцы

— Ну, тише, тише, — успокаивающе сказал он, — Успокойся, малышка… Вдох-выдох… Не переживай. Я куплю тебе, что ты там хочешь…

— Да пошёл ты!

— Детка, у нас договор был. Помнишь?..

— Да не надо мне от тебя ничего… принц… подавись своим золотом! — я снова дёрнулась. С тем же успехом.

— Тогда зачем просила?

Я прищурилась. То, что мне хотелось сделать, было очень рискованно…

С другой стороны, тетя права: все мужчины в душе — мазохисты. Потому-то с ними, как на рыбалке: чем глубже крючок вонзится, тем резче ты рыбку и подсечёшь…

— Чтоб ты меня считал сволочью! Думаешь, мне оно надо — с тобой спать?

Принц осоловел, а меня «прорвало»:

— Вот ты стоишь, глазами хлопаешь, а представь, каково мне: тётка выдергивает меня из объятий любимого человека, напоминает о давнем долге и заявляет: преподнеси мне принца на блюдечке! И, главное, не откажешь! И пожалуйста — издевательства, усталость, хамство… Но это уже слишком! Прости, дорогой принц, за испорченные нервы, но вы меня все уже достали! Тётушке надо тебя поразвлечь — пусть сама и наклоняется! Я самоустраняюсь. Удачи!

Я снова дёрнулась, но окаменевший принц и не думал меня выпускать, глядя куда-то сквозь меня.

— Выпусти, — прошипела я зло. Принц приподнял бровь:

— Перетопчешься. За то, что ты тут наговорила, тебя внутренней страже сдать нужно — чтоб не мучилась!

Я фыркнула, молча пожала плечами и замерла, ожидая, когда принцу надоест меня держать. Не дождавшись от меня отклика, его высочество заговорил снова:

— И чем же я тебе так не нравлюсь, позволь спросить? — уточнил он мягко, — Разве можно пренебрегать тётиным заданием?

Я с мукой глянула на него:

— При чём тут ты вообще? — вздох, — Знаешь, ты очень красивый, и потом — принц… О таком, как ты, мечтает любая девушка… Просто…

Я печально улыбнулась внимательным серым глазам:

— Знаешь, мне очень больно вспоминать о том, как меня предали. Невыносимо думать, что сейчас, когда мы с тобой болтаем, мой любимый развлекается с другой — со своей невестой, знатной и… настоящей, — я горько искривила губы, — Какой я никогда не буду… Я думала, что смогу лгать и играть, но у меня не хватает сил. Презрительные взгляды, насмешки… Всё-таки, я низшая. Мне не место здесь… Думаю, тётя это поймёт. И простит…

Принц неожиданно убрал руки с моих плеч и осторожно, бережно как-то провёл пальцами по моему лицу. Я вздрогнула, когда он коснулся к порезанной губе. Миг — и исцеляющая магия потекла ко мне — я едва успела перестроить кровь, чтоб не изменилась, не приведи боги…

Ранка исчезла. Принц ласково погладил меня по голове:

— Останься. Я не позволю тебя обидеть, поверь.

Я приоткрыла рот, чтоб возразить, но его высочество только хмыкнул:

— Спорь, хоть охрипни: никто тебя отсюда не выпустит!

С этими словами наследник стремительно развернулся и ушёл. Ух…

— Братец в восторге! — раздался рядом знакомый голос, и из щели между кустами ужом выскользнул Сит, — Ты умница — теперь он почти твой! Осталось только дожать…

Я невольно улыбнулась:

— Да. Я, правда, не ожидала, что это будет так легко…

Сит странно глянул на меня:

— Пожалуй, не так и легко… В детстве я по глупости поделился с кузеном силой, и он может не хуже меня чувствовать любую фальшь. Он не отреагировал бы так, если б ты сказала хоть слово неправды…

— Тан!

— Нет!

— Ну, Та-ан!!

— Нет!!!

— Ну, позязя!

— Сит, ты понимаешь, через какие отверстия твой братец промоет мне мозги?!

— Боги! Если что — сделаешь глупые глаза и скажешь, что это я тебе приказал. Я-то приказал!

— Сит, слушай…

— Тан, ну будь хорошей девочкой! Я никогда, ни разу в жизни не видел парада мёртвых!

— Эм… Я ни на что не намекаю, но, может, причина в том, что живым туда нельзя?

— Нам можно!

Я вздохнула, ребёнок сделал большие, наивные глаза, умильно хлопая пушистыми ресницами. Мне оставалось только головой покачать: ну, не могу отказать ему, хоть убей.

— Ладно, но учти: ты и на полшага от меня не отходишь!

— Тан, ты — самая лучшая!

— Ага! Дети всегда говорят такое родителям, подразумевая: «Ты наивный жалостливый лох»!

— Эй! Я не такой, и вообще — как ты можешь ругаться при ребёнке?

— Ребёнок, ты что пару минут назад сказал, когда настой разлил на пол? Словесный оборот с участием лысых гоблинов и ножки стола — это было, получается, не ругательство?

— Эх ты, деревня! Знатные не ругаются, они выплетают аллегории!

— Угу. Пошёл ты в аллегорию по пятое колено — звучит потрясно…

Сит хмыкнул, а я развалилась на кровати, обдумывая то, на что соглашалась…

Луна входила в силу, планеты выстраивались в ряд, и красный месяц снова показался в небе не только над землями некромантов, но и над Империей. Это говорило об одном — надвигаются Ночи Мёртвых…

Это время, когда древние духи поднимаются на поверхность, Хозяева и Хозяюшки набирают силы, а представителям многих рас лучше не выходить ночами из дому — по улицам блуждают духи, нечисть стучится в двери. В общем, времечко на любителя.

Времечко таких, как мы…

Я вздохнула. Что толку притворяться? Мне и самой дико хотелось сбросить с себя пепел человеческих чувств и мелких грешков. Мне не терпелось потанцевать вместе с теми, кому действительно нечего терять…

— Эй, ты здесь? — позвал мальчик.

— Не-а, я там!

— Вернись оттуда! Я тут вспомнил — нам ведь запрещено выходить за пределы дворца. Особенно тебе… Мы просто не сумеем выскользнуть…

Я приподнялась на локте и насмешливо глянула в расстроенные зелёные глаза:

— Сит, близится Ночь мёртвых… Какие запреты? Когда сядет солнце, они перестанут существовать, и тогда — кровь откроет все двери…

Мальчик потрясённо глянул на меня — наверняка в моих глазах мелькнул кто-то другой… И что? Ситу я доверяю больше, чем кому-либо — мы с ним одной крови. Да и похожи чем-то…

День пролетел незаметно, как миг: снова совместные трапезы, тягучие разговоры, шепотки придворных дам за спиной… И вежливые поклоны. Что за…?

Когда передо мной склонился прошествовавший мимо министр, я поймала Сита, стоявшего рядом с постным лицом, за ухо и, не обращая внимания на ошалелые мины придворных, основательно тряхнула, прошипев:

— Эй, ты, вша зеленоглазая, ты ничего мне объяснить не хочешь?

Сита буквально пополам от хохота сложило:

— Я тут при чём? Меньше надо было перед кузеном бёдрами вилять да языком чесать! И что, хочешь сказать, тебе не нравится?

Я подозрительно прищурилась:

— Так, а кузен тут каким боком?!

Мальчуган оскалился:

— Ты, светило ментальной магии, на ауру глянь!!!

Осторожно прикрыв глаза, я пригляделась к щиту, который окружающие считали моей аурой… и чуть не села на пол: на нём красовалась метка Императорской собственности.