Керстин Гир - Таймлесс. Рубиновая книга

Гидеон выждал ещё несколько секунд, а потом произнёс:

— Леди Тилни, у меня к вам всё тот же разговор, что и восемнадцать лет назад. Нам нужно немного вашей крови.

— Я отвечу вам то же, что ответила восемнадцать лет назад. Ты моей крови не получишь, — она посмотрела на него с улыбкой. — Но зато я могу предложить вам чаю. Хотя ещё довольно рано. За чашечкой чая наша беседа потечёт более свободно.

— Тогда нам срочно нужно выпить по чашечке чая, — галантно произнёс Гидеон.

Мы последовали за моей пра-прабабушкой наверх по лестнице и вошли в комнату, которая находилась в глубине коридора. Маленький круглый столик у окна был накрыт на троих: тарелки, чашки, приборы, хлеб, масло, мармелад, а посередине горка бутербродов и булочек.

— Всё наготове, будто вы только нас и ждали, — сказала я, пока Гидеон оглядывался по сторонам.

Она снова улыбнулась.

— Да что вы говорите? Действительно, такая мысль вполне может прийти в голову. Но на самом деле я ждала других гостей. Садитесь же, прошу вас.

— Нет, спасибо. При таких обстоятельствах мы лучше постоим, — Гидеон вдруг напрягся. — Не будем вам мешать. Нам бы только хотелось получить пару ответов.

— На какие вопросы?

— Откуда вы знаете, как меня зовут? — спросила я. — Кто рассказал вам обо мне?

— Мне нанесли визит из будущего, — она улыбнулась ещё шире прежнего. — Со мной такое частенько случается.

— Леди Тилни, в прошлый раз я уже пытался вам объяснить, что другие ваши посетители из будущего оперируют совершенно неверными фактами, — сказал Гидеон. — Вы совершаете большую ошибку, доверяя не тем людям.

— Я ей тоже об этом твержу, — сказал мужской голос. В дверях появился какой-то юноша. Он медленно подошёл к нам.

— Маргарет, я устал тебе повторять, ты совершаешь большую ошибку, доверяя не тем людям. О, выглядит великолепно. Это для нас?

Гидеон резко вдохнул, потянулся ко мне и схватил меня за запястье.

— Ни шага вперёд! — прошептал он.

Незнакомец удивлённо поднял бровь.

— Я бы взял бутерброд с сыром, если ты не против.

— Пожалуйста-пожалуйста.

Моя пра-прабабушка вышла из комнаты, а на пороге появился швейцар. Даже в своих белых перчатках он выглядел как вышибала из дорогого столичного дискоклуба.

Гидеон тихо выругался.

— Милхауса можете не бояться, — сказал юноша. — Как-то раз он, правда, сломал шею кое-кому, но по неосмотрительности. Правда же, это был несчастный случай, да, Милхаус?

Я не могла отвести от него взгляд. У этого юноши были совершенно особенные, но такие до боли знакомые глаза янтарного цвета. Глаза волка. Глаза Фалька де Виллера.

— Гвендолин Шеферд! — он широко мне улыбнулся. Эта улыбка ещё сильнее напомнила мне Фалька де Виллера. Но этот был лет на двадцать моложе. Волосы у него были очень тёмные, коротко подстриженные.

Его взгляд внушал мне страх. В нём помимо дружелюбия скрывалось ещё что-то, чему я не могла подобрать названия. Может, ярость? Или боль?

— Для меня большая честь познакомиться с тобой, — его голос на мгновение сорвался. Он протянул мне руку, но Гидеон крепко схватил меня и прижал к себе.

— Не притрагивайся к ней!

Незнакомец снова удивлённо поднял бровь.

— Чего же ты так боишься, малыш?

— Я точно знаю, что тебе от меня нужно!

Я ощутила, как часто забилось сердце Гидеона.

— Кровь? — незнакомец взял один из тонко нарезанных бутербродов и отправил его себе в рот. — Но у меня нет ни шприца, ни скальпеля, разве ты не видишь? А сейчас отпусти бедную девочку. Ты же её удушишь, — и снова этот странный взгляд, обращённый ко мне.

— Меня зовут Пол. Пол де Виллер.

— Я так и подумала, — сказала я. — Это вы соблазнили мою кузину Люси и толкнули её на кражу хронографа. Зачем вы это сделали?

Пол де Виллер снова улыбнулся.

— Как-то мне не по себе, оттого что ты мне вдруг «выкаешь».

— А мне не по себе оттого, что вы меня знаете.

— Прекрати с ним разговаривать, — сказал Гидеон.

Его хватка немного ослабла. Теперь он держал меня только одной рукой. Другой он постарался открыть боковую дверь. Затем Гидеон заглянул в соседнюю комнату. Там откуда-то появился ещё один мужчина в белых перчатках.

— Это Франк. Он не такой большой и сильный как Милхаус, поэтому в руке у него пистолет, видишь?

— Да, — процедил Гидеон и захлопнул дверь. Пистолет у этого Франка действительно был. И мы действительно попали в ловушку.

Но как же это случилось? Маргарет Тилни никак не могла каждый день из своей жизни накрывать для нас стол и приставлять к боковым дверям вооружённого швейцара.

— Откуда вы узнали, что мы появимся именно сегодня? — спросила я Пола.

— М-да, если я сейчас скажу тебе, что просто проходил мимо и решил заглянуть на чашечку чая, ты мне, наверное, не поверишь? Так? — он схватил булочку и уселся на стул. — Как дела у твоих дорогих родителей?

— Замолчи! — прошипел Гидеон.

— Неужели мне нельзя всего лишь невинно осведомиться, как идут дела у её родителей?

— Хорошо, — ответила я. — У мамы всё хорошо. А папа умер.

Пол, кажется, испугался.

— Умер? Но он же был здоров как бык, такой крепкий и сильный парень!

— У него был рак крови, — сказала я. — Он умер, когда мне было семь лет.

— О, боже мой. Мне очень жаль, — взгляд Пола стал серьёзным и грустным. — Наверное, сложно тебе было расти без отца.

— Прекрати с ним разговаривать, — снова сказал Гидеон. — Он просто хочет задержать нас, пока не прибудет подкрепление.

— Ты всё ещё считаешь, что я здесь из-за вашей крови? — янтарные глаза засветились каким-то опасным блеском.

— Разумеется, — ответил Гидеон.

— И ты считаешь, что Милхаусу, Франку, мне, да ещё и пистолету с тобой не справиться? — насмешливо спросил Пол.

— Разумеется, — снова ответил Гидеон.

— О, я уверен, дорогой брат, что хранители постарались сделать из тебя настоящего костолома, — сказал Пол. — Ты же, в общем-то, должен вернуть всё на круги своя. Или этот самый Круг завершить. Второй хронограф тебе поможет. Я-то всего лишь немножко фехтую, ну и по традиции, играю на скрипке. Но держу пари, ты дополнительно занимался тхэквондо и другими подобными штуками. Надо же уметь как следует драться, когда тебе предстоит постоянно прыгать в прошлое и брать у людей кровь.

— До сегодняшнего дня все эти люди сдавали мне кровь совершенно добровольно.

— Но лишь потому, что они не знают, к чему это приведёт!

— Нет! Потому что они не хотят разрушить то, что столетиями изучали, охраняли и разрабатывали хранители.

— Да конечно! Такими высокими речами нас тоже напичкали в своё время по самое не могу. Но нам известна правда! Мы знаем, каковы намерения графа Сен-Жермена.

— И какова же эта правда? — вырвалось у меня.