Надежда Кузьмина - Магиня для эмиссара

Я постучалась. Через минуту послышались быстрые шаги и голос:

— Кайта, Кайта — это ты?

Лязгнул засов, дверь распахнулась, и мы увидели симпатичную молодую женщину, торопливо вытирающую испачканные мукой руки о широкий белый фартук.

Мы уставились друг на друга.

— Добрый день? — В конце приветствия звучал явный вопросительный знак.

— Мы с племянницей, — я положила руку Винте на плечо и сжала пальцы, — ищем прежних жильцов этого дома.

— Зачем? — Хозяйка попыталась сдуть со щеки упавшую на лицо светлую прядь. Та приподнялась и снова упала на щеку. Вздохнув, женщина укоризненно посмотрела на ладонь в муке и заправила прядь за ухо.

— Моя мама пропала… — всхлипнула Винта.

Может быть, она была и права. Против этих серых глазищ не устоит даже каменное сердце.

— Заходите, — кивнула блондинка, — поговорим.

Гвардейцы остались снаружи.

Сиранта с мужем купили этот дом недавно, прошедшим летом. До того они жили в деревне, но мечтали перебраться в город, копили, откладывали деньги, а тут Ториг получил небольшое наследство от бабушки… вот, хватило. С ними поехала сестра мужа. Кайта думала, что найдёт в городе работу и выйдет замуж — девушка была хорошенькой. Торигу ещё хватило на лодку — руки у мужа росли из правильного места, и освоил он новый промысел быстро. Казалось бы, счастье было полным — долгов нет, еды вдоволь, заработок неплохой, даже на обновки оставалось… но три дня назад пропала Кайта. Ушла за покупками — и не вернулась. Муж бросил промысел, бегает по городу, ищет… только никто ничего не видел, и где искать — непонятно.

— Мама Винты исчезла два года назад. Вот, мы зашли узнать, нет ли вестей… — Я вздохнула. — В Сафрине пропадали молодые женщины, плохо, что соседи вас не предупредили, — покачала я головой. — Но больше этого не будет. И, Сиранта, может быть, мы сумеем помочь. Вчера нашли пять девушек из похищенных. По домам их пока не отпустили, нужно сначала узнать всё о случившемся. Есть вероятность, что среди них и ваша золовка. Думаю, сопровождающие нас гвардейцы знают, где сейчас девушки. Если хотите, мы вас проводим.

— Пять? — у Сиранты округлились глаза.

А я глядела на неё. Молоденькая пухленькая милая голубоглазая блондинка. Её счастье, что приехали они недавно, и, очевидно, приводя дом в порядок, Сиранта и носа за дверь не высовывала…

— Да-да, сейчас я пойду с вами! Вы подождёте, пока я переоденусь?

— Не говорите пока мужу — вдруг её там нет? И возьмите на всякий случай запасной плащ, — посоветовала я. — И, Сиранта, можно попросить вас о небольшой услуге?

— Да, конечно! — Хозяйка металась по комнате, одновременно развязывая фартук и проверяя содержимое холщовой сумки.

— Мы оставим письмо. Храните его. И если сюда придёт мама Винты — её зовут Оридия лен Санрини, — отдайте ей, чтобы она знала, где найти дочь.

В письме я оставила адрес моего наставника Рассела лен Дилэнси, а Винта приписала внизу несколько кривых крупных строк от себя.

— Конечно! — улыбнулась Сиранта.

Мы подождали хозяйку на улице. Я оглядывалась и вдыхала свежий солёный воздух. Непогода закончилась, и, хоть ненадолго, снова выглянуло солнце. Ещё влажные булыжные мостовые, красные мокрые крыши — всё выглядело новым, ярким, почти праздничным. А может, то было настроение. Мне казалось, что вместе с дождём будто смылось, растворилось, ушло нависавшее над городом тёмное облако…

Вот только жаль, что Сафрины я так толком и не видела — ни набережной, ни гавани, ни — был тут такой — музея древностей. Улыбнулась — служанкам положено ходить по хозяйским делам, а не по городским музеям.

Но следовало поспешить — мы отсутствовали уже почти полтора часа, а Соль вечно спать не будет.

Оказалось, что освобождённых пленниц отвезли в один из полицейских участков. Старший из сопровождающих нас гвардейцев сказал что-то двум стоявшим у двери кирасирам, и Сиранту пропустили внутрь. Я осталась в карете с Винтой — показывать одиннадцатилетней девочке, чем могло бы закончиться вчерашнее происшествие, мне не хотелось. И оставлять её одну — тоже.

Сиранта появилась быстро, минут через пять, с лицом белым, как мука, из которой она пекла свои пирожки.

— Спасибо вам, Кайта тут, она жива… но она… она… — Лицо исказилась, по щекам побежали слёзы.

Я незаметно показала на Винту и покачала головой. Не при детях.

Сиранта поняла, кивнула, одновременно вытирая рукавом слёзы:

— Я побегу за мужем. — Попыталась криво улыбнуться. — Главное, что живая.

Я сама прикусила губу — столько слёз, сломанных жизней, страха, сиротства — зачем?! Неужели деньги этого стоили? Ну что же, кто бы ни был в этом виноват, он заплатит. И ценой будет его собственная кровь. Я не злая — но по всем меркам, человеческим и божеским, он заслужил смерти.

Посмотрела на Винту.

— Ну, Кайта отыскалась, и живая… поехали за покупками?

— А вдруг тут есть моя мама? Я тоже хочу посмотреть!

Без шансов. Но если отказать, спорить могу, Винта удерёт при первой возможности, чтобы вернуться сюда.

— Скажи мне, как выглядит твоя мама, и пусть гвардейцы проверят. Нас не пустят. — Я слегка лукавила, меня, может быть, и пустили бы. Но у меня тоже есть предел, а я — кормящая мать. И тут заменить меня некому.

— Она красивая. Волосы светлые, глаза синие. А на щеке, вот тут, — Винта ткнула пальцем, показывая, где, — … родинка.

— Ньер Ферандо, — высунувшись из окна, я обратилась к гвардейцу, которого знала по имени. — Проверьте, пожалуйста, нет ли среди найденных женщин светловолосой синеглазой ньеры с родинкой вот здесь. Имя — Оридия лен Санрини.

Мы ждали недолго. Гвардеец вышел, покачал головой:

— Никого с родинкой. — Отвёл глаза. И, уже в сторону, одними губами: — Своими руками убил бы гадов!

Правильно я не пошла.

До возвращения мы ещё успели прикупить Арвинте в дорогом магазине на центральной улице две пары штанов — из полотна и хорошей шерсти, куртку, три рубашки и сапожки. Ну и мелочи вроде щётки для волос, носков, носовых платков. И саквояж, чтобы всё это уложить. То, что магазин именовался «Мода для юных ньеров», Винту не смутило. А вот от покупки юбки она отказалась наотрез. «Мама не велела», и всё тут.

Я не стала спорить.

Вернулись мы вовремя — Соль уже не спала, хотя её пока успешно развлекала ларра.

Винта, взяв саквояж с покупками, исчезла в соседней комнате — отправилась примерять обновки.

А Холт поманил меня пальцем:

— У меня есть пара новостей. Правда, хорошими их не назвать. Пока вас не было, я по-быстрому обернулся до порта и обратно. Нужно было кое-что проверить. Так вот. Помнишь, в реестре потопленных пиратами кораблей была такая «Голубая жемчужина» — двухмачтовик с высоко задранным бушпритом и большой надстройкой на корме? Я сначала думал, что обознался. Так нет, это она!