Антон Медведев - Дневник Аделины Блейз. Часть 2

Только теперь я понял, что мои руки и ноги связаны. И связаны хорошо, причем не веревками, а кусками какой-то тонкой прочной лианы. Слегка приподнявшись, я огляделся.

Вся наша экспедиция была в сборе. Сергей и Гриша, тоже связанные, все еще находились без сознания — очевидно, им досталось слишком много иголок. Девушки уже очнулись: они тоже были связаны, поблажек для них не сделали. Кроме нас и голубоглазого дикаря, здесь находились и другие люди. И вот они-то как раз были самыми настоящими индейцами.

— Оля!.. — тихонько позвал я. — Как ты?

— Уже лучше... — отозвалась моя Ольга и попыталась сесть. — Голова только кружится.

— Кто они? — снова спросил я.

— Дикари. Разве не видишь?

Моя принцесса явно была не в настроении.

Тем временем ко мне направился один из дикарей. Довольно пожилой и щуплый, он, тем не менее, держался очень уверенно. Я сразу понял, что этот человек обладает здесь властью.

Подойдя ко мне, он присел, посмотрел мне в глаза. Затем что-то спросил на непонятном языке.

— Не понимаю, — ответил я. — Моя твоя не понимай — ферштейн?

Дикарь ничего не сказал: обернувшись, он коротким взмахом руки позвал бородача, который в это время аккуратно лил воду Сергею на лицо. Поставив на землю кувшин, тот тут же подошел. Вождь что-то коротко приказал ему, голубоглазый дикарь взглянул на меня и разжал губы:

— Who are you? — тщательно выговаривая слова, спросил он.

Язык явно был английский. Только не помнил я, что означает эта фраза. То ли «кто ты», то ли «как дела».

— У нее спроси, — я указал на Вику. — Она понимает.

Бородатый дикарь взглянул на Вику, та ему что-то ответила. У них завязался разговор, я уловил среди фраз Вики слово «russian».

Очевидно, бородача это здорово удивило.

— Russia? — переспросил он с недоумением.

Вика ответила — в том смысле, что да, мы русские.

— Moscow? — снова переспросил он.

— Да Москов, Москов! — подтвердил я. — Оттуда мы. Плыли по вашей поганой Амазонке. Путешествовали.

Дикарь взглянул на меня, потом снова перевел взгляд на Вику. Они опять начали о чем-то говорить. Я слушал, думая о том, что для дикаря этот человек слишком хорошо говорит по-английски. К тому же, у него голубые глаза, да и черты лица, несмотря на загар, европейские...

Шевельнулся Сергей. Открыл глаза, встретился со мной взглядом. Я пожал плечами, показывая, что толком пока еще во всем не разобрался. Сергей взглянул на Вику и бородатого дикаря и начал прислушиваться к их разговору. А минуту спустя окликнул бородача и тоже вступил в разговор.

Все это продолжалось минут двадцать. Дикарь, Сергей и Вика разговаривали. Время от времени бородач пересказывал содержание разговора вождю. Остальные дикари расположились вокруг, я заметил у них в руках копья и длинные, около полутора метров, трубки. Похоже, именно из них они и стреляли в нас своими иглами.

Я внимательно прислушивался к разговору. И хотя я ничего в нем не понимал, все равно пытался судить о ходе переговоров по лицам присутствующих. Мне показалось, или тон голубоглазого дикаря стал более мягким? Да и вождь уже смотрел на Сергея и Вику без ненависти. Если что и мелькало в его взгляде, так это любопытство. А потом и вовсе настал приятнейший момент: вождь дал своим воинам короткую команду, и с нас сняли путы. Точнее, просто срезали ножами. Я облегченно вздохнул — похоже, все налаживалось.

Так оно и оказалось. Гриша к этому времени тоже очнулся, однако особого участия в разговоре не принимал — бородач плохо знал португальский, а у нашего проводника были весьма слабые позна

ния в английском. Переговоры вели Сергей и Вика. На мой взгляд, весьма успешно.

— Это индейцы. Они приняли нас за наркоторговцев, — в ответ на мой вопрос пояснил Сергей. — Нам еще повезло, что нас сразу не убили.

— Наркоторговцы? — удивился я. — А им-то что здесь делать? Или здесь растут наркотики?

— Здесь растет все, — ответил он. — Кроме того, здесь рукой подать до Колумбии. А уж там этого добра и вовсе навалом.

— Кокаин? — догадался я.

— Именно.

— Понятно... А кто этот тип? — Я взглянул на бородача.

— Американский этнограф. Сказал, что уже второй десяток лет изучает туземные племена. В этом племени живет третий год.

— Не одни мы сумасшедшие, — хмыкнул я. — Так что, они нас отпустят?

— Еще не знаю... — ответил Сергей.

Полчаса спустя выяснилось, что индейцы приглашают нас в свое селение.

— Отказ не принимается, — перевела Вика пояснения бородача. — Если мы откажемся, то это будет расценено как оскорбление. Со всеми вытекающими последствиями.

— И где их селение? — поинтересовался я.

— Говорит, что недалеко.

Наши лодки аборигены вытянули на берег. К их чести, ничего не было разграблено — даже мое ружье продолжало лежать на дне лодки.

— Они не любят ружей, — пояснил бородач. Или Дик, как он представился. — Их оружие гораздо эффективнее.

В том, что это так, я уже успел убедиться: две колючки, и ты в отключке. Похоже, спецслужбам впору перенимать опыт этих дикарей.

Сергей поинтересовался у Дика, что из наших вещей может пригодиться аборигенам. Подумав, бородач назвал ножи. Благодаря запасливому Григорию у нас их оказалось десятка два. Сам Гриша, сначала явно испугавшийся дикарей, теперь явно приободрился.

— От них всего можно ждать, — сказал он, опасливо косясь на индейцев. — Нам еще повезло.

Имевшиеся у нас удочки, леска и крючки аборигенов не заинтересовали — по словам Дика, рыбу они ловили примитивным, но действенным способом: замачивали в воде корни какого-то дерева, одурманенная рыба всплывала, и ее оставалось только собрать. А вот фотоаппараты Дик настоятельно рекомендовал спрятать и ни в коем случае никого не снимать.

— У них тут свои верования, — пояснил он, все его ответы мне переводила Вика. — За попытку сфотографировать могут запросто убить.

В итоге мы преподнесли вождю несколько хороших охотничьих ножей и пару мачете, он остался вполне доволен. Один из воинов попросил у нас большую кастрюлю — пришлось подарить. Это стало сигналом: к нам потянулись и другие воины, в итоге за несколько минут мы раздали значительную часть нашего имущества. К моему удивлению, больше всего завидовали именно индейцу, получившему алюминиевую кастрюлю, — такая у нас была всего одна.

Полчаса спустя мы уже шли по узкой тропинке в сопровождении вождя и его воинов. Я надеялся, что путешествие не затянется, но мы все шли и шли, и дороге не было конца. Стрелка на моих часах уже подбиралась к шести вечера, когда Дик сказал, что мы уже совсем близко.

— Спасибо, утешил... — пробормотал я.

Это самое «близко» растянулось еще километров на пять. Незадолго до конца путешествия мы смогли увидеть, как индейцы охотятся. Один из них прицелился в прыгающую по верхушкам деревьев обезьянку. Выстрел — маленькая колючка угодила точно в цель. Обезьяна обиженно заверещала, потом затихла. Около минуты сидела, цепляясь за ветви, затем свалилась вниз. Подняв упавшую обезьянку, индейцы удовлетворенно залопотали. Сергей поинтересовался у Дика, о чем они говорят, после чего взглянул на нас с Ольгой.