Стас Бородин - Глиняные кулаки

-Ха! – чиновник взмахнул пером, едва не лишив верзилу глаза. – Тогда чего вы крутитесь возле моего кабинета?

Дверь с грохотом захлопнулась, едва не разбив Ниалу нос.

– Что я вам говорил, – прошептал верзила. – Жуткое место!

Кабинет гроссмейстера Пиншо оказался в самом конце коридора. Вдоль стены стоял ряд колченогих стульев с продавленными сиденьями, на которых со скучающим видом развалились два потрепанных кондотьера.

– Вы к Пиншо? – один из воинов полуобернулся, снимая со свободного стула свою шляпу. – Присаживайтесь. Старая крыса пьет чай, а это как минимум четверть часа!

Ниал чинно присел рядом с кондотьером, сложив руки на коленях.

– Четверть часа? – его брови сошлись у переносицы. – При всем уважении, не понимаю, как такое возможно…

Второй военный, сплюнул в стоящую напротив медную плевательницу, и злобно зашипел.

– За четверть часа мои парни от этого городишки камня на камне не оставят! За четверть часа мои парни пройдут маршем две мили при полной выкладке! За четверть часа…

– Хватит, тебе, Орвар! – первый кондотьер засмеялся. – Ты же знаешь, что старик Пиншо делает это специально, чтобы тебя позлить!

– Чтоб у него хрен отсох! – рявкнул Орвар. – Пока мы здесь зады просиживаем, миносцы всех стоящих бойцов к рукам приберут! С кем я тогда оправлюсь на Друммар? С гроссмейстером Пиншо?

Дверь в кабинет приоткрылась, и из-за нее высунулась крысиная мордочка секретаря.

– Мастер Орвар? – чиновник кисло улыбнулся. – Гроссмейстер вас сейчас примет. Вы принесли квитанцию об оплате?

Вытащив из шляпы какую-то бумажку, кондотьер поправил заткнутый за пояс пистоль, и решительными шагами вошел в кабинет.

– Надеюсь, он его не пристрелит, – хмыкнул оставшийся у двери военный. – Мне еще нужно своего сержанта выкупить, а Баркбар не принимает залоги до конца недели!

Айс с Дисой переглянулись, и тихонько уселись на свободные стулья. Это место и в правду внушало какой-то первобытный ужас!

Просидев в приемной больше часа, Ниал начал нервничать.

– Может, завтра придем? – он тоскливо поглядел на невозмутимого Элиседа, развлекающегося с кукольной лошадкой. – Что-то у меня в животе крутит, не ровен час пронесет!

– Спокойно, Ниал, – кукловод поднял лошадку на дыбы, и пустил ее вскачь по кругу. – Представь, что мы осадили крепость, и хотим теперь взять ее измором!

– Это еще кто кого, – верзила помрачнел. – Я, кажется, опять слышу звяканье чайной ложки!

В полной тишине и в правду послышалось ритмичное позвякивание, которое напугало старого солдата сильнее, чем звук вынимаемой из ножен стали.

Дверь в кабинет бесшумно приоткрылась, и из нее высунулся унылый секретарь. Внимательно изучив посетителей с ног до головы, он тихонько кашлянул, подзывая к себе Ниала.

– Господин Пиншо неважно себя чувствует, – сказал он. – Так что приема сегодня больше не будет.

– Не будет? – Ниал от восторга чуть не подпрыгнул.

– Приходите завтра, господа, а лучше на следующей неделе, – секретарь кашлянул в кулачок, и потянул дверь на себя.

– Постойте, любезный! – нога Элиседа помешала двери захлопнуться. – Мы всего-то на минуточку. Мастер Пиншо даже не заметит, что мы у него побывали!

В руке у юноши блеснула большая серебряная монета достоинством в пять умбров. Секретарь поклонился, и на его кислой физиономии появилась понимающая улыбка.

– Я постараюсь упросить господина, чтобы он уделил вам пару минут, – секретарь тихонько прикрыл дверь.

– Пять умбров! – Диса застонала. – Это же месячное жалование пяти копейщиков!

– Бюрократические колеса нуждаются в смазке, – важно изрек Элисед. – А нас тут пока никто не знает, так что нужно подружиться, прежде всего, с секретарем. Он хоть и маленькая шестеренка в этом механизме, но очень важная!

Дверь распахнулась настежь, заливая сумрачный коридор золотистым солнечным светом.

– Гроссмейстер Пиншо вас ожидает, господа, – секретарь щелкнул каблуками и подмигнул Элиседу. – Чем меньше шестеренка, тем больше она крутится, и тем больше ей нужно смазки!

– У вас отличный слух, господин…

– Зовите меня Сирано, – секретарь ухмыльнулся. – Очень рад с вами познакомиться!

Диса с Айсом остались в коридоре, а Ниал, набрав полную грудь воздуха, нырнул следом за Элиседом в сияющий квадрат двери, как в черную бездну.

Гроссмейстер Пиншо сидел за большим столом из красного дерева. Перед ним на подносе стоял чайный сервиз, и множество блюдечек с печеньем и разнообразными джемами.

Секретарь ловко убрал поднос, и смахнул рукавом крошки на пол.

– Господа, гроссмейстер Пиншо!

Старый чиновник с любопытством поглядел на Ниала, и перевел взгляд на Элиседа. Его морщинистое лицо расплылось в улыбке, демонстрируя ряды крупных вставных зубов, похожих на эмалированные щипцы для орехов.

– Присаживайтесь, господа, хочу с вами познакомиться поближе.

Сирано положил перед чиновником пачку бланков, вытащил из ящика роскошный письменный прибор, отделанный слоновьей костью и перламутром. Открыв крошечный секретер, он извлек из него три изящных бокала и бутылку с искрящейся янтарной жидкостью.

Наполнив бокалы, он незаметно подмигнул Элиседу, и тихонько ретировался за свой стол, стоящий у самого окна, и заваленный до самого потолка кипами бумаг, и рулонами карт.

– За знакомство! – провозгласил гроссмейстер и сделал большой глоток, громко причмокивая и постанывая от удовольствия. – Старое сардийское, это вам не миносская дрянь, которую подают в каждом кабаке!

Элисед сделал глоток и тоже закатил глаза от удовольствия.

– У вас изысканный вкус, ваше превосходительство, – воскликнул он, салютуя бокалом. – Не ожидал встретить на этом острове солдафонов, столь утонченного человека!

Гроссмейстер отмахнулся.

– Не надо лести, молодой человек, – он усмехнулся. – Голову даю на отсечение, вы все равно не отличите сардийское, от миносского!

Ниал опустошил свой бокал одним глотком, и теперь сидел, виновато напыжившись.

– Какая там лесть, – Элисед вздохнул. – Сардийское вино восемьсот сорок третьего ни с чем не спутаешь! В тот год кочевники осадили Сарды и спалили все его виноградники, так что урожай почти весь погиб! Насколько мне известно, было разлито всего-то полторы тысячи бутылок…

Гроссмейстер привстал с кресла и протянул руку Элиседу.

– Ах какой это был год! – воскликнул он. – Жаркий, но с прохладными ночами, и винограда такого нам больше не видать!

Ниал заерзал на свое стуле, припоминая, что кочевники в тот год вырезали почти полмиллиона сардийцев, однако рта открыть не решился.

– Так что вас привело в наши края? – чиновник откинулся в кресле. – Я вижу, чо вы знатный человек, хоть и наряжены в лохмотья. Сирано это тоже сразу подметил.