Юлия Матси - Нэко

— Если надо, значит, должна справиться. Ингредиентов хватает. Вот только с посудой проблемы.

Тиэн понятливо кивнул и снова куда-то ушел, аккуратно прикрыв единственную в доме дверь. Остаток дня и половину ночи я готовила огненное зелье, выкладываясь до последней капельки энергии. Внезапный вынужденный двухдневный перерыв пошел, казалось, мне на пользу: активация трансмутации зелья давалась мне все легче и легче. Спустя несколько часов все действия и вовсе перешли в разряд машинальных, любезно предоставив мне возможность обдумать происходящее. И я старательно этой возможностью пользовалась. Вот только мысли раз за разом возвращались к довольно странному поведению Тиэна вместо каких-то более полезных вещей. После сегодняшнего инцидента он стал относиться ко мне иначе, более мягко. Но при этом, я чувствовала это всем своим кошачьим естеством, как девушка я ему была по-прежнему нежеланна. Мое же желание обладать им лишь усилилось. Я замерла, захваченная внезапным и сокрушающим чувством стыда. Макс! Как я могла забыть о нем? Я ведь любила его… Любила?! Я вцепилась зубами в ладонь, наказывая себя за неправильную, неправильную, неправильную мысль. Конечно же, не любила, а люблю до сих пор. Резким жестом инициировав трансмутацию зелья, я шарахнулась в сторону, вовремя осознав, что забыла добавить лунолист, являющийся завершающим компонентом. А значит, результат преобразования может быть абсолютно любым, непредсказуемым. Начиная от полного отсутствия реакции (это было бы лучшим вариантом) и заканчивая созданием философского камня. Или глобальным бабахом, способным разнести полгорода.

Впрочем, на этот раз обошлось: жидкость мгновение помедлила, будто размышляя, что же ей сделать, затем вскипела и разродилась слабым взрывом, закоптившим стенки котелка да опалившим ближайшую растительность. Тиэн, вернувшийся за пару часов до этого и успевший, видимо, задремать, выскочил на улицу с весьма встревоженным, хоть и несколько сонным видом. Успокоив его, я печально осмотрела почерневшую бронзу. Зря все же я надеялась на машинальность своих действий. Зато оттирание котла от копоти позволило вновь думать о чем угодно ближайшие полчаса.

Решив, что тема любовных взаимоотношений на данный момент слишком болезненна, я обратила свои мысли к разговору в тумане.

Конечно, Кайр в чем-то прав. Мне очень хотелось наказать Арагорна. В идеале заставить страдать за все то, что его милостью пришлось пережить мне. Вот только переоценивать свои силы в данном деле равносильно глупейшему самоубийству. Так что максимум, на что я могу сейчас рассчитывать, это не дать ему себя использовать. Интересно, что же за задание должен передать мне этот кузнец из Гафсы?

Решив больше сегодня не испытывать судьбу, я дочистила котелок, убрала алхимические принадлежности и легла спать, расстелив на полу спальник и прижавшись к теплому демону. Кровать той ночью мне почему-то доверия не внушала.

Утром потомок дракона вновь куда-то исчез и через пару часов вернулся с тремя небольшими глиняными кувшинами. Порошка хватило для того, чтобы наполнить один из них, и я со вздохом продолжила изрядно наскучившее занятие, одновременно пытаясь составить список вопросов, которые хотела задать богине. Времени на общение с ней у меня будет не слишком много, так как порции зелья небольшие, поэтому надеяться на импровизацию не хотелось. Призвать Фрейю я решила этим вечером.

К середине дня, вымотавшись как собака, я наполнила еще один кувшинчик и, спрятав его подальше, отправилась к своим мужчинам. Тиэн, вопреки всем традиционным представлениям об истинно мужских занятиях, сооружал мне костюмчик последовательницы богини Геалах из купленной ранее черной ткани. Получалось у него это удивительно ловко и уверенно. Аксандр же с истинно демонической язвительностью комментировал процесс.

— Ксан, — недовольно позвала я его и покачала головой, намекая, что еще немного, и иголку с ниткой возьмет он.

Мое рыжее сокровище в ответ на это лишь спокойно посмотрело на меня, постаравшись придать морде максимально невинное выражение, что при его облике было абсолютно непосильным делом.

Еще с утра мы договорились, что, как только я закончу с заготовкой запланированного на сегодня количества товара, следопыт с демоном уйдут в город, чтобы закупить необходимые для дальнейшего путешествия припасы, да и попросту не мешать моему общению с богиней. Аксандру такой вариант не слишком нравился, но возражать он отчего-то не стал.

Помимо прочего, еще вчера я поговорила с Тиэном насчет забавного напитка с поэтичным названием «савина». Как выяснилось, готовился он из смеси обжаренных зерен и подвяленных стеблей одноименного растения. И никаких побочных эффектов, вроде тех, что испытала на себе я, доставлять он не должен. По утверждению следопыта, савину принято давать даже маленьким детям. Она способствует улучшению кровообращения, спокойному сну и, по слухам, общему оздоровлению. Упросив мужчин купить немного заварки для опытов, а также в последний раз обговорив то, что понадобится для путешествия, я со спокойной совестью начала готовиться к обряду призыва.

Для начала аккуратно расстелила желтую ткань, спасенную от осквернения внезапным обмороком, на полу, постаравшись придать ей форму круга. В каждый угол комнаты поставила по свече. Затем разместила в центре ткани самую приглянувшуюся из драконьих монеток. И храбро выпила из простой глиняной пиалы пару глотков пугающей на вид жидкости. Смесь зелья призыва, вина и нескольких капель моей крови обожгла язык, заставив на секунду испугаться, что не смогу сказать нужные слова, но боль мгновенно прошла.

Резко выдохнув и ненадолго замерев в попытке успокоиться, я начала:

— Своей памятью, своей кровью, своей жизнью взываю к тебе, о Фрейя! — На секунду умолкнув, я проследила, как крошечная огненная искорка, возникшая в центре круга, очерченного тканью, подожгла жидкость в чаше, а затем продолжила: — Дочь твоя ищет совета и помощи. Приди, пока горят свечи, пока кипит кровь, пока звучит дыхание.

По мере декламации окружающая обстановка менялась, превращая комнату в истинный храм. Потолок поднялся и обзавелся росписью, изображающей Фрейю в самые различные эпизоды ее жизни. По углам, там, где стояли свечи, появились высокие, чуть мерцающие колонны, в то время как основное освещение исходило от невысокого алтаря, в который превратился матерчатый круг. И от фигуры, что формировалась в центре алтаря.

Невысокая, совсем еще юная девушка, с волосами цвета золота и глазами будто грозовое небо, улыбалась мне так, словно встретила старую добрую подругу. Эта улыбка заставила мое сердце петь от восторга, вопреки всем доводам разума.