The Killers - Уроки Окклюменции

Поттер с Блэком уже второй день сидели как на иголках, судорожно почесывая шеи, которые были в язвах от укусов. За вечерней трапезой им и вовсе стало плохо — они шарахались от стаканов с тыквенным соком, временами подергиваясь всем телом, а под конец ужина и вовсе застыли рядышком друг с другом с бессмысленными выражениями на лицах, из открытых ртов у них текла слюна. Люпин удивленно поглядывал на них, а Петтигрю заискивающе подсовывал им под руку салфетки, на которые те не реагировали, предпочитая заливать слюнями свои мантии. Гриффиндорцы непонимающе, но с интересом наблюдали за странным поведением своих негласных лидеров.

Профессор Макгонагалл недоумевающе посмотрела на гриффиндорский стол. Все факультеты не спеша расходились, одна компания Мародеров сидела как приклеенная. Вдруг в тишине раздался дрожащий от страха голос маглорожденной когтевранки Эрики Вайнер.

— Да… Да у них же бешенство!

— Ты о чем? Почему ты так думаешь? — загалдели вокруг непонявшие.

— Водобоязнь и слюни! — выкрикнула Эрика.

Народ, кучковавшийся вокруг Мародеров, мгновенно отбежал в сторонку. О магическом бешенстве слышали, конечно, все. Болезнь была крайне редкой, но опасной.

— Это точно бешенство, смотрите, у них постоянные мышечные судороги, обильное слюноотделение и они не могут пить! Ужас! Надо что‑то делать, иначе будет поздно! И их надо срочно изолировать, чтобы они не заразили учеников! — взволнованно вещала юная звезда эпидемиологии. Эрика была дочерью магловских работников санэпидемстанции в Кардиффе. Оттуда и нахваталась знаний о всяческих эпизоотиях. И теперь старательно пугала сокурсников.

— А где же они подцепили такое? — робко спросил кто‑то из первоклашек.

— Бешенство передается при укусе зараженного животного— собак, волков, лис…

Также можно заразиться при взаимодействии с мелкими грызунами, такими, как крысы…

При этих словах, сказанных очень громко на весь Большой зал, пострадавшие Мародеры дернулись, как от удара током и уставились на Петтигрю, который громко сглотнул и принялся отодвигаться по лавочке подальше от закадычных приятелей.

— …и еще можно заразиться от летучих мышей… — продолжала вещать Эрика, которую впрочем, никто уже не слушал, кроме Снейпа.

Ага, выходит, это он заразил дружков, прогуливавшихся ночами по Запретному Лесу? Почему‑то угрызения совести не проснулись, видимо, крепко спали где‑то глубоко внутри. Но Северус знал, что лечение магического бешенства очень длительное и болезненное, каждый день в течение полутора месяцев трижды в день пить специальное зелье, весьма дорогостоящее и сложное в приготовлении, от которого потом чувствуешь себя весьма и весьма плохо, вплоть до тошноты и жутких колик.

— А еще маглы от бешенства делают жутко больные уколы, прямо в живот, да–да! Это очень больно и неприятно, и их надо делать аж сорок дней, иначе, если пренебрегать лечением, болезнь убьет тебя. Сначала ты будешь задыхаться, и не сможешь есть и пить, потом будешь беспрерывно дергаться, как под Круциатусом, потом ослепнешь и тебя парализует…

Мародеры ненавидяще уставились на вдохновенно рассказывавшую Эрику.

Тут в Большой Зал влетела скорая бригада из Мунго, которую вызвали преподаватели. Больных гриффиндорцев заключили в непроницаемые стеклянные сферы и срочно перенесли порталом в клинику, бригада, прибывшая после медиков, срочно обработала весь Большой зал магическим антисептиком, всем студентам поголовно дали по дозе профилактического зелья от бешенства. В общем, из‑за неприятного инцидента даже экзамены на СОВ перенесли на две недели, к вящей радости Снейпа, которому очень не хотелось ехать домой, а без Мародеров в Хогвартсе можно было неплохо отдохнуть.

Определенно, нужно было поблагодарить Мерлина за такую анимагическую способность! Ведь не каждая летучая мышь может устроить подобное безобразие и поставить на уши всю школу…

Северус у себя в башне довольно ухмыльнулся и, превратившись в Десмода, уютно повис вниз головой высоко на деревянной балке и, закутавшись в прозрачные крылья, закрыл глаза. Ему бояться было нечего — ведь летучие мыши–вампиры единственные в мире имеют иммунитет против бешенства. Пожалуй, стоит поработать над усовершенствованием зелья от этой болезни — эта работа потянет на грант в Кембридже. Завтра же он примется за дело, а сегодня — спаааааать. И Снейп со спокойной совестью и миром в душе крепко уснул.

Все закончилось странно и удивительно — Волдеморт погиб от Авады, выпущенной своей же палочкой — Старшей Палочкой, опровергая все физические и магические законы!

Наверное, будь в живых профессора Снейп, Дамблдор и Николас Фламель, они тут же пустились бы рассуждать о загадочном поведении и странной природе взаимодействия Экспеллиармуса и Авады Кедавры, но, увы, никого из вышеперечисленных рядом с Гарри Поттером не было.

Дамблдор погиб год назад от смертельного заклятия Снейпа, которого он просил как о величайшей милости, потому что желал безболезненно покинуть этот неспокойный мир и дожидаться Гарри на тихом пустынном вокзале Кинг–Кросс, Фламель захотел умереть сам, вместе с женой, потому что устал жить и наслаждаться радостями бытия, а вот Снейп…

Вся его жизнь была сплошным серым туманом, из которого не было выхода. Волей судеб он стал одним из участников того действа, что запустило механизм Пророчества на полную катушку.

А началось все с летнего солнечного дня, когда маленький худенький черноволосый мальчик встретил рыжую девчонку–ведьму и ее вредную сестру. Гарри подумал, что, наверное, жизнь и судьба Северуса Снейпа были бы совершенно иными, если бы на пути у него не встала яркая, как солнечный луч, Лили Эванс.

Затем учеба в Хогвартсе, друзья–слизеринцы, ненавистные Мародеры, роковая ссора у озера, поход под Иву, оборотень, покрывательство гриффиндорцев директором, выбор дальнейшего пути…

Все это складывалось в какую‑то нелепую жизненную мозаику, люди думали, что составляют ее сами, однако каждый раз калейдоскоп жизни выводил новые и новые картинки, и далеко не радужные.

Если бы Северус не стал Пожирателем Смерти, не попал в тот вечер в бар Аберфорта, не увидел входящего в грязный кабак сиятельного Дамблдора, который смотрелся там также нелепо, как Снейп, вдруг одевший белую мантию, если бы он не пошел в удивлении за бывшим директором и не услышал ужасающий металлический голос Трелони в пророческом трансе…

И если бы потом он не поспешил обратно к Лорду с предупреждением, что его жизни угрожает какой‑то грядущий Избранный… если бы не понял, что охота идет на маму Гарри, старую подругу Снейпа Лили, в замужестве Поттер, которого он ненавидел смертельно…