Надежда Кузьмина - Наследница драконов. Поиск

Потом мы решили до завтрака провести спарринг на мечах. Ти сказал, что наблюдал за мной во время схватки с разбойниками. Мне стоило поработать с хорошим партнером над блокировкой — мой локоть опять угулял неведомо куда. Так что больше часа жених в резвом темпе гонял меня по поляне, заставляя вытаптывать весеннюю траву до тех пор, пока я не пожалела, что вообще сегодня проснулась.

Пока Ти делал завтрак — я от готовки еды не отлынивала, просто из нас двоих у него однозначно получались более съедобные блюда, — выбрала мишень и начала тренироваться метать кинжалы с левой руки. Сперва жутко мазала, потом кинжалы вовсе не хотели втыкаться в облюбованный пень, но постепенно дело пошло на лад. Для себя я решила позже научиться метать по два ножа разом. Сначала в одну и ту же цель, а потом, если не заработаю расходящееся косоглазие, в две разные. Спросила у Ти, возможно ли бросать одновременно два кинжала по двум целям?

Ти усмехнулся:

— Бель, с тобой заранее никогда точно не знаешь, что возможно, а что — нет!

Наконец, мы заседлали Сивку и Бурку и выехали на дорогу, ведущую к Таргану.

Тракт, плавно следуя рельефу, изгибался среди пологих холмов. От леса остались только редкие рощицы, всюду виднелись деревянные или глинобитные домики под крышами из дранки, на зеленых лугах паслись коровы и овцы, а на распаханных полях работали крестьяне в широкополых шляпах — земля тут уже прогрелась, и вовсю шел сев.

На широкой дороге тоже стало людно — телеги с мешками, повозки ремесленников, купцы с товарами, всадники и пешие двигались в обоих направлениях.

Нам «повезло». Именно в тот момент, когда мы огибали по обочине здоровенную лужу, с нами поравнялась запряженная парой вороных карета с массивным золоченым гербом. Возница подхлестнул лошадей, и экипаж промчался по луже, обдав почти до седел жидкой грязью коней и наши ноги. Ти эмоционально выразил свое мнение насчет произошедшего на неизвестном мне языке — по-моему, это был троллий. Я взяла на заметку, что надо бы попросить научить и меня, если, конечно, мой принципиальный жених-полиглот опять не заведет знакомую песню «никакого тролльего до свадьбы…». Но смысл послания Ти я уловила и посодействовала воплощению его желаний в жизнь — когда карета въехала в следующую лужу и пешие путники шарахнулись от нее на обочины, у экипажа отвалилось колесо. Карету перекосило, кучер, продолжая держаться за вожжи, полетел мордой в грязь, а изнутри послышались вопли все на том же тролльем.

«Переведешь?» — бросила я мысль Тиану.

«Девушкам до свадьбы знать таких слов…»

Я прыснула. Ну как точно я предсказала его реакцию!

Когда мы поравнялись с застрявшей каретой, вокруг которой суетился перемазанный до бровей грязью кучер, дверь распахнулась и оттуда показалась унизанная кольцами белая рука. Перст брезгливо ткнул в сторону Ти.

— Ты! Слезь с коня и помоги поставить колесо!

«Угу, сейчас, — послал мне ироничную мысль жених. — Как же не помочь такому приятному вежливому господину, а то я недостаточно перемазался в грязи».

Мы шагом, чтобы не сбить на узком месте никого из пешеходов, по сухой бровке объезжали лужу.

— Ты слышал, что я сказал? — Из кареты раздалось громкое сопение.

— Слышал. И еду дальше. Я свободный человек в свободной стране и готов защищать свое право мечом… — Ти замолчал, но потом, очевидно, что-то поняв насчет хозяина экипажа, продолжил: — И с помощью родственных связей.

Пыхтение в недрах экипажа смолкло.

— Похоже, некоторые люди, взобравшись повыше по социальной лестнице, совершенно теряют при этом человеческий облик, — пожал плечами Ти.

Ближе к вечеру мы въехали в Тарган.

Город мне понравился — он казался удивительно солнечным. Двух— и трехэтажные дома с черепичными крышами были сложены из светлого известняка, и почти у всех на фасадах красовались вставки, барельефы, ажурное кружево из удивительной красоты желтовато-медового камня. Это и придавало улицам нарядный вид — даже в тени казалось, что на фронтонах зданий играют солнечные лучи.

Ти рассказал мне, что неподалеку в холмах находятся каменоломни и что баснословно дорогой в других концах Империи янтарный мрамор — так называется этот камень — тут можно купить по вполне приемлемой цене.

— А почему тогда он настолько дорог в остальных местах?

— Он очень тяжелый и плотный, но при этом довольно хрупкий. Если к цене камня добавить цену перевозки, то он получится почти золотым. У Ардена была идея перестроить дворец в Лариндейле, используя для отделки янтарный мрамор, но кузен посчитал затраты и решил отложить эту мысль до лучших времен.

— А почему нельзя при перевозке облегчить вес камня при помощи левитации?

— Бель, ну подумай сама — мы с тобой сильные маги, да? Но сколько реально ты можешь тащить по воздуху — две-три телеги с камнем? И при этом сама должна будешь сопровождать караван, чтобы поддерживать заклинание. Вот какой маг захочет ползать по дорогам Империи, тягая возы с каменоломен? И за какую сумму он согласится это сделать? Понимаешь, в чем проблема? — Ти задумался. — Впрочем, я слышал, что, когда Мудрейший захотел построить в своем саду беседку из янтарного мрамора для жены, маги-драконы прилетели в Тарган, наложили левитацию на камень и, снова обернувшись драконами, за два дня доставили мрамор в Тер-Шэррант.

Я задумалась о драконьей службе доставки. Впрочем, нереальность таких хотений была очевидна — драконы слишком ценили личную свободу. Один раз они могли пойти навстречу своему Властелину Небес, но это было исключением, подарком тому, кого они уважали.

В одном из переулков, отходящих от главной улицы, мы заметили вывеску постоялого двора со странным названием «Подлый сурок». Хихикнув, свернули туда. Сняли номер. Решили сразу же заказать ванну, ужин, а потом, если будет еще не слишком поздно, пойти погулять по городу. Комната оказалась на верхнем этаже четырехэтажного трактира, окнами на запад. Я уселась на широкий подоконник распахнутого окна и стала смотреть на крыши, окрашенные лучами заходящего солнца в сочный терракотовый цвет. Красиво!

— Бель, а знаешь, что в закатных лучах ты рыжая?

— Ага… Внутреннюю сущность не спрячешь. — По-кошачьи прогнулась и потянулась, довольно глядя на замершего с поднятой ногой на полушаге Ти. Сапфировые глаза потемнели, и я знала, что это значит.

Блондин шагнул к подоконнику, сел рядом и притянул меня к себе на грудь.

— Бель, ты — огонь…

— Ти, не боишься, что мы так вывалимся из окна?

— Обижаешь! Забыла, что мы летать умеем?

— Ой, а давай ночью полетаем над Тарганом? Мы давно не летали!

— Ну да, больше недели. Ужас! Хотя помнится, в последний раз ты чуть не заснула на лету, — подколол меня эльф.