Ночная Всадница - Дочь Волдеморта

И он вышел из комнаты, медленным прогулочным шагом направляясь к парадному выходу из поместья, и то и дело останавливаясь, чтобы выпустить новых огненных монстров, которые разлетались по дому, словно одушевленные существа, стремящиеся разрушить каждый уголок, испепелить каждый закоулок.

Гермионе было прекрасно известно, что Бесье Пламя — это заклятый огонь, глубинная Черная магия, одно из тех средств, которым можно уничтожить даже Хоркрукс. Но применить его и она никогда и ни за что не решилась бы — слишком опасно и неконтролируемо это пламя. Его не потушить, и оно постоянно растет, умножает само себя, будто обретает душу вместе со свободой. Оно будет бушевать до тех пор, покуда есть что пожирать, покуда всё досягаемое не обратится в мертвый пепел.

И нет никакого способа остановить его, только ограничить рамками радиус действия. Но и это может сделать только магия беспредельной силы, а у Гермионы скованы руки, и нет смысла даже в оставшейся в кармане волшебной палочке…

Она попыталась сосредоточиться и освободиться.

Игристая кобра стелилась к ногам, шипя искрами пламени. Воздух в комнате накалился. По обоям и шторам бегали огненные муравьи, но стекла не лопались от магического жара — их держало Изолирующее заклятие, о котором говорил Гарри.

Зато всё внутри рассыпалось сажей.

Внезапно, едва безжалостный мститель окончательно скрылся прочь, часть стены по левую сторону зала провалилась вниз — но не Бесье Пламя было тому причиной.

Из неизвестного хозяйке тайного хода пахнуло живительной прохладой и свежим воздухом, благо чудовищный огонь не питался кислородом. И тут же вместе с волной кружащей голову свежести в полыхающую гостиную, словно мираж, порожденный одурманенным разумом, выскочил Люциус, на ходу разрушая магические путы, державшие Гермиону.

— Быстрее! — подхватывая ошалевшую от жара и чада супругу, крикнул он и увлек ее в провал, к которому уже устремились, выставив вперед рога с когтями и колотя гигантскими хвостами, огненные чудовища.

Позади взлетали в воздух последние предметы, еще не пожранные огнем, как будто монстры заклятого пламени, ликуя, подбрасывали их: стулья и картины, старинные гобелены со стен, подсвечники и статуэтки, украшавшие каминную полку…

— Что… Ты… Откуда… — на ходу шептала Гермиона, несясь вслед за Люциусом по пыльному и сырому коридору, уходящему вниз бесконечным рядом узких ступеней. От хоть и спертого, но такого желанного воздуха кружилась голова — жар и копоть пылающей гостиной почти лишили ведьму сознания, и теперь оно возвращалось с трудом.

Дыхания на бегу уже не хватало.

— Скорее! — бросил Люциус, когда она едва не упала — путь освещал только отблеск огненных демонов, ринувшихся следом в раскрывшийся коридор. — Скорее, Кадмина! Мы еще можем успеть к выходу раньше него! Иначе — конец!

Они выскочили в холл, похожий на недра преисподней — огромную комнату жрала гигантская стая огненных зверей: пылающие змеи, химеры и драконы взмывали ввысь, опускались и снова подымались; обстановка старинного поместья, питавшая их, падала в клыкастые пасти, взлетала вверх под ударами когтистых лап и исчезала в огненной бездне.

— Давай же! — крикнул Люциус, рывком толкая ее к свободной и даже открытой двери, но пламенные чудовища, будто по команде, вскинулись и стали теснить их, придвигаясь всё ближе и ближе. — Назад! — рявкнул вдруг маг, и Гермиона, не успев ничего понять, сильно ударилась о неровные стены каменного тоннеля, куда он ввалился вместе с ней, уворачиваясь от проклятья, посланного возникшим на лестнице Гарри.

— И ты здесь! — услышала леди Малфой сквозь треск пламени почти ликующий голос врага. — Воистину, сегодня мне везет!

— Кадмина, ты можешь сражаться? — спросил Люциус, тряхнув ее за плечи. — Где твоя палочка?

— Палочка здесь, — пробормотала Гермиона, вытаскивая свое оружие. — Но он очень силен!

— И всё же он еще не запечатал выхода.

— Нельзя убивать его — Генриетта…

— Да ты и не сможешь его убить. — Люциус быстро выглянул из потайного коридора. — Поттер стоит в дверях и злорадствует, — скоро заговорил он, — считает себя всесильным, и вознамерился ехидничать, глядя на нашу кончину. Кадмина, посмотри на меня. — Он снова тряхнул ее за плечи — стальные глаза сверкали в красном зареве, а голос зазвучал уверенно и спокойно, с глубоким убеждением: — Ты очень умная и сильная ведьма, — проговорил он. — Удивительная. Не такая, как все другие. А твое главное достоинство, Кадмина, — это умение понимать. Иногда должно пройти много времени — но в итоге ты всё понимаешь правильно. У тебя хватит сил и это пережить, слышишь меня, Кадмина? Не отчаивайся, отчаяние — не твоя стезя. Нужно спешить. Помни о своей силе. И о том, что тебе есть для кого жить. И ты справишься!

Люциус сжал ее плечи и крепко поцеловал в мокрый от пота лоб.

— Ну, иди! — сказал он и подтолкнул свою супругу, будто очнувшуюся наконец от дурмана, навстречу ликующему за стеной огня Гарри Поттеру.

С внезапным приливом сил и желания выжить ведьма шагнула к огромным языкам пламени, с иронической горечью отметив про себя, как легко и красиво Люциус толкнул ее в эти объятия смерти саму. Отправил на бой, который она может и не выиграть. Как ловко, напутствовав ее, он остался в укрытии ожидать исхода этого сражения.

В этом весь он.

Стоило бы поучиться…

Жар Бесьего Пламени окружил прочной стеной, но Гермиона вскинула палочку и прошептала слова, заставившие огненных чудищ на миг расступиться. Она успела увидеть усмешку Гарри, стоявшего на пороге парадного входа с поднятой палочкой, и огненный вихрь снова сомкнулся несущей смерть стеной.

Гермиона не успела произнести заклинания вновь.

— Экспекто патронум! — раздалось внезапно за ее спиной, и с порывом ветра свинцовые когти сомкнулись на плечах, а неведомая сила рванула ведьму вверх, под сводчатый потолок холла.

Огромный серебристо–белый орел взметнулся, разгоняя крыльями огненных гарпий, клубящихся всюду.

Гарри, которого наследница Темного Лорда видела сквозь искаженный жаром воздух, языки пламени и клубы пара, дико расхохотался и крикнул, обращаясь к Люциусу сквозь огонь:

— Это не поможет! Они и под потолком, и под землей доберутся до нее и до тебя, Малфой! — прогрохотал он. — Они будут рвать в пепел всё, что здесь есть, еще много дней, пока уж не останется ничего, кроме сажи! Магию, которой я сковал дом, не разрушит ничто!

— Кажется, Поттер, уж тебе‑то следовало бы знать, что есть силы, способные победить что угодно, — с ледяным спокойствием выкрикнул Люциус в ответ, и сквозь пламя сжимаемая в когтях его Патронуса Гермиона увидела, как муж шагнул из тайного хода вперед, разгоняя огненных гадов. — Я вызываю тебя на дуэль, Поттер.