Gamma - Цели и средства

— Хогвартс, кабинет директора.

Он швырнул листок в камин и почувствовал, как от страха сводит живот. Оставалось надеяться, что Старик выслушает его, прежде чем убить.

На Трапраин–Ло в те дни так часто вспыхивали заклинания, что магглы писали в газетах об НЛО. Принц прижался спиной к дереву, сжимая палочку. Лорд не раз выбирал его своим глашатаем, но он никогда не был тут один. За спиной всегда стоял Розье, Мульцибер, на худой конец Роул. Дождь хлестал как бешеный, он подумал, что надо бы поставить «зонтик», но не поднял палочку. Было страшно пошевелиться – как в детстве, когда он боялся высунуть ногу из‑под одеяла, потому что крокодил под кроватью ее обязательно откусит.

– Expelliarmus!

Старик все‑таки застал Принца врасплох. Палочку вырвало из рук заклинанием, а ноги подкосились сами.

— Не убивайте меня!

Он упал на колени в грязь – и так и простоял на коленях весь этот бесконечный и мучительный разговор.

Когда Старик швырнул ему палочку, повернулся демонстративно спиной и исчез, Принц–полукровка умер. Под ледяным дождем на Трапраин–Ло остался только Северус Снейп, связанный по рукам и ногам собственным словом.

— Он спятил, – сказала Минерва и тут же поправилась: – Он сходит с ума от горя и потери.

Эван кивнул.

— Что еще нужно для обряда?

— Не знаю. Книга у Малфоя. Подозреваю, что кровь кентавра и еще что‑нибудь, такое же безумное.

— Они его убьют, – горько проговорила Минерва. – Если не убьют, значит, он погибнет, доставая следующий ингредиент. Как Нарцисса это переживет? А Луна?

Эван молчал, сцепив пальцы на коленях.

— Его нужно остановить, – снова заговорила Минерва. – Нужно сказать Нарциссе…

Если она не знает… Безумная мысль? Да, безумная. Минерва вспомнила процесс: Нарцисса обманула Волдеморта, чтоб только узнать у Гарри, что ее сын жив. И потом все брала на себя, чуть ли не призналась в том, что это она подбросила в Хогвартс проклятое ожерелье и отравленную медовуху, лишь бы снять обвинения с Драко. Она бы не обменяла сына на мужа, нет…

М–мерлин, а Эван ведь говорит что‑то, а она не слушает.

— Что?

— Я говорю, что она ничем не поможет. Она что, скажет Драко, не надо‑де, не возвращай моего мужа и твоего отца, пусть покоится с миром? Что Драко подумает о ней? Мы не имеем права заставлять ее делать этот выбор и вообще вмешивать ее туда.

Какой выбор?! – едва не взвилась Минерва. Какой выбор, Люциус умер, она попрощалась с ним и похоронила его, у нее есть ради чего жить, у нее сестра, сын, невестка, в конце концов, у нее будут внуки, это Драко мучится то ли виной, то ли страхом и не знает, что делать без отца, ухватился за мысль – вернуть, а там хоть трава не расти! Кого он вернет – в свое тело? Кем он будет Нарциссе – мужем, сыном? А Луна? Бедная девочка… Оставить их вдвоем разбираться с Люциусом в собственном теле, а самому помереть – очень хитро. Хитроумный слизеринец, м–мать его…

— Его надо остановить, – повторила Минерва.

— Только лишнего внимания не нужно, – быстро заговорил Эван. – Чтобы авроры не узнали, они с радостью в него вцепятся! Каким чудом их вообще отпустили тогда, после Большой Битвы?

— Гарри давал показания, – пояснила Минерва. – Малфои практически приняли нашу сторону в Битве. Ну, не столько нашу сторону, сколько оставили Волдеморта…

— А покушение на Дамблдора?

— Нарцисса и Драко брали вину каждый на себя, причем чуть ли не под легилименцией и веритасерумом, так что Визенгамот просто дрогнул. И еще оправдательные показания Дамблдора – твои воспоминания… воспоминания профессора Снейпа. Гарри показал тот разговор с Альбусом, когда он говорил, что не может допустить гибели Драко. Он ведь умер, можно сказать, чтоб спасти мальчика от убийства, и если бы после этой жертвы его отправили в Азкабан – получается, смерть Альбуса потеряла бы смысл…

— И если они запрут его в Азкабан сейчас, она тоже потеряет смысл, – резко добавил Эван. – Его нужно остановить тихо.

Он сорвался с кресла и снова заходил по комнате.

— Как, дери его дракон? Запереть, изолировать? На сколько – на год, два, десять? Его одержимость не пройдет со временем, блэковская кровь!

— Поговорить? – предложила Минерва.

— Думаете, он послушает?

— Не меня. А вот профессора Снейпа бы послушал.

Эван остановился. Посмотрел на портрет, на Минерву. Мотнул головой.

— Не преувеличивайте его авторитет. Не исключено, что он вообще ненавидит бывшего декана и считает его виновником многих бед своей семьи.

— Это каких же? Северус, ты спас его от убийства. И от смерти. Поговори с ним!

— Эван.

— Что?

— Эван Смит, директор. И поверьте мне – поверьте Снейпу, в конце концов, – Драко сейчас в таком состоянии, что разговоры его не удержат. Он не думает ни о матери, ни о жене, он хочет вернуть отца любой ценой, понимаете?

Его разбудило жжение в руке. Метка горела огнем, как никогда раньше, Лорд не звал их, а… что? Северус не знал. Он вскочил – уснул за столом, не раздеваясь – панически метнулся по кабинету. Что делать? Предупредить Старика и аппарировать на зов? Ждать нормального вызова?

Старик распахнул дверь, ввалился в комнату, бледный, с горящими глазами.

— Северус! Школа на тебе до моего возвращения. Совятню закрыть, связь отрезать, никого не впускать и не выпускать. Отвечаешь за детей!

И шарахнулся в темноту за дверью.

Конечно, Старик не бросил школу на него: в Хогвартсе остались Флитвик и профессор Боунс, преподаватель защиты от темных искусств, а на самом деле аврор и старый друг директора, прикрывающий спину в опасный год. Но это Северус понял позже, а тогда застыл, скованный этой ответственностью. Поправил мантию, взял палочку наизготовку и пошел по замку проверять окна, двери, переходы, защитные заклинания, блок каминной сети и совятни. Больше всего хотелось аппарировать туда, к своим – к своим? – узнать, что случилось, что происходит. Метка молчала глухо, будто не было ее вовсе. Что там, что?

Изоляция держалась всю ночь и еще целый день. Флитвик за завтраком сделал объявление: почта пока закрыта, всем родителям отправили письма, что их дети здоровы и в безопасности, директор распорядился проводить занятия в обычном режиме. Было не до уроков, никому, ни детям, ни учителям. Сбились стайкой подальше от учительского стола, вяло царапали пергамент – Северус дал задание писать сочинение о применении минералов в зельях, чтоб занять их хоть чем‑нибудь, – переговаривались полушепотом и тоскливо ждали. Говорили, что Темного лорда посадили в Азкабан, что Темный лорд захватил министерство, что началась Третья маггловская война…