Дианна Джонс - Дом с характером

— Да как я мог?! — с видом оскорбленного достоинства вскричал Ролло. — Да любой кобольд скорее умрет, чем допустит, чтобы видели, как он говорит с лаббоком! Вы все это знаете!

К этому времени вокруг уже собралась порядочная толпа кобольдов — на почтительном расстоянии от Потеряшки, — и Ролло обвел всех театральным жестом.

— Призываю вас в свидетели! — воскликнул он. — Я жертва гнусных наветов!

— Кто-нибудь, пойдите обыщите его грот, — велел Тимминз.

Несколько кобольдов тут же сорвалось с места. Ролло вскочил на ноги.

— Я пойду с вами! — завизжал он. — Я докажу, что там ничего нет!

Ролло успел пробежать три шага, но тут Потеряшка схватила его за спинку синего сюртука и снова усадила на пол. И осталась рядом, вцепившись зубами в сюртук Ролло, виляя обтрепанным хвостом и подняв одно ухо в сторону Чармейн — словно бы хотела спросить: «Ну не умница ли я?»

— Умница, умница, — ответила ей Чармейн. — Чудесная собачка.

Ролло заверещал:

— Отзовите пса! У меня спина болит!

— Нет. Сиди, пока не вернутся те, кто обыскивает твой грот, — сказала Чармейн.

Ролло скрестил на груди руки и сидел с добродетельным и надутым видом. Чармейн повернулась к Тимминзу.

— Извините, можно спросить, кому понадобились такие большие ходики? Раз уж мы все равно ждем, — объяснила она, заметив, как Питер качает головой и хмурится на нее.

Тимминз поднял голову от исполинских деталей.

— Кронпринцу Людовику, — сказал он со своего рода мрачной гордостью. — Эта штуковина нужна ему для Кастель-Жуа. — Гордость оказалась слабее мрачности. — Он еще ни гроша не заплатил. Никогда не платит. Подумать только, такой богатей…

Ему не дали договорить примчавшиеся назад кобольды.

— Вот, вот! — кричали они. — Он? Нашли под кроватью!

Передний кобольд держал в обеих руках горшок. На вид это был обычный глиняный горшок — в таком делают жаркое в печи, — за тем исключением, что его окружало какое-то сияние — неяркое, радужное.

— Тот самый, — сказал Питер.

— В таком случае, что он, по-вашему, сделал с золотом? — спросил кобольд.

— Как это «что я сделал с золотом»? — возмутился Ролло. — Горшок-то был доверху набит… — Он осекся, сообразив, что выдал себя.

— Уже нет. Посмотри, если мне не веришь, — проворчал кобольд. И со стуком поставил горшок на пол между вытянутых ног Ролло. — Когда мы его нашли, уже так и было.

Ролло нагнулся и заглянул в горшок. И испустил горестный стон. Сунул в горшок руку и вытащил горсть сухих пожелтелых листьев. Потом еще горсть, и еще — и вот уже он запустил обе руки в пустой горшок, а вокруг валялись сухие листья.

— Пропало! — выл Ролло. — Превратилось в листья! Лаббок меня обманул!

— Значит, ты признаешь, что лаббок заплатил тебе за то, что ты сеял раздоры? — спросил Тимминз.

Ролло злобно покосился на Тимминза:

— Ничего я не признаю, кроме того что меня обокрали!

Питер кашлянул:

— Кхм. К сожалению, лаббок обманул его гораздо сильнее. Как только Ролло повернулся к нему спиной, он отложил в него яйца.

Кругом заахали. Носатые кобольдские лица глядели на Ролло, поголубев от ужаса вместе с носами, а потом разом обратились к Питеру.

— Это правда. Мы оба видели, — сказал Питер.

Кобольды посмотрели на Чармейн, и она тоже кивнула.

— Так и есть, — сказала она.

— Ложь! — взвыл Ролло. — Вы со мной шутки шутите!

— Нет, не шутки! — воскликнула Чармейн. — Лаббок выпустил яйцеклад и вонзил его вам в спину, когда вы еще не успели провалиться под землю. Вы сами только что сказали, что у вас болит спина!

Ролло вытаращился на Чармейн. Он ей поверил. Челюсть у него отвисла. Потеряшка поспешно отбежала — Ролло начал кричать. Он отбросил горшок в сторону, он молотил пятками, подняв смерч сухих листьев, он орал, пока лицо у него не стало изумрудно-зеленое.

— Мне конец! — рыдал он. — Я покойник! Внутри меня что-то растет! Помогите! Помогите мне, помогите, пожалуйста!

Никто ему не помог. Все кобольды попятились прочь, не сводя с него перепуганных глаз. Питер скривился от отвращения. Одна кобольдиха произнесла: «Что за сцена, какой позор!» — и это показалось Чармейн такой несправедливостью, что ей волей-неволей стало жалко Ролло.

— Эльфы могут его вылечить, — шепнула она Тимминзу.

— Что вы сказали? — Тимминз щелкнул пальцами — хотя Ролло по-прежнему барабанил пятками и открывал и закрывал рот, звуки совершенно смолкли. — Что вы сказали?! — спросил Тимминз у Чармейн.

— Эльфы, — повторила Чармейн. — В чародее Норланде тоже были лаббочьи яйца. Поэтому эльфы и забрали его лечить. Вчера приходил эльф и принес яйца, которые из него извлекли.

— Эльфы берут дорого, — заметил кобольд, стоявший у правого колена Чармейн — голос его звучал уважительно.

— Думаю, за него заплатил король, — сказала Чармейн.

— Тише! — Лоб у Тимминза собрался в складки и совсем наполз на нос. Тимминз вздохнул. — Сдается мне, — проговорил он, — мы можем не брать с эльфов платы за сани в обмен на то, что они вылечат Ролло. Проклятье! У нас уже два заказа, за которые нам не заплатят! Кто-нибудь, уложите Ролло в постель, а я поговорю с эльфами. И я еще раз предупреждаю всех, чтобы на луг ни ногой!

— Ничего, теперь можно! — радостно сообщил Питер. — Лаббока больше нет. Его убил огненный демон.

— Как?! — вскрикнули все остальные кобольды. — Лаббок погиб?! — загалдели они. — Неужели правда?! Это тот огненный демон, который гостит у короля? Он и вправду его убил?!

— Да, вправду! — прокричал Питер, перекрывая гомон. — Он убил лаббока, а потом уничтожил яйца, которые принес эльф.

— И мы думаем, что и сам при этом погиб, — добавила Чармейн.

Она была совершенно уверена, что никто из кобольдов ее не услышал. Очень уж они увлеклись — плясали, поздравляли друг дружку и бросали в воздух синие колпачки.

Когда гвалт немного унялся и четыре крепких кобольда унесли Ролло прочь — он по-прежнему брыкался и вопил.

Тимминз серьезно сказал Питеру:

— Этот лаббок держал в страхе всех нас — он же отец кронпринца, не кто-нибудь. Как вы думаете, что нам подарить огненному демону в знак благодарности?

— Верните кухонные краны в доме чародея Норланда, — мгновенно ответил Питер.

— Об этом нет нужды и говорить, — сказал Тимминз. — То, что они исчезли, дело рук Ролло. Я хотел спросить, что такого могут сделать кобольды для огненного демона, чего он не в силах сделать сам?

— Я знаю, — сказала Чармейн. Все уважительно притихли, и она продолжала: — Кальцифер и его… гм… близкие выясняют, куда деваются все деньги из королевской казны. Вы им не поможете это узнать?