Мария Захарова - Вой лишенного или Сорвать покровы с богов

Как и сказал Сальмир, Лита обнаружилась в травнике. Ее одежда по обыкновению имела вид крайне непристойный - с точки зрения Лутарга, но не самой Истинной - и мужчина в неудовольствии поджал губы. Он, конечно, понимал, что длинные юбки в некотором роде сковывают движения, но все же не считал необходимым подтыкать подол за пояс, оголяя при этом ноги гораздо выше принятого. Даже тресаирская рэнасу в последнее время перестала казаться Лутаргу вызывающей, ибо то, что творила Литаурэль с тэланскими нарядами превосходило фривольность клиноподобной юбки в несколько раз.

На его приближение и недовольный вид Лита отреагировала тихим смешком и поспешным приведением себя в порядок. Изумрудная ткань платья, опущенная на свободу, соскользнула вниз и скрыла ноги.

- Лучше? - осведомилась у мужчины Литаурэль с наигранным раскаянием в голове, столь противоречащим дерзкой улыбке на губах.

- Гораздо, - проворчал в ответ Лутарг, схватив девушку в охапку и притянув к себе. - И вообще, что ты здесь делаешь в таком виде, когда все остальные при параде ожидают прибытия Таирии?

- Хотела кое-что проверить, - призналась Литаурэль, положив голову ему на грудь.

- Позже нельзя? Обязательно сейчас?

- Пока вспомнила, - будто не понимая причину его возмущения, отозвалась тресаирка.

- И как всегда не вовремя, - вздохнул мужчина.

Он уже привык к этому. Всякий раз по возвращении из горной долины в Литаурэль просыпалась бурная активность. Она начинала лечить, растить, варить, сушить и делать много чего другого, избавляясь при этом от остаточного влияния стихий. В такие дни она сама на себя не походила. Могла говорить то, о чем после предпочитала не вспоминать или, и того хуже, напрочь забывала. Могла без видимой причины смеяться до колик в животе или же, наоборот, лить горькие слезы. Все это до жути пугало молодого человека, но уговорить Литу отказаться от поездок к алтарю Даровавших жизнь ему так и не удалось. В этом вопросе, девушка была несгибаема. Должна, и все тут! Без сосуда обряд будет неполным, а значит служительницы не смогут напитать мир силой Алэам.

Во всей этой истории с Удалившимися и первоосновами Лутарга радовало только два обстоятельства. Литаурэль не стала сосудом в том смысле, в котором им являлись когда-то Хранящие чистоту, и отсутствие каких-либо запретов, ранее бывших обязательными к исполнению служительницами храма Даровавших жизнь. Несмотря на некоторые неудобства, Лита все же принадлежала ему, а уж потом Алэамам.

- Ладно, идем. Нужно сделать что-нибудь с твоими волосами, пока глашатаи молчат. Думаю, времени должно хватить, - сказал Лутарг, продемонстрировав Литаурэль тонкий стебелек какой-то травы вытянутый им из растрепанной гривы черных волос.

- Забыла! Меня Гарья ждет! - отстранившись от него, всплеснула руками Рожденная с духом и заторопилась к крепости, оставив мужчину стоять в дверях травника.

Лутарг только головой покачал, глядя ей вслед. Хотелось и плакать, и смеяться - одновременного. Знали бы собиратели тел во главе с калератом до чего доводит представителя интересов Истинных при тэланском дворе их обожаемая сестра, подняли бы на смех.

Вечером этого же дня, после того, как праздничное застолье отгремело и подошло к концу, а небольшая компания из самых близких собралась в малом зале, Литаурэль огорошила всех неожиданной новостью.

- Будущей весной у нас появится новый брат, - в меру тихо произнесла Истинная, и вроде бы даже не поняла, насколько поразила всех находящихся в зале.

Первым делом Лутарг, Таирия и Антаргин воззрились на Лурасу, ожидая от той подтверждения. Так сложилось, что словам Литы доверяли безоговорочно. За три зимы, покуда тресаиры восстанавливали крепость, приводили в порядок окрестности замка и возводили дома для будущих слуг, она успела сделать немало предсказаний и ни разу не ошиблась.

- Хорошо, я уточню, - продолжила Рожденная с духом, избавив тем самым ничего не понимающую Расу от необходимости объясняться. - У нас - это у тресаиров. Следующим Неизменным правителем рианитов станет сын Нерожденных.

- Риана ждет ребенка? - громким возгласом озвучила всеобщее удивление Таирия.

- Почему нет? В физическом плане она… - заговорила Литаурэль, но была перебита задумчивой фразой Перворожденного:

- Значит, они смогли простить друг друга.

- Там нечего было прощать. Все, что делала Нерожденная, она делала ради Риана, считая, что он не захочет расставаться со своими божественными способностями, - в голосе Литы появилась доля иронии.

- Но сам Нерожденный…

- А он для сестры согласен на все, что угодно. Ей нужно было только попросить, объяснить ему все, и… Но она на это так и не решилась. От Кималы…

- Приемная мать близнецов, - вставил Антаргин.

- Риана узнала, - продолжила Литаурэль, - что никакие они не боги, и что, стихиям претит само их существование. И что с имеемым придется расстаться. Так или иначе. И вообще, что я вам все объясняю? Вот приедут они, сами спросите!

На этой загадочной ноте оборвав разговор, Литаурэль схватила Лутарга за руку и потащила к двери.

- На воздух хочу. Прогуляемся немного, - шептала она молодому человеку, не обращая внимания на гневные и недоумевающие реплики, несущиеся им вслед.

Летняя ночь встретила их теплым ветерком, дымом костров и звуками веселья. Прибывшие с Таирией гвардейцы и местный люд, подвязавшийся служить в Шисгарской цитадели, по-своему чествовали прибытие руаниданы и щедрость замкового смотрителя. Антаргин велел выделить к народному гулянию несколько бочонков вина из крепостных запасов и обязал кухарок отослать в селение десятую часть приготовленного к хозяйскому столу.

Выйдя за крепостные ворота, Литаурэль свернула в противоположенную от веселья сторону и повела молодого человека вдоль каменных стен. Они медленно брели под взглядом полной луны, держась за руки и наслаждаясь моментом. Тишина и романтика ночи одинаково нравилась им обоим.

Когда людской гомон стал чуть слышен, Лутарг спросил у Истинной.

- Зачем ты сказала им об этом?

- О чем? - не поняла она.

- О Нерожденных.

- А-а-а, о них, - отозвалась Литаурэль и, помолчав немного, добавила: - Вспомнила, что они будут просить руки нашей дочери.

Лутарг, ожидавший услышать что угодно, но не это, застыл, как вкопанный, вглядываясь в девичьи черты, озаренные серебряным светом луноликой Траисары, а Литаурэль, не обращая внимания на его замешательство, тем временем продолжала:

- Правда она будет чуть старше рианисткого наследника, но это не существенно. Ведь так? Разница совсем маленькая, да и…

- Лита! - рев мужчины заставил девушку замолчать и удивленно воззриться на него.

- Что? Я опять что-то не то сказала? - гладкий лоб прорезала морщинка, как было всегда, если ее неожиданно прерывали.