SoNew - Писания про Юного мага

— И никого! — прошептала Хенайна, снова невольно опираясь на руку Рорра. — Неужели тут что-то случилось? Мор? Голод?

— Ну какой голод, — усмехнулся орк. — В садах полно зимних плодов и уже распускаются бутоны летних. В этой земле плодоносит даже воткнутый в грядку посох. Да и на мор не похоже — кто-то же подавал сигналы на башнях. И вони нет, и беспорядка. Вряд ли местные жители прилежно подмели свои ракушечные дорожки, после чего легли на пол и померли.

— Площадь! — воскликнула Леми. — Какая миленькая!

Действительно, выложенная все теми же плитками площадь была уютна, как эльфийский садик. Всюду стояли глиняные кадки, в которых росли кусты и деревья. Между огромными горшками протянулись легкие скамьи, сверху на растяжках висели плетенки, укрывавшие площадь от солнца. Везде трепетали в воздухе знакомые ленточки и зверьки перебегали от одной лавочки к другой.

— Давайте посидим тут! — воскликнула Вивиан, опускаясь на лавочку. Все последовали ее примеру, только Клайд остался стоять на краю площади, недоумевая, с чего это друзьям вздумалось рассиживаться. Они прошли не больше двух миль, и совершенно не устали. Клирик обогнул несколько цветущих кустов и приблизился к расставленным на улице столам. Это выглядело похоже на харчевню, за одним маленьким исключением — тут было абсолютно пусто. Ни официанток с кружками эля или хвойного отвара, ни властного хозяина, ни поваров. Никаких съедобных запахов не доносилось из-за плотно закрытых ставен, только аромат цветов.

Недоумевая, Клайд обошел площадь по кругу. Тут располагались лавочки, витрины которых прикрывали ставни, пара трактиров, которые он распознал только по стоящим на улице столам, и несколько заведений, о назначении которых оставалось только догадываться. И ни души!

Когда Клайд вернулся к своим, Вивиан с трудом подняла голову от скамейки. Все остальные уже крепко спали.

— Ложись! — улыбнулась магу девушка. — Поспим немного.

— Что с вами? — встревожился клирик. Он не ощущал ни малейшей магии, но его друзья уснули слишком быстро. Эти лавочки, покачивающиеся под навесами… Для ловушки они выглядят слишком невинно, но магу все это не нравилось.

— Ви, вставай! — он потянул девушку за руку. Та только зевнула во весь рот и уронила голову на согнутый локоть. Клайд потормошил Аннарина, Сэйта — все они сладко спали, открывая глаза на секунду и советуя другу тоже прилечь. Магический сон выглядел не так. Это скорее напоминало действие сонного зелья.

— Что делать? — спросил Клайд у спящей Вивиан. — Ви, что происходит? Может, матросов позвать? — он был готов сорваться с места и побежать за подмогой, но боялся оставить беспомощных друзей одних.

— Ничего не надо, — ответил ему хриплый голос. — Бегать не надо, кричать не надо. В этой земле днем все любят поспать. Днем плохо, жарко. Ночью хорошо, весело. Садись рядом со мной, Десятый воин, я налью тебе морского молока и буду слушать, какой дорогой ты пришел к оюпити!

Клайд подскочил от неожиданности. Чуть в стороне, почти незаметный на фоне плетеных висячих лавочек и причудливых теней от навесов, полулежал Ссасаюсин. Возле бывшего пленника стоял запотевший кувшин и пара глиняных кружек.

— Иди, друг, порадуй меня рассказом, — улыбнулся ему круглоглазый дикарь. Впрочем, теперь он не выглядел настолько диким, как в плавучем лабиринте. Белые свободные штаны с широким поясом, доходящим почти до середины груди и расшитая жемчугом разных оттенков бежевая безрукавка составляли его одежду, и это выглядело цивилизованно и изящно. Голову Ссасаюсина покрывал вычурно завязанный тонкий платок, украшенный бисером. Мужчина сидел слегка сгорбившись, как огромная нахохлившаяся птица.

— Приветствую тебя, Ссасаюсин, — кивнул растерянный Клайд. — Ты уверен, что этот сон… он безопасный?

— Полностью. Сейчас все оюпити спят, кроме жрецов и стариков, — пояснил клирику старый знакомый. — А я встречаю тебя, друг.

— Ты знал, что мы прибудем сюда?

— Знал. Не знал в какой день. Разве твоя женщина не сказала тебе, что наши дороги пересекутся?

— Да, сказала, — вспомнил разговор с Вивиан клирик.

— Вот поэтому я каждый день беру кувшин холодного морского молока и иду сюда — ожидать твой приход. Сегодня ты пришел, — покивал магу мужчина.

— А ты, наверное, жрец, раз не спишь? — поинтересовался Клайд.

— Я и жрец и старик, — ответил тот. — Ты можешь называть меня Оти-Ссас, что означает Старший Ссасаюсин, а можешь Иу-Ссас, что означает Жрец Ссасаюсин.

— Хорошо, Иу-Ссас, — улыбнулся Клайд. — Ты жрец и я жрец, и мы не спим. Но почему заснули мои друзья-жрецы?

— Ты не спишь не потому, что ты жрец, — помахал ладонями в воздухе Ссасаюсин. — Ты не спишь потому, что ты Десятый воин, и ты вступил на свой путь.

— Ты хочешь послушать меня или рассказать мне о Десятом воине? — поинтересовался клирик, слегка заинтригованный.

— Ха, нет, сейчас ты говори, — Ссасаюсин налил в кружку Клайду густую белую жидкость, похожую на простоквашу. — Про Десятого воина тебе расскажет главная жрица, Дочь Орла.

— Ну хорошо, — клирик отхлебнул солоноватый напиток, приятно утолявший и жажду и голод. — Слушай…

Когда он закончил рассказ о высадке на берег Грации и о несчастье с Рамио, тени склонились к востоку. Стало заметно прохладнее, подул ровный ветерок. Спящие зашевелились, приподнимаясь и протирая глаза.

— Что с нами стряслось? — недовольно проворчала Хенайна, потирая отлежанную щеку с отпечатком плетенки. — Сроду так не хотела спать, как сегодня!

— Ссасаюсин говорит, что тут особый воздух, — пояснил Клайд, помогая Вивиан подняться. — Все спят днем, когда жара. А вечером, ночью и ранним утром работают и развлекаются.

Действительно, площадь стремительно заполнялась народом. Одетые подобно Ссасаюсину оюпити приносили с собой кувшины с напитками и длинные копченые ломти мяса. Возле харчевен молодые парни разжигали переносные жаровни, а женщины расставляли по столам кружки и тарелки. Распахнулись двери и витрины лавочек. К большому огорчению путешественников, оюпити слыхом не слыхивали о почтовых кристаллах. Магических товаров тоже было очень мало.

— Только то, что привозят из-за моря, — пояснил жрец Клайду. — Мы не делаем.

Торговали вещами повседневными: посудой и тканями, одеждой, оружием, инструментами, украшениями, пряностями, вяленой рыбой и сушеными фруктами.

— Почему не продают свежую рыбу и свежие фрукты? — удивилась Лемвен.

— В городе запрещено, — пожал плечами жрец. — Кому нужно, те идут к рыбакам или к садовникам и покупают. Или ловят сами.

На улицах мельтешили дети. Мальчики, зачастую одетые только в укороченный вариант взрослых штанов, раскачивались на подвесных лавочках, перелезали через плетеные заборы и носились наперегонки со зверушками.