Коллекция с пыльного чердака

— Осторожно! Берегите головы! Здесь балка перегородила дорогу.

Совет Юли немного запоздал, Миша уже успел стукнуться лбом о едва различимую в полутьме балку, но упрямо продолжал двигаться вперед. Спуск в подвал был почти полностью завален обломками кирпичных стен, и каждый шаг давался с огромным трудом. Но по настоящему страшно ребятам стало, когда преграды остались позади и они оказались в просторных, отлично сохранившихся помещениях огромного подземелья.

Пока они пробирались среди завалов, все их мысли были заняты лишь тем, как бы протиснуться между кусков кладки и обгоревших дубовых балок, над которыми не было властно даже само время, но теперь, когда они достигли цели, пришло время страхов и сомнений. Слабое пятно света скользило по отсыревшим кирпичным стенам, выхватывая из мрака черные провалы ведущих в неизвестность коридоров, казалось, подвал наполняли едва слышные необъяснимые шорохи, а за их спинами постоянно находился некто невидимый и страшный. Это отвратительное ощущение не исчезало ни на секунду, Юля и ее новые друзья постоянно оборачивались, озираясь по сторонам, но взгляд злобного невидимки по–прежнему упирался им в затылок. Создавалось впечатление, что сами стены старинного подвала имеют множество глаз, которые с неудовольствием и злобой следят за незваными гостями.

— С чего начнем? – Юля старалась говорить бодро, но не узнавала собственного голоса. – Если верить плану, нам надо двигаться вперед, туда, где находился винный погреб. Это самое большое помещение подвала.

Миша и Женя покорно двинулись за девушкой. Если Женя до ужаса боялась привидений, которые, несомненно, обитали в этом зловещем месте, то «Шерлока Холмса» волновали вполне земные, но не менее опасные проблемы. Не то, чтобы он не доверял Юле, но встреча с еще одной кладоискательницей, интересовавшейся пропавшей коллекцией казалась ему подозрительной. Возможно, у девушки были сообщники, один из которых проник на чердак буйного отделения, пытаясь разузнать что–то о картинах Кенешевой, а теперь следил за ними, прячась в кустах. Подозрения Миши зародились в тот самый миг, когда, находясь в гостях у Пелагеи, он заглянул в лежавшие на креслице бумаги студентки. Тогда он увидел титульный лист дипломной работы, на котором была четко написана фамилия Юли…

— Кажется, дальше пути нет, здесь все обвалилось! Как же нам пройти в погреб?!

Юля остановилась у рухнувшей стены, преградивший им путь вперед. Она тщательно, сантиметр за сантиметром осматривала завал, все отчетливее понимая – дальше дороги нет. Похоже, их рискованное путешествие подходило к концу, так и не дав никаких результатов:

— Давайте простучим стены. Вовсе не обязательно, что тайник находится в центральном помещении. Орест мог спрятать картины и в другом месте.

— А может быть, лучше вернемся назад? — жалобно предложила Женя. – Чувствуете, как здесь холодно? Так бывает, когда рядом находятся привидения. Даже если Ореста не убили в ту ночь, он все равно уже умер и вполне мог вернуться в свой дом в качестве призрака… Мне кажется, он или кто–нибудь еще подглядывает за нами. Короче, мне страшно.

— Женя, нельзя бросать дело на полпути! Когда мы еще здесь окажемся?

Подхватив обломок кирпича, Юля принялась простукивать стены. Мечтавшая о скорейшем окончании путешествия Женя присоединилась к ней. А «Шерлок Холмс» думал, и с каждой минутой ему становилось все страшнее. Что если Юля специально заманила их сюда, решив избавиться от конкурентов? А может быть, Юля не причем и сама является жертвой – вдруг за ними следит могущественная преступная организация, занимающаяся сбытом антиквариата? Такие люди уж точно не оставляют свидетелей… Достаточно столкнуть вниз пару кусков стены, чтобы он, Женя и Юля на веке вечные оказались бы погребенными в этом жутком месте. Одно усилие, и они больше никогда не увидят солнца…

— Надо уходить отсюда, — решительно сказал мальчик. – Если картины и были здесь, они наверняка погибли.

— Наверное, ты прав, — вынуждена была согласиться Юля. — В такой сырости и холоде ни один холст не сохранится. Зря я надеялась отыскать картины! Это глупые фантазии, не более. С ними пора распрощаться. Уходим.

Дорога назад показалась особенно сложной. Несколько раз Юля с ужасом понимала, что не может протиснуться между обломками кирпичной кладки, но потом брала себя в руки и продолжала двигаться вперед, указывая путь своим юным спутникам. Наконец, над головой вспыхнул ослепительным светом кусок ярко–голубого неба. Еще немного усилий и страшный подвал княжеского дома остался позади…

Первые мгновения ни Юля, ни Миша с сестренкой не могли говорить ни о чем, кроме счастливого возвращения из подземелья. Они радовались, веселились как маленькие дети, наслаждаясь теплыми лучами солнца, вдыхая живой, пронизанный ароматами трав и цветов воздух, а потом «Шерлок Холмс» неожиданно спросил:

— Как твоя фамилия, Юля?

— Стодольская, — она с удивлением посмотрела на нескладного паренька. – А почему это тебя интересует?

— Ты как–то связана с теми Стодольскими, что жили в этих местах?

— Да. Моя бабушка, мама отца провела свое детство в Дубовке. Ее звали Ольгой, а домашние называли Лёлей.

— Не может быть! – вмешалась в разговор удивленная таким поворотом событий Женя. – Сестры Стодольские умерли во время блокады Ленинграда. Так мне бабушка рассказывала.

— Похоже, она знает не все. Мария и Ольга погибли, но у младшей сестры был маленький сынишка. Он выжил. Детей тогда эвакуировали, вывозили из блокадного города, и это позволило сохранить многие жизни. Свое детство мой отец провел в детском доме на Урале. Он был маленьким мальчиком, но помнил свою фамилию и даже немного из того, что рассказывала ему мама. После войны он попытался разыскать близких, но узнал, что все они погибли во время блокады.

— Надо сообщить об этом бабушке! Вот она удивиться! Ее мама дружила с сестрами Стодольскими! Короче наши семьи знакомы чуть ли не с доисторических времен.

— Здорово! – улыбнулась девушка. – Когда я выбирала тему для дипломной, я остановилась на пропавшей коллекции княгини Кенешевой, потому что знала – корни моей семьи где–то в тех краях.

— А ты знаешь, что Алексей Стодольский, брат твоей бабушки все еще жив? Во всяком случае, был жив этой осенью?

— Правда?!

— Да, он живет или жил в лесной сторожке на краю болота. Это о нем придумали глупую сказку про проклятие! Нам это самим всего несколько часов, как стало известно…

Миша довольно чувствительно наступил сестренке на ногу, но она лишь подумала о том, каким порой неуклюжим бывает брат, и продолжала делиться своими впечатлениями с Юлей: