Array Array - Мастер сновидений

— Теть, дай монетку…

— Держи… Но если нам там не понравится, то в другое место поведешь бесплатно.

— Понравится, тут кормят хорошо… — И пацан сглотнул набежавшую слюну…

— Ну что, как тебе? — Спросила я Одрика…

— Набережная рядом, хорошо… Погулять можно…

— Ты с этим делом тут аккуратнее, в порт один не ходи, там и на перо за медный грошик поднять могут…

— Теть, а теть… — Дергает меня за рукав мальчишка…

— Чего еще?

— А вам еще чего–нибудь показать не надо будет?

— Не знаю, может и надо…

— Так я тут посижу…

— Сиди, место чай не купленное… Пошли поселяться… — оторвала я женишка от наблюдения за чайками и качающимися мачтами. — Насмотришься еще…

Заведение действительно оказалось солидным. Тяжелые столы, темная стойка, крепкая лестница, ведущая на второй этаж, погашенный по летнему времени камин, и даже маленькая сцена для выступлений менестрелей.

Нам навстречу выбегает хозяин, кругленький, живенький толстячек…

— Что господа хотят?

— Нам два номера, мне и моему… брату. — Одрик смотрит на меня и согласно кивает.

— А девушке? — Хозяин кивает на Мару, я смотрю на нее оценивающе, забыла…

— Тогда для меня номер с двуспальной кроватью. — Трактирщик посмотрел на меня странно, но ничего не сказал.

— Вы надолго к нам?

— Нет, дня на два–три…

— Тогда номер для юноши по одному серебряному в день, а для вас по два… За питание оплата отдельная…

— Нам бы номера посмотреть, тогда и решим… Одрик? — Толкаю женишка в бок локтем, отвлекая его от зачарованного созерцания картины со штормом и тонущим кораблем над барной стойкой. Красотень — Айвазовский отдыхает!

— А, да… посмотреть надо… А окна куда выходят? Мне бы хотелось на набережную…

Мы поднимаемся наверх… Первым показывают номер для Одрика. Небольшая комнатушка с кроватью, шкафом и столиком, за дверцей умывальник а–ля «дачный», ванны нет, есть только кресло с дыркой и сиротливо стоящей под ним ночной вазой. Но окно, как Одрик и хотел, выходит на набережную. На подоконнике цветы, на полочках салфетки, красивые шторы, в общем — нормально…

— А ванны нет? — Интересуюсь я, пока Одрик разглядывает вид за окном.

— Ванны нет, но в любой момент за один медный грошик можно принести бадью и горячую воду.

— Ну что? Одрик!

— А, все нормально… Вид красивый…

— Пойдемте, посмотрим другой номер… — и мы с трактирщиком выходим, а Одрик остается у окна наблюдать за морем и парусами.

Номер, предназначенный мне, побольше, два окна, оба во внутренний двор, но и хорошо — тихо будет. Те же цветы, салфетки, большая двуспальная кровать темного дерева под темным шерстяным балдахином. Приподняла покрывало и оценила упругий матрас и чистое почти новое постельное белье. Шкаф с зеркалом, столик и два стула. За дверкой комнатка с удобствами, и в отличие от номера Одрика бадья тут уже есть, большая и солидная, но с бадейкой в моем орочьем люксе не сравнить, меньше раза в три. А водопровода, как в Караваче тут нет, поэтому в эту комнатку есть еще один вход сразу на черную лестницу и вниз, и судя по запаху на кухню. Проверяю задвижку на двери на черную лестницу: крепкая и дверь тоже ничего, не шатается…

— Подходит. Приготовьте нам что–нибудь поесть, а то мы с дороги, устали…

— Что кушать желаете?

— Давай что–нибудь из местной кухни, мы все едим.

— А пить что будете?

— Сейчас что–нибудь безалкогольное, дел еще куча…

— Через полчаса все будет готово…

— Хорошо.

Трактирщик ушел, а я решила расположиться в номере, разобрала свой мешок, умылась, причесалась. Положила договор с Союзом в отдельный мешок, вышитый бисером, купленный в Караваче специально для ношения разных мелочей. И долго размышляла брать его с собой или оставить в номере, решила оставить. Зашла за Одриком, он тоже уже обосновался в номере и наблюдает из окна за жизнью гавани.

Пообедали, обед получился немного ранним, но очень и очень вкусным. Я морскую рыбу в этом мире еще не ела. В Огнях Несайи подавали исключительно речную, а тут просто пир… Мара–наемница сидела с нами за столом и лопала все в три горла, щедро запивая все пивом. Оно, видите ли, совсем не крепкое, а ей надо после перехода по порталу нервы успокоить. Где интересно у демона нервы? Не иначе в районе желудка…

— Одрик, задумчивый ты мой, какие у тебя дальнейшие планы?

— Я хочу по городу пройтись… на море посмотреть…

— Иди, иди… искупайся… Только, дорогой, о защите не забывай, Ерт город портовый тут разных темных личностей, как грязи… Еще и гоблинов полно…

— А они что, опасные?

— А Гаарх их знает…

— Хорошо, я буду осторожен.

— И кошелек оставь в номере, там для этого сундук специальный есть… — Дает ему ценный совет Мара. — Или мне отдай, я сохраню…

— Одрик, денег ей не давай, обратно не вернет. — Мара обижается и хлебом подбирает соус с тарелки, все остальное уже съедено. Она бы свою тарелку облизала, но я ей показала кулак, теперь хлебом подбирает, воспитывается постепенно.

— Да, деньги я пожалуй оставлю в номере, так возьму чуть–чуть… А ты куда?

— У меня дела… Когда буду не знаю, так, если что, то ужинай без меня.

Я с трудом вылезла из–за стола, жрать надо меньше. Проверила свой магический уровень, все в порядке, расплатилась с трактирщиком за обед и номера и вышла на набережную. У входа сидит утренний мальчишка.

— Теть, дай монетку… — начинает он канючить.

— Дам, покажи мне город. Где тут у вас что находится?

— А что вам надо?

— Пока не знаю… Ты показывай, потом разберемся….

Несколько часов осматривала город, Мара ходила следом за мной и блаженно молчала, переваривая обед. Мне были показаны: Синяя набережная, на которой стоит наш трактир, надо запомнить. Порт — шумно, грязно и не интересно; рыбный рынок, на него я не пошла, делать мне нечего как рыбу нюхать. Огромный храм Стергу и всем ветрам, интересно и познавательно, но подношений оставлять не стала. Центральная площадь с ратушей, сквер с фонтаном и памятником одному из Зетерингов, непонятного пола. Почему именно ему или ей установлен памятник, и как его или ее имя, мальчишка не знал, а на памятнике не написано. А больше спросить было некого, сквер был совершенно пустынен, жаль. Походили по узким и крутым улочкам. Вместо извозчиков тут везде шныряют местные рикши — ририки. Возят их в основном гоблины. Они же возят и носят на себе и все остальное, что потребно куда–либо доставить. Улочки слишком узкие и крутые, варгам не развернуться.

Меня очень заинтересовала ратуша. Когда я стояла и смотрела на нее, у меня на затылке заболел и стал жечься родовой знак, и захотелось войти в эти двери и пройтись по коридорам и комнатам.

Как я читала в путеводителе, здание, где сейчас расположена ратуша Ерта, когда–то раньше была родовым домом моего Рода. Родовой знак Зетерингов до сих пор украшает фронтон и красуется на воротах, дверях и балконах. Как же он сохранился? Почему его не убрали, не сбили? Странно это… И он зовет меня… Но не сейчас же… А вот ночью надо будет сюда наведаться, и поискать захоронку незабвенного дядюшки Зарта.