Array Array - Мастер сновидений

И состоялся удивительно красивый закат. Солнце уже зашло, но небо еще освещается красноватыми отблесками. Цвета на небе плавно переходят друг в друга. От совсем темной линии горизонта к нежно–розовому цвету облаков и далее прозрачно–золотистому. Эта ни с чем несравнимая палитра повторяется в отражении на гладкой как зеркало глади воды. Возникло бы ощущение полной умиротворенности, если в последнюю минуту на горизонте не объявились, тяжелые как свинец тучи и прощальные лучи Андао не выцветили бы на них тревожную пурпурную кайму.

Увидев это, гоблин побагровел до своих лягушачьих перепонок и еще больше сгорбился. Новый знакомый Одрика мрачно покачал головой.

— Стергу надо бы молитвы вознести. Кто не войдет в бухту завтра, рискует не войти сюда уже никогда… — он задумчиво вздохнул, и, не отрывая глаз, от зловещего горизонта продолжил. — Можно, конечно, встретить шторм и в открытом море, только не все любят рисковать…

Одрик зачарованно наблюдал за сменой красок на небе и воде, а утомленный жизнью маг задумался, глядя на воду, и вдруг стал беседовать сам с собой:

— Сумерки — единственное время, когда я перестаю ненавидеть планету и всё, что на ней находится. Время когда дневная суета оставила рассудок, а обольстительные чары ночи ещё не пробудили в душе первобытные силы, пока не воцарился безумный мир моих кошмарных снов. Но перед тем, как я растворяюсь в нем, как соль в водах моря, перестаю ощущать свой порабощенный разум и тело, зато ощущаю всем своим существом каждый звук, каждое движение, каждую мелочь. Я сторонюсь людных мест, блуждаю, устремив взгляд в небеса, туда, где облака на небе всех цветов — от кровавой ваты до вулканического пепла…. И в голове нет ни одной мысли, человеческой мысли. В душе тоска и спокойствие смертника на перед казнью, и непонятное стремление вперед к неизбежному. Мир поглощают сумерки, и я становлюсь самим собой, я уже и не человек, но еще и не особь из моих кошмаров. Я живу от заката до заката…

Бывает, я встаю во сне, хожу по несуществующим дорогам, разговариваю на неизвестном языке с невидимыми собеседниками. Самое поразительное, что меня тянет туда, что мне с ними лучше, чем с людьми, все чаще посещает желание не возвращаться.

Не может человек не спать, я пробовал, тогда они приходят наяву, и я не могу отличить гостей из моего бреда, от реальных людей. Перед тем как заснуть, я привязываю себя к ложу, объясняю всем на корабле, чтобы не выпасть при случайной качке. Пока, кажется, никто не догадался…. Никто не догадался, что всю ночь во сне я развлекаюсь с демонами. Я поэтому и ушел с военного корабля, чтобы случайно не попасться и не подставлять брата. Он дослужился до кого–то там в Канцелярии, и смог место для меня выбить, не хотелось бы портить ему карьеру.

… не знаю, зачем я говорю тебе все это, когда мы с тобой в этой убогой лодчонке. Ведь как все нормальные люди, ты вправе в лучшем случае сдать меня городской страже для препровождения в дом для одержимых демонами, а в худшем прирезать как психа. Хотя может и наоборот, гораздо интереснее принять удар от такого изысканного меча, как твой, чем гнить заживо в компании умалишенных. Я устал, не знаю, сколько еще мне удастся продержаться. Я уже сомневаюсь, человек ли я, я уже начал мыслить категориями своих ночных гостей. Хорошо, что при свете солнца они отпускают меня, но мне кажется, что днем они просто спят, а то бы мне не было от них покоя.

Это еще хорошо, что здесь в Ерте очень мало фиолетовых, мне не приходится прятаться, как в Ричелите или в других местах. Кто–то из них возможно и помог бы мне, но большинство сочтут меня опасным и сдадут в соответствующее заведение. Я бы сам наверно так поступил на их месте. Местная гадалка поведала, что есть какой–то Мастер сновидений, и он разбирается во всем, что происходит во снах. Бывалые люди рассказали, что такой действительно есть и живет в Караваче. Я был там полгода назад. Зимой в Ерте неуютная погода, суда на приколе, и мы все сидим по домам. Я посетил Каравач, но не нашел Мастера, кто–то говорил, что он куда–то уехал, некоторые утверждали, что он повстречался с Двуликой. И теперь я и не знаю, куда мне ехать, где мне его искать.

— Никуда не надо ехать, не зачем никого искать…, — ответил Одрик. — Я здесь.

Одрик, сидевший на носу лодки, обратил взгляд на одержимого ночным демоном. На берегу уже зажигались ночные фонари, кто–то поджидал запоздавших рыбаков. Не дождавшись команды своих пассажиров, повернул к берегу свой челнок и гоблин Рийгу. Челнок — лодочка двухсторонняя, разворачивать ее необязательно, можно просто пересесть лицом в другую сторону, а нос с легкостью становиться кормой, а корма носом.

Немного южнее, центральная часть города переливалась разноцветными огнями, казалось, что там полыхает костер в честь Зимнего поворота, а по окраинам разлетаются искорки от него. И трудно было отличить холмистые окраины Ерта от ларийского звездного неба, пока за вершинами холмов не начало пониматься зарево.

— Что это? — Встревожено спросил Одрик. Он еще виделся все только в магическом диапазоне, несколько в другом «цвете».

— Так ведь луны встают, обе. Через неделю общее полнолуние.

Челнок скользил по ночной волне, гоблин привычно разгребал отразившиеся в море звезды, а в впереди из–за холмов всплывал огромный кроваво–красный Марис, болезненно–желтая Мурана рядом с ним выглядела чем–то напуганной.

Когда Одрик наблюдал полнолуние во всей красе, когда это было? Давно, еще в горах у гномов, от своей землянки. Тогда еще вокруг был снег и лед, а потом стало как–то не до ночных светил. Нет, ночи с множеством событий были, но луны не были их действующими лицами, а реквизитом подсветки. И видел он это просто глазами молодого человека, немного художника, а теперь! Никто еще не рассматривал предчувствие смерти, окутавшее его нового знакомого в магическом диапазоне. Нет, не реальную ее опасность, а ощущения и эмоции самого человека: он светился почти таким же воспаленным светом, как и пугающе красный Марис, светился весь, а не только в ауре. Он был окутан этим светящимся облаком как липким туманом, как роем пчел.

«Ведь это не сумасшествие, он не придумывает. Действительно похоже на демона. "

«Да, — ответил Учитель, — у него действительно подселенец. Рискнешь? "

«А я–то чем рискую? "

«Мало ли кто у него там, отсюда хорошенько не разглядеть. Потом тебе придется зайти в чужой сон, мы на территории противника. А во сне я не смогу тебе ничего подсказать, я должен оставаться снаружи, вокруг тоже территория противника. "

Лунная дорожка их лодки не серебрилась или золотилась, сегодня они плыли как по кровоточащей ране. С набежавшей волной челнок вынесло на песок почти до половины, магам даже не пришлось замочить своих сапог.