Родовая магия

— Слезай, а то я сейчас опозорюсь, как девственник на первом свидании, — хрипло пробормотал я. Джинни чуть покраснела и хмыкнула, но безропотно поднялась с моих колен. Я встал следом, глубоко дыша, чтобы унять чрезмерное возбуждение, и, воспользовавшись паузой, окончательно освободился и от своей полурасстегнутой рубашки. Джин окинула меня возбужденным взглядом, в котором сквозило восхищение. Мне и раньше доводилось видеть такие взгляды девушек, направленные на меня, но я не придавал им особенного значения — я, боггарт побери, и без того знал, что великолепен. Но взгляд Джинни заставил меня ощутить себя по-иному. Польщенным. Я действительно ей нравился… шагнув к ней, я взял девушку за руку.

— Джин, если ты хочешь передумать… — начал я, и сделал небольшую паузу. В глазах Джинни блеснули искорки гнева, и она возмущенно вскинула голову, чтобы возразить… — то уже поздно, — закончил я, притягивая ее к себе, и накрыл ее рот глубоким поцелуем. Джинни прильнула ко мне всем телом, тоже обнимая меня и отвечая на поцелуй с таким же энтузиазмом.

Джинни, видимо, ожидала, что с кушетки мы переместимся в кровать, но мне почему-то показалась более романтичной растянутая у камина белоснежная шкура. Стоило только представить роскошные огненные волосы Джин на фоне белого меха… Она несколько удивилась, но не возражала. Освобождая друг друга от одежды, и попутно время от времени отвлекаясь на жаркие поцелуи и ласки, мы наконец добрались до «пункта назначения», и опустились на мягкий белый мех, приятно ласкающий разгоряченную ласками кожу. Я лег рядом с ней, стараясь не особенно торопить события, и, заключив в объятья, стал снова целовать девушку и ласкать ее грудь, теперь не скрытую кружевным бюстгальтером. Джинни, постанывая, выгибалась под моими руками, снова часто дыша от возбуждения, и восторженно глядя на меня сияющими газами, с расширенными от желания зрачками.

— Джин… — мягко позвал я в промежутке между поцелуями, — Послушай, я должен знать, это у тебя впервые?

— Ох… — застонала она. — Это так важно для тебя?

— Нет, — покачал головой я. — Это важно для тебя. В первый раз всегда больно…

— Оу… — девушка слегка смутилась. — Я и забыла…

— Так ты…

— Да. Ты первый у меня, Драко… — шепнула она, прикусив губу. Я кивнул, и погладил ее по волосам, в глубине души чувствуя что-то, отдаленно напоминающее раскаяние.

— А ты… ты уверена, что… Что тебе это нужно? — осторожно спросил я, хотя и понимал, что в тысячный раз предлагать ей передумать просто глупо.

— Уверена, — отозвалась Джинни, нежно поглаживая меня по спине. — Я хочу быть твоей! Пожалуйста, Драко…

— Прости, — выдохнул я, крепче сжав ее в объятьях. Она удивленно подняла взгляд.

— За что?

— За то, что даже твоя невинность меня уже не остановит… — я не дал ей ответить, накрыв ее рот новым поцелуем, но ее довольный стон и без слов сказал мне достаточно.

Ее неопытность не была особенно страшной преградой, хотя я и был слегка на взводе. До сих пор я ни разу еще не был с девственницей, так что, в какой-то степени, для меня это тоже был первый раз. Понимая, что боли в любом случае не избежать, я знал, что лучшее, что я могу сделать — это помочь ей максимально расслабиться, и возбудить настолько, чтобы она забыла и думать о боли. И я сделал это, усилием воли заперев собственное возбуждение, и не позволяя ему нарушить мои планы. С бесконечным терпением и нежностью я ласкал и целовал все ее тело, нашептывая, что она прекрасна, и что я в жизни не видел девушки, способной сравниться с ней. Я не лукавил, и ни капли не кривил душой. Джинни действительно казалась совершенством — тонкая талия, изящные руки и ноги, и при этом приятно округлые стройные бедра и упругая грудь, для ее возраста совсем не маленькая. Поначалу девушка еще стеснялась под моим откровенным взглядом, но постепенно перестала, когда я словами и делом доказал ей свое восхищение.

Меня слегка позабавило, с каким интересом Джинни рассматривала мое обнаженное тело, тщетно пытаясь скрыть краску смущения, выступившую на щеках. Мне всегда казалось, что для девушки, у которой шесть старших братьев, это не должно быть особенно в новинку, но она объяснила, что одно дело — случайно, мельком увидеть голышом родного брата, и совсем другое — вот так разглядывать обнаженного парня. Впрочем, у нас обоих не было особенного желания вдаваться в подробности, так что я оставил эту тему для лучших времен, и вернулся к тому, что было важным на тот момент.

Чувствуя, как ей нравятся мои поцелуи, я не отказывал ей в этом, сжимая ее в объятьях и страстно целуя нежные губы девушки, однако это было далеко не единственное оружие в моем арсенале. Нацеловавшись до одурения, я принимался за тщательное, детальное изучение ее тела, отыскивая все новые особо чувствительные местечки. Я осыпал поцелуями ее нежную шейку, прокладывая влажную дорожку от уха вниз, к ключице, задерживался там ненадолго, лаская губами и языком чувствительную точку в основании шеи, а потом спускался к груди. Здесь руки и губы действовали вместе, и Джин, не сдерживаясь, стонала от наслаждения. Поглаживая и массируя ладонью ее грудь — так что мои длинные пальцы обхватывали ее целиком, — я накрывал ртом нежно-розовый сосок, втягивал его внутрь и принимался теребить и перекатывать его языком, слегка прикусывая, но стараясь ни в коем случае не причинить боли. Джинни дрожала всем телом от возбуждения, обнимая меня за плечи, и протестующее вскидывалась, стоило мне остановиться хоть на мгновение. А я ласкал то одну ее грудь, то вторую, потом спускался ниже, целуя белую кожу живота, но намерено не спускаясь ниже, чтобы не спугнуть нарастающее в ней возбуждение. Правда, время от времени я позволял себе погладить ее бедра, но не особенно увлекался этим, не желая спугнуть ее.

Конечно, я гордился своей силой воли, но даже она была не беспредельна. Я начал понимать, что рискую сойти с ума, если в скором времени не предприму чего-нибудь и ради собственного удовлетворения. Я приподнялся над ней, заглядывая в глаза девушки, продолжая гладить ее грудь, которую незадолго до этого осыпал страстными поцелуями. Джинни тяжело дышала, и ответила мне затуманенным, расфокусированным взглядом. Она была готова.

Приподнявшись, я опустился на нее сверху, накрывая своим телом и раздвигая ноги коленями. Девушка не испугалась, лишь самую малость напряглась, но нежный поцелуй быстро успокоил ее. Еще хоть что-то соображая, я наложил контрацептивные чары, чтобы не думать об этом потом. Едва дыша от необходимости сдерживаться, я занял нужную позицию, и в последний раз взглянул на нее, спрашивая согласия. Кивок… и все мосты, связывающие нас с прежним миром, с грохотом рухнули.