Родовая магия

Джинни не кричала и не плакала, когда я овладел ею, легко преодолев хрупкую преграду ее невинности — она лишь один раз вскрикнула на вдохе, и стиснула мои плечи так, что остались синяки. Я замер, давая ей привыкнуть, хотя Салазар знает, чего мне это стоило. Направляемый каким-то шестым чувством, я снова начал целовать и ласкать ее, помогая девушке расслабиться. Джин негромко постанывала, но не отталкивала меня, охотно отвечала на поцелуи и принимала ласки. Я рискнул немного пошевелиться внутри нее, потом снова, снова и снова. Первые толчки вызвали у нее новую вспышку боли, однако постепенно, по мере того, как Джинни привыкала ко мне и чуточку расслаблялась, боль отступала, освобождая дорогу наслаждению…

Мой самоконтроль полетел ко всем Волдемортам, Гриндевальдам и прочим нелюдям, когда она подалась бедрами мне навстречу и простонала мое имя. Плотина, сдерживающая горный поток, рухнула, и чистая, незамутненная страсть понеслась по моим жилам, сметая сдержанность и сводя с ума. Джин снова вцепилась мне в плечи, с равной страстью отвечая на каждое мое движение в ней, что-то выстанывая, наслаждение нарастало стремительно и неотвратимо…

— Драко! — выкрикнула она, невероятно широко распахнув глаза, и выгнувшись всем телом, а в следующий момент ее тело затрепетало, достигнув вершины. Для меня тоже это оказалось последней каплей.

— Джин! Джинии! Я люблю тебя! — застонал я, не отдавая толком себе отчета в том, что говорю, и только зная, что слова были искренними.

Я задрожал, изливаясь внутри, вжимаясь в нее, и упал на ее тело, содрогаясь в последних спазмах наслаждения. Джинни тяжело дышала, обвивая меня руками и ногами. Несколько минут в комнате царила полная тишина, прерываемая только нашим обоюдным тяжелым дыханием. Наконец, более-менее опомнившись, я приподнялся, опираясь локтями об пол по разные стороны ее головы, и уперся в пол и коленями, чтобы облегчить обессиленной девушке вес своего тела. Джинни недовольно застонала, и лишь чуточку пошевелилась, продолжая обвиваться вокруг меня всем телом.

— Как ты? — выдохнул я, отводя прядь намокших от пота волос с ее лба. Голубые глаза открылись и взглянули на меня с непередаваемым выражением, от которого у меня разом потеплело на душе. В нем не было разочарования, или хуже того — обвинения. Она смотрела восхищенно и… с любовью? Как мне хотелось поверить, что это именно так!

— Это было… потрясающе, — отозвалась она. — Я… Я не думала, что это может быть настолько… восхитительно…

Я нежно поцеловал ее, и, прижав к себе, перекатился, чтобы лечь рядом. Джинни прижалась ко мне, водя пальчиком по моей груди, и вырисовывая на ней невидимые узоры. А я лежал, и с удивлением осознавал, что то, что я сейчас испытываю, ничуть не похоже на просто банальное удовлетворение после хорошего сэкса. Нет, сэкс был просто потрясающий, но дело тут было совсем в том, как именно все происходило. Я понимал, что был бы отнюдь не против, если бы это повторялось снова и снова, хоть на протяжении всей моей жизни. Я был… счастлив.

Pov Драко Малфоя

Утро застало нас с Джинни все еще в Выручай комнате — хотя, строго говоря, это было и не утро вовсе, так как проснулись мы, насколько я мог судить, уже за полдень. Впрочем, ничего удивительного в этом, как-раз-таки, не было, потому что ночью мы почти не сомкнули глаз.

Немного отдохнув и восстановив силы после сумасшедшего первого раза, и позаботившись о состоянии Джинни (кое-какие зелья со столика пришлись как раз кстати), мы перебрались-таки в кровать, где почти сразу же снова занялись любовью. Эта ночь словно бы сняла для нас обоих все запреты, и мы сходили с ума, не думая ни о чем, и не в силах оторваться друг от друга. Это продолжалось всю ночь — в промежутках между вспышками страсти, мы почти не размыкали объятий, беспрерывно целуясь и ласкаясь, и не думая ни о прошлом, ни о будущем. Временами мы дремали, но настоящий, глубокий сон не приходил. То я, то Джин, внезапно неловко пошевелившись, просыпались, и тут же будили один другого, чтобы вновь и вновь заняться любовью. По-настоящему уснуть так и не получалось, пока окно на дальней стене, обращенной к востоку, не окрасили розоватым тоном первые отблески рассвета. Ночное безумие словно бы отступало заодно с темнотой. Джинни прижалась ко мне, положив голову на мое плечо, и устроив руку у меня на груди, а вторую просунув под спину. Поза была не особенно удобной, но я не возражал, потому что это давало мне возможность обнимать ее, продолжать к ней прикасаться и вдыхать бесподобный аромат ее волос, который — я точно знал, — теперь навсегда останется для меня истинным ароматом счастья…

Так мы и заснули, прижавшись друг к другу, утомленные, но счастливые.

Я проснулся первым, от того, что Джин зашевелилась у меня под рукой. Во сне мы успели перевернуться, и теперь она лежала спиной ко мне, уютно свернувшись, а я прижимался к ней сзади, обвивая руками, словно пытаясь защитить от целого мира. Крепче прижав ее к себе, я снова зарылся носом в спутанные рыжие волосы девушки, и подумал, что мне хотелось бы, чтобы время остановилось, и нам можно было остаться тут навсегда. Однако, видно, даже Выручай-комната была не способна исполнить некоторые пожелания…

Джинни вскоре снова заворочалась, и, потянувшись, перевернулась на другой бок, лицом ко мне.

— Который час? — сонно пробормотала она.

Я пожал плечами. Свои часы я вчера скинул вместе с одеждой, чтобы не оттягивали руку и не мешались, а выбираться из кровати и тащиться за ними, не было ни малейшего желания, равно как и применять манящие чары. Однако, несмотря на это, ответ все равно оставался очевидным — судя по положению солнца за окном, мы проспали все утро и нехилую часть дня. Джин встревожено посмотрела на меня, резко садясь.

— Мерлин, мое отсутствие наверняка заметили Рон и Гермиона! — воскликнула она. — Рону-то я еще могла бы наврать, что проспала, он все равно не может войти в девчоночьи спальни без разрешения и проверить, но с Гермионой этот фокус не пройдет!

Кроме Джинни и неразлучной Троицы, из Гриффиндорцев в школе мало кто оставался на каникулы, разве что какая-то малышня, которую я не давал себе труда запоминать. Кажется, еще оставались эти неугомонные недоумки Криви, наверняка и еще кто-то… Я сглотнул под испуганным взглядом девушки.

— Так, успокойся, — сказал я, притягивая ее к себе. — Время не вернешь. Надо что-то решать. Для начала, определись, что именно ты хочешь.

— Успеть в Башню вовремя, — горько фыркнула Джинни, но отстраниться не пыталась, чему я втайне радовался. — Ты, случайно, Хроноворот нигде не припрятал?