Родовая магия

Наконец Люциус более-менее успокоился — по крайней мере, настолько, чтобы приготовиться выслушать, какие меры предпринимаются ради спасения Драко и чем он сам может в этом помочь. Речь зашла о каких-то фамильных поисковых чарах, которые мог применить кровный родственник, чтобы найти члена семьи. Дамблдор старался говорить осторожно, незаметно, парой-тройкой двусмысленных фраз создав у остальных впечатление, что подразумевается, будто чарами займется Нарцисса. Сама леди Малфой за все время своего пребывания в кабинете, едва ли проронила хоть слово — едва войдя, она сразу опустилась в свободное кресло, словно обессилев. Однако лицо ее было внимательным и сосредоточенным, так что можно было не сомневаться, что она ловит каждое слово. Блейз, все это время молча стоявшая рядом с креслом своей приемной матери, держа ее за руку, держалась отчужденно и почти на меня не смотрела.

— Да, Люциус, мысленная связь, возникшая у Драко и Гарри где-то в середине первого семестра, должна была бы нам помочь в поисках, — отвечая на вопрос Малфоя-старшего, сказал Дамблдор, — Но увы, она, к сожалению, блокирована, и блок довольно мощный. Признаюсь, для меня загадка откуда Лорд Волдеморт мог узнать о существовании этой связи… — директор замедлил речь и кинул проницательный взгляд на Снейпа. Професор, нимало не смутившись, пожал плечами.

— Темный Лорд достаточно умен, чтобы сопоставить факты, — холодно сказал он. — И вы достаточно хорошо осведомлены о его навыках в Легилименции. Едва ли есть сомнения в том, что он «от и до» изучил сознание своей последней пленницы… Полагаю, что догадки мисс Уизли, и те факты, которыми она располагала, дали ему достаточно материала, чтобы он мог сделать соответствующие выводы.

— Да, думаю, здесь Северус прав, — согласился Дамблдор со вздохом. — Как бы тяжело нам ни было признавать это, но Волдеморт достаточно умен и опытен, чтобы сделать нечто подобное. Разрушить эту связь ему, конечно, не под силу, но вот сдержать, заблокировать… думаю, он мог найти способ.

Пришло время, понял я. Блейз все рано не станет слушать, если я, в попытке объясниться только с ней, начну высказывать новые сомнения, как может показаться в начале. Но сейчас, в присутствии Дамблдора, она не станет набрасываться на меня, так что волей-неволей ей придется выслушать все, что я хочу сказать! Значит, надо попытаться рассказать обо всем сейчас!

— Я думаю, сэр, дело может обстоять иначе, — подал голос я, и глаза всех присутствующих обратились ко мне. Облизав пересохшие губы, я сосредоточился на Дамблдоре. — Я думаю, что блокировка нашей мысленной связи может быть… эээ… Ну, думаю, блок мог поставить и сам Драко, — неловко проговорил я, в душе проклиная не вовремя снова нахлынувший приступ косноязычия. Брови директора поползли вверх, и даже Артур Уизли удивленно посмотрел на меня. На Люциуса и Нарциссу я и вовсе посмотреть не отважился, но вот от того, чтобы кинуть короткий взгляд на Блейз, не удержался. Глаза девушки снова пылали праведным гневом, и, встретив мой взгляд, она всем своим видом продемонстрировала глубочайшее презрение.

— Ты думаешь, Драко сознательно не хочет позволить тебе найти его? — проговорил Дамблдор, и я снова перевел взгляд на директора.

— Глупости! — прорычал из своего угла Грюм. — Речь ведь о Малфое, парень! Черта с два этот слизеринский аристократишка будет жертвовать собой, чтобы обезопасить тебя! Так ведь ты думаешь, а?

— Нет, — отозвался я. На лице Дамблдора появилось выражение легкой грусти, но директор не успел ничего сказать, как его перебила Блейз.

— О, ну конечно! — раздраженно выпалила она звенящим от гнева голосом. — Неужели снова? Поттер, как ты можешь всерьез верить в эту чушь? Я думала, ты сказал это не подумав, в шоке, а ты… Чертов гриффиндорский «святой»! Думаю, Драко надо было бы грудью заслонить тебя от Авады, чтобы ты наконец перестал в нем сомневаться? Или ты и тогда подозревал бы его в предательстве?

— Я не думаю, что Драко предал нас, — отчеканил я, как мне казалось, спокойным голосом — однако на деле он чуть дрогнул от напряжения на слове «предал». Блейз недоуменно нахмурилась. Я пристально посмотрел на нее. — Да нет, даже не так — я знаю, что он нас не предал, — сказал я, уже спокойнее, и наконец, обвел взглядом присутствующих. На лицах всех, кроме Рона, которому я уже все объяснил еще в Хогсмиде, после ухода Блейз, читалось разной степени недоумение.

— Может, ты пояснишь свою… теорию, Гарри? — мягко предложил Дамблдор. Директор, кажется, был удивлен меньше всех, но, тем не менее, смотрел на меня выжидательно. Я снова облизал губы.

— Ну… Я думаю… Я думаю, что Дафне не обязательно было похищать Драко против его воли, — сказал я наконец. — Ей достаточно было его уговорить пойти с ней.

— О да, и он бы ей, конечно же, поверил! — с убийственным, горьким сарказмом фыркнула Блейз.

— Смотря ЧТО она сказала, — отозвался я. — Ей не нужно было убеждать его перейти на «Темную Сторону». Достаточно было найти аргументы, которые заставили бы его стать послушным ее… Ну, то есть, покориться воле Волдеморта.

— Что ты имеешь в виду? — напряженно спросил Люциус, кажется, даже не заметив, что обратился ко мне на «ты». Я сглотнул.

— Джинни, — ответил я. — Вы ведь знаете об их отношениях, да?

— Да, — Малфой-старший кивнул, на лице его отразилось долгожданное понимание. Я снова оглядел присутствующих. Нарцисса и Артур с Перси все еще глядели непонимающе, а на лице Блейз не было ни кровинки — и тем не менее, выражение его было нечитаемым.

— Я думаю, что Драко сделал бы все что угодно… — Я запнулся на мгновение и покачал головой. — Он бы согласился абсолютно на ВСЕ, если бы Дафна пригрозила ему смертью Джинни. Или даже не смертью, а… пытками. Чем-то… таким. Я — согласился бы, — добавил я.

— Шантаж… — пробормотал Снейп. — Мммм… возможно, конечно, но нет, я так не думаю. Это не в духе Лорда. Он не пренебрегает шантажом в политических играх, однако делает это тонко, и жертвами выбирает скорее… нейтральных лиц, которых впоследствии есть шанс окончательно переманить на его сторону. Ситуация с Драко совсем иная — он открыто противопоставил себя Лорду, заявив чуть ли не на весь Магический Мир, что он его враг. В этой ситуации Лорд никогда не стал бы полагаться лишь на силу шантажа. Он куда больше верит в силу чар и зелий, чем в то, что аргументы, которые используются для шантажа, удержат его врага от какой-нибудь отчаянной глупости, вроде попытки бежать вопреки всему. И не важно, насколько весомы эти аргументы. Положиться на шантаж — в какой-то степени, это все равно проявление доверия, а к излишней доверчивости Лорд не склонен.

— Боюсь, Гарри, что здесь Северус снова прав, — проговорил Дамблдор, выслушав зельевара. — Если бы Драко действовал, вынуждаемый шантажом, не думаю, что он действительно стал бы блокировать вашу связь сам. Отследить ее практически невозможно, даже при помощи Легилименции, так что не думаю, что он не нашел бы способа хотя бы попытаться послать тебе весточку. То, что он этого еще не сделал, ясно говорит о том, что Драко просто лишен этой возможности. А значит, блок установлен против его воли. То же самое — с возможной попыткой бежать. Что возвращает нас к началу нашего разговора. Люциус, — обратился он к задумчивому аристократу, — что вам потребуется для ваших поисковых чар?