Родовая магия

Тяжелый металлический грохот, донесшийся с улицы, заставил замереть нас всех, — всех, кто находился в тот момент в палате. В первый момент я и предположить не могла, что могло его вызвать. Может, рухнула часть замка? — мелькнула дурацкая мысль, но сердце сжалось. Однако в звуке ясно слышен был лязг металла, значит, это не грохот разрушенного каменного строения. Тогда — и эта мысль была немногим лучше предыдущей, — выходит, это рухнули боковые ворота?

Лязг повторился — правда, уже не так громко, и мое воображение услужливо нарисовало, как неведомая сила подхватывает упавшую половинку ворот и отбрасывает в сторону, освобождая проход. А потом — словно для того, чтобы доконать нас окончательно — раздался новый звук. Все приближающийся топот множества тяжелых ног.

— Мерлин, спаси и помилуй! — охнула Джинни. Ее и без того бледное лицо в лунном свете казалось мертвенным, глаза распахнулись чуть ли не в пол-лица от ужаса. Звук ее голоса словно разрушил оцепенение, сковавшее меня, и я в два шага пересекла разделяющее нас пространство.

Лунный свет, окончательно освобожденный от облачного покрывала, заливал лужайку и серебрил дальний конец озера. И в этом свете я увидела пять или шесть гигантских фигур с огромными дубинками на плечах, быстро приближающихся со стороны боковых ворот — ну или того, что от них осталось.

— Великаны… — пробормотала я вмиг пересохшими губами. В душе зародилось что-то похожее на отчаяние: против этих тварей даже самые едкие зелья почти бесполезны. Разве что те, что мгновенно испаряются и отравляют на вдохе — но таких у нас, как назло, раз-два и обчелся. И — что еще хуже — почти никакие чары их тоже не берут. Даже Хагриду — даром, что он полукровка, — целый пяток Оглушителей был по барабану. А об этих и говорить нечего. Думаю, тут даже Авада не у всякого мага сработает. Моих силенок на такую точно не хватит…

— Мда, наши пузырьки им — как комариные укусы, — пробормотала Нарцисса, замершая у следующего окна. — А впрочем, все равно, надо попытаться. Если мы сможем хотя бы ненадолго задержать и отвлечь их, это уже может сильно помочь остальным. А ну-ка, девочки, приготовились! Цельтесь в глаза, нос, в уши — вообще в любые чувствительные части тела. Попадете в рот — вообще прекрасно… Зелий не жалеть!

В одном моя приемная матушка оказалась права: даже самые сильные зелья способны были повредить великанам не больше, чем укусы комаров или мелких мошек. Дозы в пузырьках, рассчитанных на человека, для этих гигантов оказались слишком слабыми. Впрочем, кое-чего мы все же добились: как и говорила леди Малфой, великаны совершенно забыли о своей первоначальной цели, какой бы она ни была, когда из окон больницы на них обрушился настоящий град из жалящих пузырьков. Комариные укусы — вещь хоть и неприятная, но терпимая, конечно, — но не тогда, когда вас атакует целый комариный рой. Тут волей-неволей будешь или отмахиваться, или искать укрытие. В первый момент великаны инстинктивно отступили — а мы, воодушевленные успехом, удвоили старания, тем более, что чары левитации позволяли швырять пузырьки с большой дальностью и точностью.

Это нас и погубило. Излишний азарт оказался… действительно лишним. А великаны были не так тупы, как нам думалось. Нет, какое-то время они отступали — до тех самых пор, пока одному из них, тому что шел впереди всех, не пришло в голову разобраться с источником неприятностей, вместо того чтобы бежать от них. Великанище был здоровенный, и, по-видимому, умудренный годами. Когда он, взревев, замахал руками, отмахиваясь от пузырьков, и злобно уставился на наши окна, у меня засосало под ложечкой.

— Доигрались… — вторя моим мыслям, пробормотала Гермиона, с которой я делила окно для атаки. В третий раз вытащив из кармана заветный пузырек, Грейнджер на сей раз без колебаний откупорила его и в три глотка осушила, поморщившись от неприятного вкуса. Я с тревогой покосилась на подругу.

— Ну как? — шепотом спросила я. Она снова поморщилась.

— Гадость страшная, — отозвалась гриффиндорка. — Но отторжения не вызывает, это уже хорошо.

— Ты что, даже не знала, вызовет ли оно отторжение? — ахнула я. — И все равно выпила все? А если бы оно… вызвало?!

— Если бы, да кабы, — передразнила меня она. — Без него я тут все равно долго бы не продержалась. И вообще, давай труса будем праздновать потом.

Великан был уже совсем близко. При всем его гигантском росте, до окон четвертого этажа он все же, к счастью, не доставал — но ему и не было в этом нужды. Я как-то раньше не задумывалась над тем, какие именно помещения расположены на нижних этажах — кажется, какие-то классы, а может, что еще… к счастью, никаких жилых комнат там, вроде, нет. Но какими бы они ни были, их стены для нас играли опорную функцию — и именно в стену и был направлен чудовищной силы удар. Не знаю уж, понял ли великан значение этих стен — или же просто со злости стал лупить по ближайшему месту к источнику раздражения, куда только смог дотянуться. Впрочем, причина, опять же, сейчас была не столь уж важна — важен был результат. И где только это чудовище раздобыло подходящее дерево для своей дубинки? Это ж целый баобаб нужен!

От первого удара пол под нашими ногами затрясся, а стекла в тех окнах, что еще оставались закрытыми, задребезжали. От второго с потолка посыпалась крошка.

— Не стойте! — мадам Помфри опомнилась первая. Однако она не атаковала великана — нет, она бросилась к пациентам! Мгновение потребовалось мне, чтобы понять, что медсестра права. Мы не сможем остановить разбушевавшееся чудище: у нас попросту нет подходящего оружия. В лучшем случае, мы его чуть задержим — и то не факт, ведь его товарищи, видя действия своего лидера, уже спешили к нему на подмогу. Больнице не устоять — значит, надо как можно быстрее вытащить раненных!

— Авада Кедавра!

Я вздрогнула, услышав непростительное. Самый «мелкий» из подбежавших великанов рухнул, как подкошенный — но и Нарцисса, наславшая проклятие, охнув, привалилась к стене возле своего окна. Я бросилась к ней, но леди Малфой, несмотря на тяжелое дыхание, жестом дала понять, что в порядке.

— Это тяжелее, чем я думала, — хрипло проговорила она. — ТАК нам их не одолеть. Учитывая, что это была мелкая особь… А у меня сил на новую Аваду уже нет. Девочки. Лучше помогите Поппи… Она права, здание мы вряд ли отстоим…

Слова ее, впрочем, оказались излишни. И Гермиона, и Джинни, и двое парней-стажеров, из тех, что оставались здесь, но чувствовали себя уже получше, уже занимались тем, что вытаскивали кровати вместе с пациентами в коридор. Я шагнула было вперед, чтобы помочь, и вдруг меня осенило: Дамблдор! Он же ведь в отдельной палате! И его оттуда никто не вытаскивал! А она в углу здания, значит, рухнет в первую очередь!