Дэвид Гейдер - Украденный трон

В шатер ворвались двое солдат и остолбенели, увидев своего мертвого господина и склонившегося над ним Мэрика. Один из солдат, справившись с потрясением, вскинул меч и с яростным воплем бросился в атаку.

Принц вскочил, одновременно описав мечом широкую дугу. Клинок без малейшего труда рассек легкие латы, и из глубокой раны забила струя крови. Солдат повалился на колени, захлебнулся кровью и умер.

Его товарищ повернулся было, чтобы бежать, но принц вонзил меч в грудь второго солдата. Вопль замер на губах несчастного.

Крики доносились снаружи все чаще и ближе. В лагере царило смятение, но трюки, с помощью которых Мэрик отвлек внимание врагов, скоро перестанут действовать. Скоро все прибегут сюда.

Оглянувшись на мертвого мага, Мэрик на секунду замешкался. Этот человек сполна расплатился за свою самонадеянность. Расплатился за то, что помогал узурпатору держать под пятой всю страну, за все свои замыслы, которые лелеял с самого начала. Если Мэрик и был ему чем-то обязан, так это тем, что именно Северан послал к нему Катриэль. За одно только это Мэрик сразился с ним один на один. И позволил ему умереть легкой смертью.

Но больше снисхождения не будет.

«Мегрен, ты будешь следующим».

С этой мысленной клятвой Мэрик вышел из шатра и растворился в ночи. Сегодня Роуэн и Логэйн повели армию в бой вместо него, но все остальные сражения он намерен провести сам. Он вернет украденный трон, освободит Ферелден — и да смилуется Создатель над теми, кто встанет у него на пути!

— Но они победили?

Мать Эйлис улыбнулась, глядя, как юный Кайлан нетерпеливо ерзает в кресле. Двенадцатилетний мальчишка всегда обожал подобные истории, а пуще всего те, в которых рассказывалось про его отца. Да и почему бы нет? В конце концов, он был не единственным в Ферелдене, чьим кумиром стал король Мэрик.

Она рассеянно погладила старческой рукой белокурые волосы Кайлана и кивнула:

— Да, они победили. — И засмеялась, когда мальчик от удовольствия захлопал в ладоши. — Да ты и сам мог бы догадаться. Разве в противном случае ты, молодой человек, был бы сейчас здесь?

Кайлан ухмыльнулся:

— Нет, наверное.

— Наверное, — согласилась мать Эйлис. — Логэйн привел армию к великой победе, нанеся орлесианцам такой чудовищный урон, что император Флориан больше не стал посылать узурпатору подкреплений. Наши потери тоже были огромны. Налтур и весь Легион пали смертью храбрых, а с ними и половина нашей армии. Твоя мать тоже в тот день едва не погибла. И все же для Ферелдена это был великий день, и именно с тех пор Логэйна стали называть Героем Дейна. И этот титул он носит с гордостью до сих пор.

Кайлан перелистывал книгу, которая лежала у него на коленях, — великолепный фолиант со множеством прекрасных картинок, который поднес в дар юному принцу посол Орлея. То было первое орлесианское посольство, отправленное в Ферелден после того, как два года назад короновали новую императрицу, и посол прибыл, буквально навьюченный подарками всех сортов и мастей. Взятки — вот как назвал их тейрн Логэйн.

Само собой, юному Кайлану пришлись по вкусу рисунки с изображением шевалье и батальных сцен, а если они напоминали мальчику не о величии империи, а о победах Ферелдена — об этом послу знать было не обязательно. Кайлана всегда окружали книги — одни он едва дочитывал до половины, другие бросал, едва раскрыв, третьи с любовью перечитывал десятки раз. Когда еще была жива королева Роуэн, она неустанно собирала во дворце горы книг, и Эйлис подозревала, что мальчик любит их никак не меньше, чем собственную мать.

Сейчас Кайлан поднял на нее озадаченный взгляд:

— Но что сталось с узурпатором? Его ведь в той битве не было, правда?

— Нет, не было, — усмехнулась мать Эйлис. — Прежде чем твой отец сверг его, миновали в сражениях еще три года. Король Мегрен до самого конца не желал признавать поражение. В конце концов он с жалкой горсткой сторонников засел здесь, в столице, в форте Драккон.

— В том самом, что внутри горы?

— В том самом. Осада длилась шесть дней, пока твой отец не вызвал Мегрена на поединок. Тейрн Логэйн пришел в ярость от такого поступка, но узурпатор, само собой, не мог отказаться от вызова. Он был твердо уверен, что победит.

Кайлан вновь ухмыльнулся до ушей:

— Да только не победил!

— Да, не победил. — Мать Эйлис помедлила, не зная, стоит ли продолжать. Но ведь король сам сказал, что его сын должен знать все. Что ж, пусть знает. — Поединок проходил на крыше форта Драккон, и, когда твой отец убил Мегрена, он отрубил ему голову и выставил ее на шесте перед воротами дворца. Это был последний случай, когда перед дворцом выставляли отрубленную голову преступника.

Мальчик кивнул, совершенно невозмутимо выслушав этот рассказ. Затем он снова уткнулся в книгу, лежавшую на коленях, и длинные локоны светлых волос соскользнули ему на глаза. Мать Эйлис какое-то время наблюдала за ним, потом протянула руку и поправила непокорные пряди. В библиотеке воцарилась тишина, только слышно было, как за окнами шумит ветер.

— О чем ты задумался, дорогой? — наконец спросила мать Эйлис.

Кайлан поднял голову. Взгляд его больших глаз был серьезен.

— Мои отец и мать не любили друг друга?

Ох! Мать Эйлис глубоко вздохнула.

— Это вовсе не так, дитя мое, — сказала она, ласково улыбнувшись Кайлану. — Они стали королем и королевой Ферелдена, и для них обоих это имело весьма большое значение. Им многое нужно было сделать, чтобы возродить освобожденную от гнета страну, и они знали, что должны держаться вместе, чтобы достичь цели.

Эйлис увидела, что мальчик ее не понял, и со вздохом обхватила увядшими ладонями его лицо.

— Они очень тепло относились друг к другу, и со временем это отношение превратилось в любовь. Когда твоя мать умерла, — продолжала она, крайне осторожно выбирая слова, — твой отец был так опечален, что несколько недель не выходил из своих покоев. Ты ведь это помнишь, да?

Кайлан угрюмо кивнул. Эйлис тоже хорошо помнила то время. Тяжелая болезнь королевы длилась много месяцев, и даже лучшие маги Круга не могли ей помочь, и в конце концов она закрыла глаза и тихо отошла в мир иной. После ее смерти король Мэрик затворился в своих покоях и несколько недель не выходил оттуда — все смотрел на огонь либо сидел на краю стола. Он ничего не говорил и почти не отвечал на вопросы. Ел он мало, с каждым днем все меньше, и весь замок охватила тревога. Страна оплакивала любимую королеву, и в замке страшились, что очень скоро стране придется оплакивать и короля.

Эйлис не знала, как быть. Во дворце ей за помощью обратиться было не к кому — и, уж конечно, не к Логэйну. После окончания войны Мэрик возвел Логэйна в дворянское достоинство и сделал его тейрном Гварена. Тот день праздновал весь Ферелден. Тейрн Логэйн женился на чудесной женщине, стал отцом прекрасной дочери, но, несмотря на вошедшую в легенды дружбу с королем, ни разу с тех пор не появлялся во дворце.