Михаил Михайлов - Ролевик. ветка - лич(СИ)

- Все с тобою понятно, - произнес я пленнику, решая его судьбу, - Пока побудешь здесь, а потом решу твою судьбу.

Воин промолчал, что подняло его в моих глазах. Другой уже или молил о пощаде, или поливал меня площадной бранью. Этот же спокойно промолчал, хотя и дернулась щека. Но это могло произойти и из-за раны на лице. Оставив своего пленника на попечительство своих мертвецов, я продолжил движение по залам. В прочем, оно закончилось уже через сотню шагов. Новый зал полностью подходил под мои нужды. Широкий, с высоким потолком и просторными проходами между гробов и склепов. А уж энергии смерти тут было с избытком. Самое то для активации зерна хаоса. Вот только с последним возникла заминка. Только сейчас, когда машинально ощупал свой балахон, я вспомнил что шкатулка с зерном осталась приторочена к дуршилу, который сейчас дожидается у входа.

- Стивия, - крикнул я вампирессу, но потом поправился, - Жерар, ко мне.

Когда рядом возник лург, я отдал ему приказ немедленно доставить мне шкатулку со своего скакуна. Причем проделать все это надо очень быстро. Когда лург уже повернулся, чтобы покинуть меня и приступить к выполнению задачи, я добавил ему приказ отправить на поверхность и пленника. Находиться рядом с источником Хаоса, который немедленно начнет набирать силу, ему было опасно. Неизвестно, как эта чуждая всему в этом мире подействует на живого человека. Это мне можно было не беспокоиться - во мне располагается толика самого хаоса, что перепала от Артаса.

Ждать пришлось долго, даже очень. В тот момент, когда я уже стал выходить из себя, внезапно все поменялось. Череп на посохе зевнул, полыхнув красным цветом своих глазниц и принял в себя душу. Душу, которая сама прилетела в него со стороны. Такое могло быть только в том случае, если она была посажена в тело из самого посоха мною и удалена из этого тела по моему указанию. Или же этот носитель пришел в негодность. Душа принадлежала Жерару, тому самому лургу, что был отправлена поверхность за семенем. Почти одновременно с этим по каналу клятвы со Стиром доноситься ощущение ярости и отчаяния, а мигом спустя канал разрывается.

Сразу же после этого я бросился вперед, намного опередив своих скелетов и зомбаков. Обратная дорога пронеслась незаметно, словно этот кусок удалили из мое памяти и к воротам я вылетел мгновенно (ощущение было именно таким). На месте, где должны были находиться дуршилы и вампир, лежали только кучки быстро разлагающейся плоти, а рядом с ними стояли два человека. Два воина или, если быть точным, паладина. У каждого в руках по треугольному щиту и длинному мечу. Не двуручник и даже не полуторник. Скорее больше похож на рыцарские мечи для конных сшибок. Такие клинки превосходят свои пехотные аналоги по величине и очень удобны для рубки ими с высоты седее. Для пешего боя уже не столь подходящи, хотя все это зависит и от его владельца. А вот владельцы, что сжимали их в руках, были явно мастерами своего дела.

- Добро пожаловать, - весело поприветствовал меня один из противником и отсалютовал мне мечом, - Как тебе сегодняшний дней, что бы расстаться со своей никчемной жизнью?

Он что, настолько уверен в своих силах или не догадывается о следующих за мною моих слуг, что не спешит нападать? Или у них кодекс такой, по которому нельзя без предупреждения нападать на противника, даже такого, как я? Что ж, его вина. Во время боя нельзя быть таким самоуверенным. Он не успевает закончить свою речь, как я пускаю в него первое заклинание. Вот только на этот раз прах смерти свободно обтек его фигуру и бесполезной пылью осыпался на землю. Паладин звонко рассмеялся:

- Камирт излил на нас свою силу и величие в первый раз за многие годы. Его мощь и свет защищают нас от твоей магии.

А вот это уже плохо. Божественная сила не та вещь, с которой могу соперничать. Мои заклинания свободно скатывались с едва видимого, при этих попытках, щита вокруг противников. Придется вступать в рукопашную Атаковали мы одновременно. Паладины быстро разошлись в стороны и попытались поразить меня своими клинками. От первого я ушел свободно, зато второй зацепил кончиком меча мой плащ. Мог бы и поранить тело (очень сильно опасался получить рану этими мечами, на которых могло быть наложено благословение бога), но артефакт-кисть отклонила оружие в сторону. Отскочив подальше от паладинов, я по кругу взмахнул своим посохом, стремясь если не зацепить, то хоть удержать их на расстоянии.

Один из паладинов, видимо самый опытной и битый жизнью, повторил мой прыжок уходя с траектории удара. А вот его напарник попытался укрыться за щитом, на который и принял удар наконечника посоха. Метал способный уничтожать богов и режущий почти все, не заметил божественной защиты, разделив щит на две половинки, попутно серьезно поранив противника в предплечье. Не помогли и стальные наручи с амулетами. Тихо выругавшись, воин ушел в сторону. Точнее попытался. Упускать раненого противника, который просто должен быть в замешательстве после такого серьезного удара по вере. Ведь он рассчитывал и был уверен, что сила бога и собственное снаряжение (уверен, не самое простое) помогут ему одержать верх в схватке. Минимум защитить от ранения, а тут вон оно как вышло...

Добить его мне дал второй воин, который сумел подгадать момент и подловить меня со спины. И на этот раз меня спасли мои артефакты, кружащие вокруг врагов и заставляющие переносить часть внимания на них. В любом другом случае я был или убит или ранен, так как в рукопашной был не силен и противостоять таким зубрам сечи не мог, а магия не действовала на них.

На этот раз паладин сумел подловить летающую кисть и рубануть своим клинком, превращая ту в костяную пыль. Не сумев достать первого, раненого врага, я развернулся ко второму паладину и ткнул его посохом в грудь. Стоило отдать дань уважения его мастерству. Он сумел вернуть меч после удара по артефакту из крайне неудачного положения, чтобы парировать удар посоха. Вот только это ему мало помогло. Только продлило его жизнь на пару секунд.

Отбитый в сторону посох, изменил траекторию и прошел мимо груди воина, но вот сам клинок паладина был перерублен на треть. Одновременно с этим на паладина метнулся один из черепов, метясь ему в лицо. Остальные артефакты в это время атаковали второго воина, который лишился щита и вынужден был отмахиваться от мелких предметов одним мечом.

Напавший череп не сумел добраться до лица противника считанные сантиметры. Тот сумел верхним краем щита отбить его вверх и разрубить остатком меча. Очередной артефакт с моего плаща рассыпался прахом. Вот только избавившись от опасности быть укушенным в лицо, он пропустил мой очередной удар. Острый конец посоха свободно пробил и щит и панцирь паладина, войдя тому в грудь. Глаза воина затуманились, все тело обмякло и повалилось на землю. На удивление, посоху не удалось затащить в себя душу. Было такое ощущение, что некто другой сумел ее выдернуть из умирающего тела за миг до этого. Ну и ладно, не очень и хотелось.