Цвет Надежды

Сириуса затрясло. Остатки здравого смысла сделали ручкой и исчезли в неизвестном направлении. Он порывисто обнял ее и дрожащими пальцами начал бороться с многочисленными застежками у нее на спине. Его охватила паника. Он столько раз представлял себе это. У него был опыт, поэтому внутренне он гордился тем, что сможет удивить ее, подарить незабываемые мгновения. А вот дошло до дела, и он не может справиться с собственными трясущимися руками. Он никогда так не волновался. Тоже мне. Мужчина. Сириус чуть отклонился назад и, поцеловав ее волосы, позвал:

— Нарцисса…

Ее теплые губы покинули его плечо, стало холодно и пусто, но ему просто необходимо было видеть ее глаза. То, что он увидел, прогнало все сомнения и неуверенность. Она не врала. Она действительно ждала этого очень долго. Именно его, такого, какой он есть. Ей совершенно не был нужен его опыт или показное умение.

— Я люблю тебя, — просто сказала она.

Три простых слова, но Сириус взлетел до небес и, оставив на время застежки, крепко обнял ее.

— Честно — нет. Это же ты.

Но в ее взгляде, конечно же, был страх. Просто все мысли Нарциссы были направлены на то, чтобы Сириус не ушел. Тогда она была решительной, настойчивой. Но вот он остался, и она превратилась просто в юную девчонку, которая решилась на самый главный шаг.

— Не бойся, — тихо прошептал он и повторил ее слова. — Это же я.

Застежки сами собой расстегнулись, и платье соскользнуло. Сириус задохнулся. От нежности, от любви, от несправедливости.

Да. Завтра не может не наступить, но оно может подождать.

03.02.2011

Да. Завтра не может не наступить, но оно может подождать.

Драко Малфой усмехнулся в кулак, неотрывно глядя в окно «Хогвартс — экспресса» на пробегающий пейзаж. До чего же наивным он иногда бывает. Вот расслабишься и мечтаешь о несбыточном. Например, остановить время.

Ведь как он мечтал, засыпая на своей кровати под тихий голос Нарциссы, о том, чтобы завтра никогда не наступило. Да! Хладнокровный и равнодушный Драко Малфой… боялся. Его внутренности скручивались узлом от неконтролируемого страха. Когда опасность угрожала Нарциссе, он, не думая, решился на эту сумасшедшую идею — спасти чертова Поттера. Теперь, когда все кончено, он остался в этом замке один на один с отцом и Темным Лордом. Причем эта парочка вряд ли будет пребывать в хорошем настроении.

Но ничто не длится вечно. Беспокойный сон бесцеремонным образом был прерван злобным шипением:

— Драко Регулус Малфой, ты самая эгоистичная скотина, которая только могла появиться на свет!

Юноша с трудом разлепил глаза и попытался вникнуть, чем же он вызвал столь пылкие чувства Блез Забини.

Быстрый взгляд на ее красивое, но искаженное яростью личико показал, что это только начало.

— Блез… — устало простонал парень.

— Сколько времени? — Драко попытался пошевелиться, и руки тут же пронзила острая боль. Он едва не застонал. Удержала лишь многолетняя привычка — не показывать окружающим слабости.

— Времени? Ты издеваешься? Ты же сам просил прилететь к тебе в комнату в полшестого!

— Блез, не шуми, а? — с усилием проговорил Драко и осторожно провел руками по лицу.

— Что с твоими руками? — взволнованно спросила Блез.

— Ничего. Не говори никому, что со мной что-то не так.

— Доброе утро, Блез! — раздался спокойный голос Нарциссы.

Драко обернулся и увидел мать, стоящую в дверях в соседнюю с ним комнату.

— Доброе утро, Нарцисса! — Блез тут же нацепила улыбку на лицо и слезла с ног Драко, на которых она до этого восседала, намереваясь устроить юноше веселую жизнь.

— Ты так рано? — приподняла бровь Нарцисса, глядя на девушку.

— Соскучилась по нашему Драко, — снова улыбнулась Блез и изящным движением расправила несуществующую складочку на своих легких брючках.

Драко перевел взгляд с одной безупречной представительницы чистокровного рода на другую и решительно сел, свешивая ноги с кровати. Сегодня его почему-то утомляла эта обычная идеальная жизнь. Юноша осторожно встал и сообщил:

Два изящных кивка в ответ. Юноша вошел в ванную и начал раздеваться, с раздражением думая о том, что не хочет провести жизнь в таком неживом окружении. Два месяца назад он был потрясен до глубины души, осознав, что его мать может быть… живой: веселой, смеющейся. Тогда, на пляже, она вела себя, как юная шаловливая девчонка. Подобное он и во сне увидеть не мог. А ведь все семнадцать лет его жизни он помнил только холодную и безупречную хозяйку дома. С ее удивительно красивого лица почти никогда не сходила улыбка. Он не раз слышал слова о том, что его мать потрясающе красива. Драко привык к ее холодной красоте и совершенству. А недавно оказалось, что она может быть другой. Намного красивее. Этот обновленный вариант матери понравился Драко гораздо больше. Юноша усмехнулся, стягивая с себя свитер. Там, в комнате, остались две безупречные женщины. Одна — в начале своего пути, другая — в зените, так сказать. Нарцисса Малфой — хорошая иллюстрация к будущему Блез. Почему же девушка так тянется в этот омут?! Драко не хотел такой красивой куклы рядом с собой. Ведь это фарс. А другой брак бывает только по любви. Что такое Любовь, Драко представлял смутно. Он не видел ее в своей недолгой жизни. Недавно оказалось: Нарцисса любит его. Он с удивлением обнаружил, что тоже относится к ней как-то… Страшная вещь Любовь. Она делает слабым. Вот и отец нашел рычаг управления сыном. А все виновата она — Любовь. Нет! Он никогда не станет любить. Слишком опасно. Хотя ему эта опасность не грозит. Он слишком циничен, слишком прагматичен, слишком…

«Просто дай оказать тебе первую помощь…», — темноволосая девушка стоит напротив и взволнованно смотрит ему в глаза. Ее лицо залито лунным светом. Это вызывает чувство нереальности. Ненавидеть и предлагать помощь.

Слишком циничен? Что же твой циничный ум не придумает логичного оправдания ее поступку?

Драко резко тряхнул головой и начал осторожно снимать бинты. Черт! Руки были покрыты запекшейся кровью, часть ее присохла к бинтам, и от резкого рывка раны кое-где открылись. Драко снова выругался и попытался осторожно смыть кровь и принять душ с меньшими потерями.

Когда через несколько минут он вошел в комнату, там царила поистине светская беседа. Нарцисса и Блез обсуждали какую-то выставку. Юноша скривился. Он не хочет видеть это в своем доме. Он хочет жить.

«Недолго тебе осталось, — мудро заметил внутренний голос. — До посещения фехтовального зала».