Антон Медведев - Ключи от Рая. Часть 2

Там, куда она теперь шла, Яна никогда не была, но многое слышала об этом месте. Странно, что она не подумала о нем раньше.

Дорога плавно уходила вправо, огибая неболь­шое красивое озеро. А ей налево, по этой густо за­росшей тропинке. Идти долго, но она обязательно дойдет...

После полудня Яна остановилась передохнуть у лесного ручья. С удовольствием выкупалась, по­ела свисающих с кустов к самой воде спелых ягод. Это было здорово, она срывала ягоды губами прямо из воды — и улыбалась, когда у нее это не получа­лось. Ей не хотелось думать о том, что произошло. Мысли об этом причиняли ей боль.

Отдохнув, Яна пошла дальше и ближе к вече­ру пришла наконец в то место, куда так упорно стремилась.

Прямо перед ней раскинулись ровные мона­стырские огороды, монашки в черных платках по­лоли сорняки. Чуть поодаль, вверх по склону, были разбросаны бревенчатые избушки, над некоторы­ми из них курился дымок. Теперь бы только найти настоятельницу...

Ее встретили очень добродушно, сразу подска­зали, как пройти к дому настоятельницы. Саму на-

стоятельницу, матушку Аглаю, она увидела лишь через час — вместе с тремя монашками та верну­лась из леса с полными ягод корзинами. Яна чув­ствовала себя очень неловко, прося приютить ее, но все сложилось на удивление хорошо. Ее накор­мили, отвели место в одном из домиков, где уже жили две монашки. Такого ласкового и доброго к себе отношения Яна никогда еще не видела — раз­ве что в детстве, когда была жива мама. Может быть, именно поэтому засыпала она со слезами на глазах — и ощущением того, что наконец-то она кому-то была нужна.

Нельзя сказать, что монашеская жизнь Яне однозначно понравилась. Приходилось очень рано вставать и много работать, сестры долгие часы про­водили в молитвах, во время которых Яна чувство­вала себя очень неловко. Нет, она молилась вместе со всеми, но именно поэтому чувствовала себя ви­новатой. Чувствовала себя обманщицей, притвор- , щицей — потому что не верила в то, что делала. Разве мало молилась она в детстве — тогда, когда умирала мама, когда ей было так трудно? Верила ведь тогда, очень верила. Чуда ждала — потому что не мог Он ее бросить, не заслужила она этого.

Бросил. Не помог. И как она может просить Его о помощи, когда Он так жесток и бездушен? Если нет от него помощи, когда она так нужна? Глу­по все это. И сабля ей в этой жизни помогла куда больше Бога.

Тем не менее, она молилась и даже вскоре на­училась чувствовать во всем этом какое-то утеше­ние. Самой было странно, слезы на глазах высту­пали. И казалось иногда, что дотягивалась душа ее до чего-то доброго и чистого, вечного, необъят­ного. В такие минуты Яну охватывало ощущение искреннего счастья, она переставала чувствовать себя одинокой. Огорчало лишь то, что счастье ока­зывалось очень недолгим. Заканчивалась молитва,

сестры расходились — и снова наваливались тяже­лые думы. Яна и сама уже не знала, чему верить. Вроде и есть Он, и нет Его. И никто не подскажет, как тебе поступить...

Можно было поделиться своими мыслями с на­стоятельницей, но Яна боялась. Боялась, что Аглая отговорит ее, убедит в том, что месть не прине­сет успокоения ее душе. Боялась, что согласится с этим и Инди избежит расплаты. Мысль о том, что Инди будет жить, что на его совести будут новые загубленные жизни, не давала Яне спать. Прошло больше трех недель ее новой жизни, и Яна поняла: больше так она не сможет...

Известие о том, что она уходит, настоятельница восприняла спокойно. Не пыталась уговаривать, не просила остаться. Но когда Яна уходила, долго сто­яла на дороге и печально смотрела ей вслед.

Проведенные в общине дни не прошли для Яны впустую: у нее было время подумать, что и как делать. Сейчас на ней была простая монашеская одежда, голову покрывал черный платок. Это было очень удобно, вряд ли кто узнает ее в этом наряде.

Уходя из общины, Яна позаимствовала боль­шой крепкий нож. Может, и нехорошо красть у сестер, но уж очень не хотелось объяснять, зачем он ей нужен.

Нож она спрятала в рукаве, соорудив из двух ремешков немудреные ножны, — его совершенно не было видно. Ничего, Инди еще поплатится за свое предательство. Теперь у нее есть немного де­нег, их дала Аглая, этого хватит примерно на не­делю. А больше ей и не нужно.

В город она пришла уже затемно. Снова пря­таться в сене у Яны не было ни желания, ни необ­ходимости — располагая деньгами, она сняла в не­большом постоялом дворе на окраине маленькую комнату. Роль монашки ей вполне удавалась, к ней относились подчеркнуто вежливо. Все это добав­ляло Яне веры в успех ее миссии. О том, что будет потом, она предпочитала не думать.

Весь следующий день она провела, бродя по улицам в тех местах, где обычно появлялся Инди. Статус монашки не позволял ей заходить в питей­ные заведения, но прогуливаться рядом она могла и внимательно высматривала, не мелькнет ли где знакомая фигура. И если в первый день ей не повезло, то на следующее утро она столкнулась с Инди едва ли не нос к носу.

Это произошло среди торговых рядов. Потолкав­шись среди толпы и послушав, о чем говорят люди, Яна собралась идти к постоялому двору Гвидо — она вспомнила, как Инди упоминал о том, что бывал там,— когда из-за нагруженной свежими лувами . повозки вышел человек и чуть не сбил ее с ног.

— Прошу прощения, сударыня...

Инди — а это оказался он — довольно бесцере­монно оттер ее в сторону. Мелькнула мысль здесь же всадить в него нож, но Яна сдержалась: в конце концов, ей совсем не хотелось снова попасть в тю­ремную камеру. И пока Инди бродил по торговым рядам, за ним неотрывно следила пара вниматель­ных девичьих глаз.

За два следующих дня Яна выяснила об Инди ; очень многое. Узнала, где он живет и с кем встре­чается, где ест и где отдыхает. Узнала даже, с кем спит, — именно это привело Яну в настоящую ярость. Это же надо: променять ее на толстозадую дочку дурака Гвидо! И если раньше Яна еще могла испытывать какие-то сомнения по поводу задуманного, то теперь эти сомнения окончательно улету­чились. Этот подлец заслужил свою смерть.

Она знала все: в какой комнате Инди спит, зна­ла, как туда пробраться. Глупую девчонку она не тронет, разберется только с Инди. По саму рукоять вонзит нож в его продажное сердце...

Судя по всему, Инди не оставил своих бандит­ских замашек. Он постоянно шлялся по городу, встречался с разными подозрительными типами. После встречи с одним из них и вовсе около часа не находил себе места, — не иначе, запахло боль­шими деньгами. Глядя на его страдания, Яна даже улыбнулась. Ничего, милый, скоро ты навсегда за­будешь о деньгах.

Все должно было решиться этой ночью, уже с вечера Яна присматривала за постоялым двором Гвидо. И когда стемнело, она знала совершенно точ­но: Инди у себя, она даже видела тени в его окне, слышала его громкий смех. Теперь надо было толь­ко дождаться ночи.