Макс Фрай - Болтливый мертвец

— Что ты сделал с моим сыном? — наконец возмущенно спросил Маркуло.

— В моем доме никто не должен бросать в других людей кусками пищи, — флегматично заметил Шурф. — Это условие не кажется мне невыполнимым. В то же время его соблюдение будет способствовать порядку в помещении и созданию спокойной атмосферы…

Пока младший Маркуло в голос ревел во дворе, а старший открывал и закрывал рот, как только что пойманная рыба, бойкая старушка поспешно вскочила на ноги, пулей вылетела из комнаты, а через минуту вернулась с огромным котлом в руках. Как она его дотащила — это оставалось для меня абсолютной загадкой. Вообще-то, из такой посудины не есть, в ней купаться надо!

— Это для вас, гости драгоценные! — Теперь у старухи были энергичные назойливые манеры и визгливый напористый голос видавшей виды городской цыганки. — Только для вас, и больше никому не дам, пусть даже и не просят! Самое лучшее угощение для моих дорогих гостей!

Она наконец взгромоздила свой чудовищный котел на стол. В стороны полетели брызги, одна из них упала на мое лоохи.

Я глазам своим не поверил: капля жидкости прожгла на одежде дыру, словно это была концентрированная кислота. Хотя, собственно говоря, почему — «словно»?! Полагаю, именно чем-то в таком роде нас и собрались угостить.

Подслеповатая старая ведьма не заметила этого маленького происшествия и, гостеприимно осклабившись, настойчиво предлагала нам попробовать ее варево. Впрочем, от котла исходили столь зловонные испарения, что отведать его содержимое не рискнул бы даже вконец оголодавший простак.

Но, оказывается, я плохо знал семейство Кутыков: увалень Арало тут же насупился и потянулся к котлу.

— Сказано же тебе: это только для гостей! — переполошилась старуха, изо всех сил огрев его черпаком по руке.

Арало обиженно взвыл, чуть ли не по локоть засунул в рот ушибленную конечность и нахохлился на своем табурете, мрачно косясь на обидчицу.

Я показал Шурфу дыру на своем лоохи и сопроводил сию наглядную демонстрацию кратким Безмолвным комментарием: «Супчик капнул!» Он деловито кивнул и внимательно уставился на радушно улыбающуюся ведьму.

— Ты действительно думаешь, что мы будем есть эту отраву, женщина?

Пожилая злодейка искренне удивилась нашей догадливости. Кажется, до сих пор она была совершенно уверена, что, если поставить перед заезжими простаками котел яду, они сожрут его как миленькие, да еще и добавки попросят!

— Ну, не хотите — как хотите. Ничего, глядишь, не пропадет! Вон Пурех небось проснется и выпьет, — она растерянно заморгала и снова ухватилась за котел. Очевидно, спешила его унести, пока члены семьи не принялись с энтузиазмом раскладывать отраву по своим тарелкам — с них бы сталось!

— Подожди-ка, — остановил ее Шурф. Взял со стола салфетку, окунул ее в котел. Салфетка зашипела и растаяла, оставив на память о себе едкий смрадный запах. — Все видели? — холодно спросил он.

Семейство Кутык обреченно закивало. Но Лонли-Локли не удовлетворился этой эффектной демонстрацией. Взял со стола ложку и зачерпнул немного отравленного варева. Ложка не растаяла, но почернела и обуглилась по краям.

— Вот чем меня пытались накормить, — торжественно объявил он. — Что вы на это скажете, господа? И кстати, о камне над входной дверью: охотно допускаю, что это была дружеская шутка, но она мне совсем не понравилась. Я вообще не слишком большой ценитель шуток, а уж опасных для жизни — тем более…

Кутыки растерянно молчали. Шурф оглядел аудиторию, убедился, что его речи уделяют должное внимание, удовлетворенно кивнул и продолжил:

— Вы видите, что я приехал не один. Мой спутник, — он указал на меня, — является официальным представителем правительства Соединенного Королевства и одним из самых грозных магов Угуланда. Имейте в виду, его сила не убывает по мере удаления от столицы, как, впрочем, и моя. Так что вы напрасно надеетесь на нашу беспомощность. Этот господин прибыл сюда специально для того, чтобы убедиться, что законы будут соблюдены и мои интересы не пострадают. Вынужден констатировать, что ваше поведение произвело на моего друга столь удручающее впечатление, что он намерен применить против вас силу. До сих пор я противился его законному желанию, поскольку обещал своей жене, что не стану обижать ее родню. Но теперь мое терпение почти исчерпано. Сейчас мы удалимся в отведенное нам помещение, и я очень надеюсь, что кто-нибудь нанесет мне визит и даст удовлетворительные объяснения, — с этими словами сэр Шурф обернулся ко мне: — Пошли, Макс. Если уж кроме яда нам здесь ничего не предлагают — какой смысл ждать окончания завтрака?

И мы торжественно прошествовали к выходу, миновав застывшего на пороге дворецкого, в руку которого мертвой хваткой вцепился перепуганный Маркуло-младший. Вот уж кто вздохнул с облегчением, увидев, что мы не стали рассиживаться за столом!

— Ты их здорово отчитал, — вздохнул я, когда мы оказались во дворе. — Но… Ты ведь знаешь, сэр Шурф, я — отнюдь не такое кровожадное чудовище, как думают столичные домохозяйки…

— Знаю, — спокойно согласился он. — И что же?

— Тем не менее я полагаю, что устный выговор — не совсем подобающее наказание для людей, которые постоянно пытаются меня убить, — решительно закончил я.

— Ты стал занудой, Макс, — невозмутимо сказал этот потрясающий парень. — Все утро твердишь одно и то же. Что с тобой происходит?

Больше я от него ничего не добился. Мы вернулись в свой домик, я добыл завтрак из Щели между Мирами — признаться, я был настолько выбит из колеи, что сначала извлек оттуда три поломанных зонтика, чего со мной уже давно не случалось. Лонли-Локли наблюдал за моими манипуляциями с интересом исследователя.

— Ты напрасно нервничаешь, Макс, — заметил он, с удовольствием принимаясь за еду. — Ситуация под контролем.

Грешные Магистры, до чего я дошел: слова Шурфа Лонли-Локли больше не вызывали у меня никакого доверия! Но его это, кажется, даже забавляло.

Скучать нам не дали. Не дали даже спокойно позавтракать. На пороге появился Маркуло — старший, разумеется. Вид у него был самый что ни на есть торжественный, словно бы этот опереточный злодей собрался петь свою выходную арию. На поверхности злодейской физиономии красовалась старательно исполненная любезная улыбка, руки молитвенно прижаты к груди — так и хотелось воскликнуть: «Камера! Мотор!»

«Каяться пришел небось, — удовлетворенно подумал я. — Вот и ладненько, пусть кается!»

— Господа, я пришел, чтобы принести вам извинения за недостойное поведение некоторых членов моей семьи, — начал он.

Шурф нетерпеливо махнул рукой.

— Извинения — это несколько не то, на что я рассчитывал, — заметил он. — Что мне действительно требуется, так это удостовериться, что моя собственность находится в хороших руках. А недавние события показали, что на вашу семью нельзя положиться, господин Маркуло. Если уж меня то и дело пытаются убить — и это после того, как я во всеуслышание заявил, что не собираюсь выгонять вас из дома… Понятно, что о доверии и речи быть не может! Поэтому я полагаю, что вам придется подыскать себе другое жилье.