Кристина Пасика - Мелодия первая

Мама, ты мне нужна. В доме Гарена, срочно, очень важно! Противоядия, все!

Несколько секунд молчания, растянувшихся в бесконечность.

Сейчас буду…

Экипаж остановился возле одного из боковых входов дома, мой проводник выскочил из него первым, открывая дверцу и подавая мне руку. Я не стала терять ни секунды и полетела вперед, не дожидаясь поспешающего сзади парня.

Мне довелось жить здесь на протяжении трех лет, уж путь в спальню как-нибудь отыщу, не запутаюсь. Я распахнула створки огромной резной двери и влетела в ярко-освещенное просторное помещение. В первый момент даже не узнала эту комнату, потому что обычно в ней не было такого количества людей. Тут находились лекари с какими-то отварами, маги с зельями. Все суетились, бегали, только создавая лишний шум… Отец герцога — Тай де Вирра, тихо сидел у постели, а мать взахлеб горько рыдала в стороне.

Самого Гарена разместили посреди огромной постели. Его распущенные белые волосы разметались по подушкам, еще отчетливей оттеняя восковую бледность кожи с желтоватым неестественным отливом. Черные круги под глазами пугали до ужаса, лицо осунулось, черты резко обострились. Он безвольно лежал, как кукла. Как сломанная кем-то игрушка.

Теперь я поверила словам Кира, все эти «целители» не приносили ни малейшей пользы…

— Гар, — я кинулась вперед, прямо к нему. Взяла за руку, прислонила ее к щеке, не в силах больше произнести ни слова. Кожа мага горела диким огнем.

— Я думал, ты не приедешь, — усталый, дико постаревший и обреченный взгляд его отца.

— Как это случилось?

— Стрела с ядом. Никто не знает, что именно сейчас в его крови, но оно его убивает. Безжалостно, стремительно и неотвратимо, сжигает изнутри. Я не знаю что это, а ведь я не последний в Мерридии маг, Шейн, — в голосе нет уже даже надежды. — И все они не могут ничего сделать. Никто. Не может.

— Убийцу нашли?

Лишь короткий кивок.

— Он был уже мертв. Всего лишь выполнил порученное дело, исполнил заказ, и его тут же уничтожили. Чтобы прервать след.

— Гар? — я опять повернулась к мужчине, потому что он вдруг слабо застонал. — Гарен, ты меня слышишь?

Он открыл глаза, с трудом, словно сделал немыслимый подвиг, обвел мутным взглядом комнату и остановился на мне.

— Шейн? — удивление, облегчение. — Ты…

— Тише, — стараюсь его успокоить и целую в ладонь, нежно прижимая ее к себе. — Не надо говорить, не надо.

И, несмотря на старание и желание держаться, вдруг чувствую, как обжигает горячей влагой холодные щеки.

— Шейн… — шепот, еле слышимый. — Я тебя люблю…

— Тогда борись! Слышишь?! Гарен, борись. Молю тебя…

Он чуть сдвигает руку, касаясь пряди моих волос. Я вижу, каких усилий ему стоит столь простое действие, оно отнимает последние силы.

— Всегда любил…

Его рука выскользнула, падая на белоснежные шелковые простыни. Глаза закрылись…

Не может быть…

— Гарен, — уже кричу, ничего не соображая и не желая так просто мириться. Теперь все окружающее пространство заслоняет пелена горьких слез. — Гарен…не уходи от меня, ты так мне нужен…

Его отец смотрит прямо перед собой и словно не видит, будто бы впереди нет ничего, кроме темноты и смерти.

— Шейн, — в комнату сумасшедшим вихрем залетела моя мама, вырывая меня из объятий ужасного отчаянья, разрывающего сердце на куски. — Что ж вы раньше не позвали?! Бестолочи!

Она бескомпромиссно оттолкнула меня в сторону, приоткрыла веко Гарена, прислушалась к биению его сердца. Я догадалась, что сейчас волшебница полагалась в основном на свое магическое зрение, сканируя ауру.

— Мне нужна горячая вода, быстро! — командует она. — И прочь все отсюда, бездари и шарлатаны!

Против такого приказа ее Высокомагичества пойти не смог никто. Лекарей и других магов словно ветром сдуло. Слуги под дверью моментально засуетились, умчавшись выполнять ее поручение. А моя мама уверенно подошла к окну, распахивая его настежь и впуская чуть прохладный ночной воздух первого осеннего месяца. До этого в комнате стояла одуряющая духота, но, несмотря на это, меня колотила сильнейшая дрожь. Зубы стучали, руки почти не слушались. Но вместе с тем, как остывало пространство, удавалось прийти в себя и мне.

Раньше мне было невыносимо страшно.

Даже не так.

Мне было жутко. А сейчас, я знаю, что мама сделает все возможное, чтобы помочь Гарену… и мне легче. Действительно.

— Герцог де Вирра, — обратилась она к отцу Гара. — Уведите свою жену, ей здесь не место.

Мужчина поспешно взял свою супругу под локоть и удалился вслед за остальными.

Лизавета забрала воду из рук насмерть перепуганной девушки, и достав из своей сумки склянки с зельями и книги, начала шептать какие-то заклинания.

— Ты еще здесь?! — прямое обращение ко мне. — Быстро дуй отсюда! И чтоб я никого не видела даже поблизости!

Я бросила взгляд на умирающего…

Друга? Любимого? Не знаю… Просто вдруг ясно поняла, что никогда не прощу себя, если потеряю этого человека. И это будет так же невыносимо, как пять лет назад, когда я узнала о смерти Лесса.

Что творится внутри, не могу объяснить даже сама себе.

Притворив дверь, я оказалась в коридоре и медленно побрела в гостиную.

Не смей уходить, Гарен де Вирра! Не смей бросать меня! Слышишь?!

А в ответ лишь тишина, пустота и холод, охватывающие и тело, и душу…

Стоя возле окна, я зябко куталась в огромную шерстяную шаль и слепо смотрела на черноту Корладского неба. Из дома посреди ночи без задней мысли я выскочила в том, в чем была, то есть в ночной рубашке и халате, потому как времени, чтобы приводить себя в порядок, не было абсолютно. Сейчас же чувствовала себя в таком виде немного неуютно, да и ощутимо мерзла. С минуты на минуту, по моим расчетам, должен был вернуться Кирий, которого я послала за своей одеждой еще минут сорок назад, надеясь, что Софи найдет для него все необходимое… Тогда можно будет переодеться, не смущая более ни себя, ни других обитателей этого дома таким нарядом.

Хотя в действительности этот вопрос сейчас мало кого волновал. Мы на протяжении двух часов неотрывно находились рядом со спальней, ожидая результатов. Мама не выходила, никаких новостей не было, и вместе с родителями мага мы сходили с ума от неизвестности и ужаса за судьбу близкого человека.

Я не могла понять, кому понадобилась смерть колдуна. Гарен перспективный чародей с реальными претензиями на седьмую ступень, но он всегда предпочитал быть вне дворцовых интриг и борьбы за власть, оставаясь на «вольных хлебах». Часто уезжал в длительные путешествия по Мерридии, бывал в соседних государствах, совершенствовал магический дар, увеличивал опыт боевой магии, но во внутреннюю политику государства никогда и ни при каких обстоятельствах не вмешивался. Это скорее прерогатива таких людей, как моя мама. Гарен в подобную грязь не лез. Это покушение дело рук его конкурентов? Но кого? Врагов у мага не так уж много. А это нападение низкое и подлое, словно главным было любой ценой устранить объект. Чем-то кому-то нужно было серьезно насолить, чтобы нарваться на такую расправу. Замкнутый круг. Я не в силах ответить на эти вопросы.