Макс Фрай - Волонтеры вечности

— А вот у Нули Карифа совсем другие очки! — вспомнил я. — Круглые.

— Разумеется, он же начальник Таможенного Сыска. Снял, наверное, с какого-нибудь близорукого контрабандиста, после того как бедняга потерял сознание на шестом часу дружеской беседы с нашим неугомонным Нули… Ну что, выполняй свою угрозу насчет камры после еды, и будем выползать из этой норы. Мне, между прочим, еще и работать надо.

— Экий вы непоследовательный! — вздохнул я. — То вам отдыхать приспичило, то вдруг работать надо… Слишком сложно для моего примитивного интеллекта!

— А я вынужден попрощаться уже сейчас, — зевнул сэр Кима Блимм. — Честно говоря, просто очень хочу спать… Передавайте привет моей племяннице, господа. Уговаривать ее бесполезно, сам знаю, просто скажите, что я по ней соскучился, ладно?

— Конечно, — кивнул я. — Если хотите, могу попробовать сказать еще что-нибудь. Иногда у меня это получается: разговорный жанр — мое единственное по-настоящему сильное место!

— Да, я заметил, — улыбнулся сэр Кима Блимм. — Будет здорово, если у вас получится…

Кончилось тем, что Кима действительно откланялся, а вот мы с сэром Кофой просидели за своим столиком еще час: суровый Мохи пробурчал, что мы не имеем никакого права уйти, не попробовав некий необыкновенный ташерский десерт. А у нас не было сил сопротивляться. На прощание хозяин «Джуффиновой дюжины» наградил меня особенно строгим взглядом.

— Вам здесь понравилось, Макс? — сердито спросил он.

— Еще бы!

— Тогда приходите еще! — буркнул Мохи, открывая перед нами тяжеленную дверь. Это выглядело так, словно нас выгоняли на улицу. Спасибо, хоть пинков не надавали!

— Сэр Кофа, — устало вздохнул я на прощание, — вы — мой единственный и неповторимый истинный благодетель! Чем я могу вас отблагодарить?

— В следующий раз закажи себе большие кушши по-кумански и будем в расчете, — усмехнулся тот. — Мне, знаешь ли, обидно, что ты их так и не попробовал!

В Управление я вернулся на исходе ночи и, соответственно, собственного рабочего дня. Тихо, чтобы не разбудить дремлющего Куруша, переоделся в Мантию Смерти. Полюбовался в окно на светлеющее небо и усмехнулся: зачем, спрашивается, было переодеваться? Разве что, последних ночных гуляк по дороге домой пугать — тоже, впрочем, развлечение…

На сей раз я намеревался послушаться Теххи и для разнообразия переночевать дома. Была, конечно, в этом решении изрядная доля ехидства: дескать, посмотрим, голубушка, так ли уж нравится тебе просыпаться в одиночестве? Я был готов прозакладывать бессмертную душу и недельное жалование, что меня немедленно призовут назад под каким-нибудь издевательским предлогом. С Теххи вполне станется заявить, что она уже привыкла ежеутренне падать с лестницы, споткнувшись об мои сапоги, и не желает отказываться от этого, несомненно, полезного для здоровья гимнастического упражнения.

После долгой отлучки огромное здание на улице Желтых Камней показалось мне подходящим местом для съемок недорогого триллера: там было тихо, пусто и темно. Мои котята уже успели перебраться к Теххи. Во-первых, она, в отличие от меня, кормила их когда положено, а не когда получится; во-вторых, я рассудил, что Армстронг и Элла просто обязаны находиться в трактире «Армстронг и Элла», раз уж все так совпало. На деле же оказалось, что я провернул отличный рекламный трюк. Теперь у Теххи по вечерам стула свободного не найти: любопытные горожане приходят поглазеть на «удивительных кошек этого удивительного сэра Макса». Всеобщее возбуждение подогревается надеждой увидеть меня самого. Было бы на что смотреть, конечно, но так уж вышло, что в сердцах горожан я занимаю место, которое мои соотечественники отводят популярным киноактерам и политикам: навязывать мне свое общество, хвала Магистрам, пока мало кто решается, но о мимолетной встрече со мною с удовольствием рассказывают родственникам и друзьям в течение полудюжины званых обедов. В силу указанных причин, бизнес дамы моего сердца резко пошел в гору. Что ж, хоть какая-то от меня хозяйственная польза…

Размышляя о рекламных трюках и собственном статусе поп-звезды, я обошел заброшенный дом, смахнул пыль с пустующих полок, открыл нараспашку все окна, и, вполне довольный результатом, отправился спать, поскольку и этим тоже иногда надо заниматься.

Проснулся я еще до полудня от ужасающего грохота. Кубарем скатился по лестнице в гостиную, пытаясь спросонок вспомнить, как следует поступать с исчадиями ада, одно из которых наверняка поджидает меня внизу. Плеваться? Метать Смертные шары? Или просто предложить позавтракать и спокойно обсудить возможные проблемы?

Но ни единого инфернального чудовища в гостиной не обнаружилось. Зато на полу сидела Теххи и обиженно косилась на поверженный стул. Что касается стула, — если бы он обладал даром речи, из его уст сейчас наверняка извергалась бы лишь отборная брань. Но увечная мебель, хвала Магистрам, безмолвствовала.

— Макс, у тебя такое ревнивое окружение! Этот стул хотел меня убить, — пожаловалась Теххи.

— Как это? — ошалело спросил я.

— Я решила зайти в гости и пожелать тебе хорошего утра. Поднялась в спальню и уже на пороге поняла, что заявилась слишком рано. А ты ведь первую дюжину утренних визитеров в окна выкидываешь, знаю я тебя… Словом, я решила дать тебе возможность поспать еще часок. Вернулась в гостиную, нашла под дверью стопку газет, села на этот ужасный стул, а он тут же опрокинулся! Он у тебя, небось, заколдованный…

«Хвала Магистрам, не так уж она и ушиблась», — это был единственный вывод, который я сделал из ее щебета. Все же башка моя, и без того не шибко светлая, по утрам к интеллектуальному труду вовсе не пригодна…

— Стоило отправлять меня спать дома, чтобы тут же прийти и разбудить, с риском для жизни, — улыбнулся я, помогая ей подняться.

— Я просто давно собиралась позавтракать за твой счет, — объяснила Теххи. — А тут такой повод!.. Кстати, знаешь, что пишут в «Королевском голосе»? Тебе будет интересно.

— Что же там пишут? — без особого интереса спросил я.

— Твои кочевники теперь воюют.

— С кем? — обалдел я.

— Да ни с кем, а между собой. У них обнаружились большие внутриплеменные разногласия теоретического свойства. Одни считают, что ты должен стать их царем, даже вопреки собственному желанию. А другие решили, что твои желания превыше всего, поскольку ты — это закон.

— Какие молодцы! — умилился я. — Если бы все человечество присоединилось к их мнению, оно бы только выиграло!

— Да? — Теххи насмешливо приподняла брови. — Могу себе представить… Тем не менее, они всерьез развоевались, эти бедняги, твои подданные. Тебе не стыдно?

— Нет, — вздохнул я, — мне приятно… Кроме того, если бы им не нравилось воевать, они бы и не стали. Главное, чтобы Его Величеству Гуригу не пришло в голову отправить меня к ним, наводить порядок. У меня совсем другие планы на ближайшее будущее.