Ева Никольская - Pourquoi pas? или Почему бы и нет?

Свет…

Только он был способен утолить мою жажду. И я стремилась к нему, поглощала, постепенно превращая во тьму. А на краю сознания маячила мысль о том, что есть в мире и более вкусное лакомство. Вот только добраться бы до него…

Где-то впереди зажглись два алых огонька, и черное кружево моей новой сущности радостно метнулось к ним. Огоньки предостерегающе мигнули, и моя необычная трапеза рассыпалась прахом, а вместе с ней исчезло и странное тело.

Бррр… и приснится же такое!

Не открывая глаз, я натянула повыше покрывало и повернулась на бок. Мышцы заныли, выражая тем самым несогласие с дальнейшим пребыванием на твердом, как камень, ложе. Я, конечно, люблю жесткие кровати, но не до такой же степени.

«Среди йогов, вроде, не числюсь, среди мазохистов тоже, да и среди нудистов замечена не была. Раньше, — подумала со вздохом, проведя рукой по своему боку. — Опять раздели. Сволочи! Ну, что за привычка у них такая? А? Или снова мои синяки замазывали, пока я, ничего не подозревая, гостила в царстве Морфея? Угу… А что, вообще, вчера было-то?»

Сладко зевнув, я села и соизволила, наконец, разлепить веки. Они тут же хлопнулись обратно. И не столько от яркого света, которого вокруг было полно, сколько от чрезмерной экстравагантности интерьера. Посидев так несколько минут, я все-таки решилась повторить попытку.

Нда… либо у хозяина этого помещения странный вкус, либо я провела ночь в музее. Или не ночь? Окон то нет. Откуда мне знать, что там на улице твориться?

Огромный зал с позолоченными колоннами, на которых точно грозди на дереве, висели кристаллические фонари, произвел на меня не самое приятное впечатление. И не последнюю роль в этом сыграли стены с блестящими, изломанными под разными углами драпировками, из-под которых торчали фрагменты живописных картин из жизни шестируких. Очередная галерея, надо полагать. Ну да, повеселее предыдущей будет (не такая кровожадная, да и гамма цветовая в тон окружению), но только мне от этого не легче. Сижу, как последняя дура, на огромной кровати с каменной плитой вместо матраса и пялюсь по сторонам. Стоп! А что делает кровать посреди пустого зала? Четыре зеркала в змеевидных рамах, такие же, как в комнате с саркофагом, мой разум почему-то не посчитал за мебель.

Я медленно поднялась, кутаясь в эластичное покрывало, и повнимательней рассмотрела место, где спала. Не удивительно, что мне было так неудобно! На камне, покрытом точно такой же золотистой тканью, как и та, в которую я замоталась, спать мне довелось впервые. Ровное ограждение с отшлифованным верхом опоясывало плиту с трех сторон и обрывалось с четвертой. Вместо бордюра там располагался наклонный спуск, по которому я и побрела вниз, задумчиво глядя под ноги. Длинный хвост неудобного одеяния волочился сзади, собирая в кучу и без того изрядно помятую простынь. Когда босые ноги коснулись холодного пола, я всерьез задумалась о перспективе вернуться пусть на твердую, но при этом на достаточно теплую «кровать».

Интересно, как она устроена? Механический подогрев используется или опять не обошлось без магического вмешательства? Уложили, небось, сердобольные хозяева мое бренное тело на ледяной камень и, сжалившись, повысили его температуру, чтоб я себе что-нибудь ненароком не отморозила. Заботливые, ага! Лучше б на перину расщедрились, ну или одеяло, на худой конец, выделили мне, а не эту воздушную материю в качестве подстилки. Из нее только наряды бальные шить, а не в качестве постельного белья использовать. И опять же — ни одной подушки! Искривления позвоночника здесь бояться, что ли? Или не знакомы с такой простой (как и все гениальное) и удобной подкладкой под голову во время сна? Хотя нет, в карете же были думки, [37] Думка — маленькая подушечка ( разг. ) расшитые золотой нитью (какой, однако, популярный цвет!) Кстати, о карете…

Она была последним, что я помнила до того, как провалилась в бессознательность и, впоследствии, очнулась на каменном сооружении, очень смахивающим на жертвенный алтарь. Именно такие ассоциации появились у меня при взгляде на свою бывшую «постель» со стороны. Покосившись на запястья, я с облегчением отметила, что вены в полном порядке, и кровь, судя по всему, продолжает бежать по ним в обычном режиме. Что ж, одним подозрением меньше.

Хотя чего это я о всяких ужасах думаю? Может, это не жертвенник, а кровать Повелителя так миленько выглядит? И интерьерчик подстать. Все сверкает, переливается, зеркала кругом, да памятные эпизоды с участием безликих монстров, запечатленные кистью неизвестного (мне) художника. Что там Кики говорила о том, где должна находиться Сейлин? Вот-вот… на ложе Светлоликого. Чем не вариант? Очень даже в его вкусе. А что еще можно ожидать от товарища, который свое свободное время предпочитает проводить в саркофаге? Спасибо еще, что рядом не уложил. А то познала бы я все прелести загробной жизни в прямом и переносном смысле слова. Хотя, что это на меня нашло? Он же сказал, что я не подхожу для ритуала, и выкинул нас с Таасом в сад. Или это у него шутки такие? Извращенное чувство юмора (в тяжелой форме, медленно прогрессировавшей на протяжении последнего тысячелетия и достигшей, наконец, апогея) вкупе с явно выраженными садистскими наклонностями. Мол, вали, дорогая, наслаждайся свободой, которая с радостью настучит тебе по голове и по другим местам за компанию, чтоб впредь неповадно было с Его Величеством спорить. Да не… не может такого быть. Или может? Каким ветром меня, вообще, сюда занесло?

«Итак… карета, — вернулась я к своим воспоминаниям. — Боль в пояснице, темнота в глазах и все, — рука непроизвольно потерла нижнюю часть спины, но никаких необычных ощущений за этим не последовало. В памяти всплыл темный контур пиктограммы, нарисованной на моей коже. Повертев головой, я выбрала самое близкое к себе зеркало и поплелась к нему. Длинный шлейф, увы, не способствовал быстрому передвижению. А сбросить покровы и продолжить путь обнаженной, у меня не хватало наглости. Пока, во всяком случае. — Так, а что у нас было до коронного номера с потерей сознания? — спросила я саму себя и так же мысленно ответила. — Мноооого всего интересного. Начиная с того, что мне, кажется, удалось соблазнить наместника, и, заканчивая тем, что моя слишком уж избирательная память ни черта из этого знаменательного события не сохранила. Разве что постфактум с кучей глюков в придачу. Птички там разные, из витража вылетающие, кожа с подсветкой, зеленые глаза Сэн, напоминающие те, что бывают у кошек при ярком дневном свете (заинтересованные и с вертикальными зрачками)… А еще этот красноволосый н е кто, от негативных эмоций которого у меня даже сейчас холодок по спине бежит. Хотела бы я узнать, кто он такой? Надо будет у мага поинтересоваться при встрече, — от последней мысли уши мои вспыхнули вместе с лицом, обозначив тем самым крайнюю степень смущения. — Вот идиотка пьяная, мало того, что на мужика набросилась, так еще и свой первый сексуальный опыт умудрилась благополучно забыть. Это чтоб не терять ощущение новизны в будущем, что ли? Или кратковременные (и не очень) провалы в памяти — моя новая вредная привычка? А может, кое-кто особо умный просто подтер мои воспоминания, переделав их на свой лад? Так или иначе, но я не представляю, как теперь смотреть в глаза этому то ли любовнику, то ли нет».