Валерия Лихницкая - Элантида

Орчанка замерла. Медленно повернулась к нему, буквально пригвоздив его к месту пронзительным взглядом желтых глаз.

— Никогда не говорри этих слов, если ты в них не уверрен, — ледяным голосом проговорила она. — И вообще лучше никогда не говорри.

Вальдос опешил.

— Что? — растерялся он, не понимая ее реакцию. — Но почему…

— Потому что, если это непрравда, ты умррешь, — грустно фыркнула она. — Хотя… — добавила она, вздохнув, — даже если прравда — тоже…

Вальдос поднял глаза к потолку, застонав от досады.

— Урфис, ты не могла бы мне объяснить так, чтобы я понял?

Она отодвинула от себя ступку, тяжело вздохнула и села напротив него.

— Маг… у оррков свои обычаи. Согласно которрым ты никогда не сможешь стать моим мужем, — проговорила она глухим голосом. — Сначала ты должен испрросить рразрешения у совета племени, доказав свою силу перед оррками, чтобы они знали, что ты будешь достойным мужем. Надо будет прройти рряд тяжелых испытаний и потом срразиться с лучшим бойцом. А потом, — голос Урфис стал совсем тихим, — у шаманки. Она прригласит прредков, они заглянут тебе в серрдце, и если ты говорришь непрравду, то… умррешь, — ее желтые глаза наполнились слезами. — Поэтому никогда не говорри этого при всех, маг…

Вальдос только мягко улыбнулся.

— И это все? — просто спросил он.

Урфис вздрогнула, ошеломленно распахнув глаза.

— Твои предки мне ничего не сделают, — заговорил он, — потому что я правда тебя люблю и скрывать этого не собираюсь, а вот… да, с лучшими бойцами, конечно, придется тяжело… — он задумался, кусая губы, но вдруг просиял, — Урфис, а на поединке обязательно до смерти драться? Или… не подумай, что я торгуюсь, но, учитывая особенности моей расы, можно меня хотя бы покалечить?

Орчанка захлопала ресницами, но потом неожиданно шмыгнула носом и вскочила с места, намереваясь вылететь из комнаты. Вальдос попытался ее удержать, схватив за пояс, но…

Он не понял, что случилось, и как он оказался на кровати, но… челюсть болела очень сильно, голова кружилась, в ушах звенело, а перед глазами плясали разноцветные мухи. Рядом сидела Урфис, горестно опустив голову, кусая губы и методично отрывая мелкие клочки от носового платка из плотной ткани. Ее щеки пылали, по ним очень трогательными ручейками текли слезы, но глаз она почему-то не поднимала. Вальдос попытался ее позвать, но челюсть отозвалась резкой болью, и он только тихо застонал. Она тут же вскочила со своего места, и… еще больше покраснела.

— Ты все еще хочешь быть моим мужем? — неловко улыбнулась она.

Вальдос глупо моргнул, но тут же, сообразив, что, все-таки, произошло, не смог сдержать смеха, несмотря на то, что было все еще очень больно.

Значит, пребывая в расстроенных чувствах, гордая и неприступная орчанка, совершенно не желая зла своему любимому, инстинктивно отреагировала на его достаточно смелый жест, который был истолкован ее подсознанием как попытка оскорбить честь юной девушки, и, не мудрствуя лукаво, съездила ему в челюсть. Но потом тут же опомнилась и принялась отхаживать незадачливого влюбленного, так остро воспринявшего ее… мм… оплеуху. Впрочем, Вальдос был ей благодарен, во-первых, за то, что она попала в челюсть, а не в висок, во-вторых, что зубы, как ни странно, остались целыми, а в-третьих, что тут же приложила артефакт Шереилы, и с каждой минутой боль становилась меньше.

— Зато у меня есть хоррошие новости, — смущенно пророкотала девушка. — Совет племени прризнал тебя и эту женщину, госпожу Фррам, почетными оррками, так что… тебе не придется ни с кем дрраться…

— Да, почетный орк из меня… — всхлипнул Вальдос, но тут же замер, — так ты согласна? — Он даже вскочил на кровати, несмотря на бурные протесты девушки.

Она прищурилась и неожиданно улыбнулась.

— У меня еще никогда не было мужчины, которого я бы носила на руках… — она подалась вперед и осторожно поцеловала его в лоб. — А теперь ложись. Заживет быстро, но отдохнуть тебе все же надо. Не как в прошлый раз, а совсем чуть-чуть. Не будешь слушаться — стукну.

Он рассмеялся и опустился на подушки. Она пристально посмотрела в его глаза теплым, каким-то изменившимся взглядом, но потом встала и пророкотала низким грудным голосом:

— Я пойду. Если задержусь здесь хоть на минуту, орки тебя убьют.

— Но я же… ничего такого не делаю, — не понял Вальдос.

Она улыбнулась, блеснув острыми клыками.

— Зато я сделаю, — шепнула она так, что даже искушенный в вопросах обольщения светский лев граф Рейнгард густо покраснел.

Орчанка тихо рассмеялась и выскользнула из хижины, оставив его наедине со своими мыслями.

Однако надолго он в одиночестве не остался. Почти сразу после ее ухода на улице послышался шум, поднялся такой гомон, будто все население деревни разом высыпало на улицу. Недолго думая, Вальдос схватил свою «уличную накидку», набросил на плечи и вышел на крыльцо.

И замер, удивившись, как все изменилось за то недолгое время, проведенное им домике орчанки после нокаута. Большого тента, натянутого над площадью, уже не было, так же, как и костра и… дождя. Нет, дождь был, он шумел, но где-то далеко, в лесу, за деревней. А здесь висели тучи, отгороженные заклинанием Щита Стихий, крепким куполом накрывшим изумленных орков. Посреди площади стояла шаманка, не сводящая благоговейного взгляда с…

Вальдос протер глаза. Нет, этого не может быть… Тот, на кого с трепетным восторгом смотрела шаманка, да и все остальные орки, судя по всему, готовые пасть ниц, если бы ему вздумалось это приказать, тот, кто сейчас, не обращая внимания на возникшее столпотворение, спокойно и деловито разговаривал с донельзя счастливой Шереилой Фрам, был… не человеком. В принципе, в этом не было ничего странного, как раз Перворожденных Вальдосу видеть приходилось, но… только не таких.

Темный эльф с пронзительными глазами цвета ночного неба, в которых словно россыпь звезд, сверкали маленькие искры, с такими же иссиня-черными волосами с едва заметными вплетенными в них бриллиантами, одетый в черную мантию, окантованную серебряными ветками со сверкающими крохотными черепами… Если бы Вальдос ничего не знал о Гильдиях, он бы принял его за бога смерти… но он сразу понял, что это — Темный Магистр. Причем, судя по черепам, сверкающих на мантии и в массивных перстнях — некромант. Но — эльф? Это же невозможно! Он еще раз протер глаза, помотал головой, но нет, ошибки быть не могло, это действительно был темный эльф. И Шереила его, кажется, очень хорошо знала.

Заметив Вальдоса, она помахала ему рукой, приглашая к их разговору, но эльф, увидев плачевное состояние мага, направился к нему сам.

— Насколько я понял, граф Рейнгард? — уточнил он, легко взлетая по крепким ступенькам, почти не касаясь изящными сапожками грубого дерева.