Валерия Лихницкая - Элантида

Все это ни в коем случае нельзя путать с магией Стихий. Это — магия людей. Они работают со стихиями непосредственно, не затрагивая духов, так что их магия по сути от эльфийской отличается принципиально. Например, что касается возделывания почвы — эльфу достаточно заговорить землю, чтобы она плодоносила, маг-стихийщик же этого сделать никогда не сможет, зато он обеспечит погодные условия, спасет от засухи, наводнения, заморозков, перегрева или пожара. Так что разница существует. К тому же, магии эльфов научиться невозможно, если ты таковым не родился, а человеческая доступна всем, у кого есть способности, в той или иной степени. Но, продолжим.

Итак, маг, владеющий стихией, может управлять погодой, вызывать пожар, преобразовывать воздух в воду и еще много чего, но тут есть тонкости. Магия Стихий относится к Светлой Гильдии, как я уже сказал, так что здесь есть несколько ограничений этического свойства. Светлый маг не имеет права действовать во вред кому-либо, так что, все эти замечательные возможности «стихийщика» могут показаться безграничными только на первый взгляд — например, бойцовские навыки их практически минимальны, поскольку развитием их никто и никогда не занимается, да и, в принципе, надобности такой нет. Зато у них есть замечательные целители, без которых вообще трудно представить этот мир. Ну, чем занимаются целители, говорить не буду, это и так понятно.

Предупреждая ваш вопрос, поясню сразу — в Академии основы целительства преподают всем, не зависимо, светлый ты или же темный, но при небольшом уровне навыка уходит очень много маны, профессионалы же используют ее совсем чуть-чуть, но результатов достигают колоссальных.

Да, еще один момент — целители никогда не воздействуют на разум другого человека, даже если это кажется необходимым — прочитать мысли больного, чтобы узнать, что у него болит, ввести в легкий транс, но — не тут-то было. Догадалась уже? Правильно, все та же этика, будь она неладна. Но целители не особо расстраиваются, они и так отлично чувствуют болезнь, и мысли больного им мало интересны.

Зато они — то есть, мысли, — интересны ментатам. Которые как раз воздействуют на мозг, подавляют волю, вводят в транс, легкий и не очень — это, как ты понимаешь, уже выпускники Темной Гильдии. Им, честно говоря, по большому счету, плевать, причиняют они вред кому бы то ни было или нет, их законы намного гибче Светлых. Зато к ним намного строже относится Инквизиция, но тут уж ничего не попишешь, в мире должно быть Равновесие, чтоб никому обидно не было. Да, кстати, по поводу ментала — Светлые им тоже малость владеют, так же, как и темные — основами целительства, но пользуются, только если надо весть передать срочно, но по возможности прибегают к помощи ментатов — силы много уходит.

А теперь перейдем самому… мм… специфическому разделу — некромантии. Это разряд не для слабонервных. Некроманты работают с магией мертвых — вызывают духов, поднимают мертвых, упокаивают восставших — в общем, выполняют самую грязную работу, за это нас… в смысле, их и не любят. Господин Эльстан, не стоит так морщиться, это такие же маги, как и все остальные, нравится вам это или нет. К тому же, не стоит забывать, что они являются обязательной составляющей этого мира, и если без целителей этот мир довольно трудно представить, то без некромантов — практически невозможно. Объясняю на пальцах.

Эвенкар… или Элантида, боги ее знают, но не важно, в общем, этот мир переполнен магией. При работе целителей, погодников, ментатов и прочих в воздух происходит магический выброс, зачастую больший, чем требуется для того или иного действия — особенно у неопытных, начинающих магов. И эти сгустки магической энергии витают в воздухе, полностью лишенные контроля, иногда растворяются, а иногда — находят свое пристанище. Вот тогда и происходят всякие досадные происшествия, как, например, восстание мертвых — это как раз самый типичный случай. И чтобы эти случаи не стали закономерностью и не переросли в стихийное бедствие, были созданы некроманты. Только некромант способен упокоить восставшего чисто и правильно, без каких-либо последствий.

Засим предлагаю закончить наш так называемый вводный курс, остальное — потом, когда это отложится, а то ты, послушав меня, вообще учиться откажешься.

— А для тебя это будет большим ударом? — улыбнулась я.

— А то! Ты ж у меня первая ученица! Да и потом, мы, эльфы, знаешь, какие впечатлительные!

— Догадываюсь!

Дани продемонстрировал абсолютно невинное, ангельское выражение лица, один взгляд на которое, видимо, должен был вызывать у жертвы приступ глубокого раскаяния за проявленное недоверие к Перворожденному.

— Дани, твою мать, ты мне еще какое-нибудь чувство вины внуши, ментат хренов!

Теперь эльф захлопал глазами совершенно искренне.

— Джен, я не ментат, я же некромант… — с неожиданным смущением возразил он.

— Но ты и не целитель, а на тебе почему-то ни царапины, — парировала я. — Дани, давай, прекращай свою комедию ломать, все равно ни в жизнь не поверю, чтобы ты, учась в Темной Гильдии, ментал не освоил!

Он еще раз, уже для проформы хлопнул ресницами, но потом покачал головой, признавая свое поражение, и рассмеялся.

— Джен, а как ты поняла, что я вру? — тут же принялся допытываться Дани. — Кстати, я правда менталом совсем чуть-чуть владею, так что, в принципе, и не врал почти… Ну как ты поняла?

Я с загадочным видом прищелкнула языком, отказываясь открывать карты. А с другой стороны, и что бы я сказала? Что в своем мире была актрисой? Что мой первый муж был режиссером, за версту чувствующий малейшую фальшь? Или что мой второй муж обладал таким характером, что его вообще мало кто обмануть решался — хлопотно это, жизнью можно поплатиться ни за что, ни про что. Но это все осталось там, за странным светящимся облаком, откуда ни возьмись выросшее на благодатной почве Новой Зеландии.

Внезапно я спохватилась, вспомнив, что рядом со мной сидит ментат, прекрасно умеющий читать мысли, как открытую книгу, и тут же послала ему один из самых свирепых взглядов из моего арсенала. Дани подскочил от неожиданности.

— Джен, ты чего?

— Дани, только попробуй! — пригрозила я.

Первые секунды он соображал, в чем, собственно, дело, но потом изобразил такую бурю эмоций, что я поневоле сбавила напор.

— Джен, ты что думала, что я твои мысли буду читать? — обвинение в предательстве у него очень хорошо получилось, почти натурально. — Да как ты… а как же этика?!

— Этика? — насмешливо переспросила я.

— Ну да! — горячо заявил он. — У Темных она, конечно, не такая, как у Светлых, но тем не менее… У своих мысли никогда не читают, это…

— Моветон, — кивнула я. — Понятно, — я даже хотела извиниться, но тут меня осенило. — Дани! А ты можешь Каравалорну весть послать? Что, мол, такие-сякие, просим аудиенции, чтобы потом на месте проще было, а то вдруг он вообще из замка смоется? Будем его потом по всему миру искать!