Ольга Обломова - Чужая судьба

— Ты кто? — отчего-то шепотом осведомился принц.

— Госпооожа, — мурлычаще ответила незнакомка.

— Чья?

— Твоооя, — голос певучий, нежный, томный. — Ты — мооой.

Девушка рассмеялась и исчезла в стремительном повороте — только зелень волос мелькнула перед глазами. Мелькнула и погасла, а Тай остался стоять, чувствуя себя последним дураком.

— Ну и что это было? — ошалело поинтересовался он у ночи.

В гостиницу Тайшат вернулся почти под утро, утомленный, но умиротворенный. Несмотря на странную и неприятную встречу, испортившую вечер, Тай назло всем не повернул назад, а продолжил кататься. И получил тот самый результата, на который и наделся — расслабился и отдохнул, готовый к новым испытаниям. Что очень ему помогло, ведь буквально со следующего дня мир словно сошел с ума, рванувшись вперед с небывалой скоростью. Итак не избалованный свободным временем, принц был вынужден втянуться в еще более сумасшедший ритм. Количество дел просто угнетало: соревнования, тренировки, официальные встречи, заключенные договора и очень редкие прогулки с Аустраль. Ко всему этому добавились беседы со следователем, который непонятно в чем подозревал Тая — то ли считал его убийцей графа, то ли догадывался о роли принца в жертвоприношении. В любом случае нервов вымотал преизрядно.

Дни летели за днями, складываясь в недели, и у Тайшата было такое впечатление, что он не успевает за этим полетом, катастрофически опаздывая. Айран уставал до такой степени, что даже присутствие Элианеля перестало его нервировать, вызывая лишь досадливое равнодушие. А затем, как-то внезапно, в один миг все неотложные дела куда-то подевались: Игры закончились, официальные встречи прекратились, все необходимые договора оказались заключены, в тренировках по стрельбе нужда вроде как пропал и даже старший следователь Шиман куда-то пропал, оставив, наконец, Тая в покое. Остались разве что обязательные уроки фехтования, но под влиянием исчезновения всех остальных дел, принц забил и на них тоже, предавшись разнузданному отдыху. Иными словами спал практически целыми днями, даже умудрившись из-за этого поругаться с принцессой.

На Играх Тайшат занял почетное пятое место. С учетом того, что он и стилсы то увидел впервые в жизни совсем недавно, такой результат можно было считать подвигом — видимо действительно у Тая имелся талант к этой дисциплине, недаром его так интересовала стрельба. Но как же рад он был окончанию сумасшедшей гонки! И чего греха таить, горд своим результатом. А еще, наверное, немного расстроен тем, что все уже закончилось. А может и не немного. Несмотря на выматывающие дни, это был очень яркий период его жизни. Очень праздничный. Ему действительно нравилось быть участником Международных Игр, ему нравился сам Илиодор, нравились веселые, доброжелательные местные жители, нравился этот светлый город и атмосфера праздника, царствующая над ним. Тай понимал, что в будущем будет тосковать по этим дням, да он и сейчас уже грустил, но в то же время радовался скорому возвращению домой. Он так соскучился… Но пока оставался здесь, следовало достойно закрыть эту страницу своей жизни. В чем ему помогли традиции Фешских Игр.

По традиции, в день закрытия Игр, вернее в тот же вечер, сразу после, устраивался Бал Участников. На него приглашались только участвующие в играх спортсмены. Ни тренеры, ни запасные не вышедшие на соревнования игроки, ни аристократы, дипломаты, политики или иные высокопоставленные лица туда не допускались. Только те, кто рвал жилы, зарабатывая золотые медали, проливал пот и кровь, ради мест на пьедестале, шел к победе, падая и поднимаясь, вспыхивал от радости выигрыша и сгорал от горечи поражений, допускались на этот праздник. И Тайшат значился среди этих счастливчиков… в отличие от Кьята.

Тот день начался с того, что Тайшат Саурон, младший принц Дамирского королевства проснулся очень рано. Еще бы, после тех трех дней, прошедших с его выбывания из соревнований, которые он провел практически не вылезая из постели. Волей неволей выспишься! Затем последовал долгое нечигонеделание, если не считать изучение томика редкого в этом мире (или стране?) и чудом принцем найденного детектива. Книга оказалась настолько увлекательной, что о времени айран как-то забыл. И в результате, когда очнулся, то, конечно, опаздывал. Одеваться пришлось очень быстро, и в ходе этого действа Тай порадовался, что он не женщина, и еще два часа на укладку волос и макияж ему совсем не нужны. И, кстати, в связи с этим просто замечательно, что его не занесло в тело какого-нибудь цитагантийца — у их мужчин краски на лице не меньше.

Но несмотря на все непредвиденные неприятности к началу закрытия они успели. И даже пришли немного раньше. Само действо было достойно Открытия Феша — та же грандиозность, фееричность, красота. Разве что только приправленная горечью расставания с праздником, в отличие от радости открытия.

Из-за двойственности своего положения — и принца и спортсмена — Тайшату вновь пришлось побывать как в роли простого (или не совсем) зрителя, так и в роли участника представления, пройдясь в рядах Прощального Парада. Закончилось же все уже в сумерках, когда до времени начала бала, указанного на пригласительном, оставалось буквально пол часа. Доехав по гостинцы как можно быстрее, Тайшат позволил себе двадцатиминутное расслабление в ванной, после чего стал собираться, вновь опаздывая, и значит опять в темпе. Впрочем, это нисколько не испортило хорошего от предвкушения веселья настроения. Напрягало другое — то, что он вынужден оставить Кьята в гостиницы. Как-то привык принц за эти к вечной тени за спиной, и без неё уже чувствовал себя неуютно. Отчего-то сразу вспомнилось и покушение миха, и близость арраша, с его совершенно непонятными для Тая целями. Впрочем, Элианель также на бал доступа не имел, но все же, все же… «Черт! С каких это пор я таким трусом стал? Раньше никого телохранителя не имел, и ведь жив до сих пор! Хотя вообще то один раз меня уже убивали. Блииин! Нашел, что вспоминать, придурок». Тай встряхнулся и, пожелав Кьяту хорошо провести вечер, на что тот отреагировал странной усмешкой, направился на праздник.

Доехал он быстро и без происшествий. Остановившись около огромного, поражавшего изяществом планировки и какой-то воздушностью архитектуры, дворца, смело направился ко входу. Показав швейцару пропуск, и удостоившись милостивого кивка, Тайшат прошел внутрь. И замер на пороге зала, пораженный. Праздник был в самом разгаре.

Какофония различных звуков, маскирующаяся под музыку, оглушала. В глубине зала кто-то орал непристойные песни, кто-то просто непонятно зачем кричал, кто-то визжал, и где-то сбоку кто-то уже дрался, а с другого боку вроде бы стрелялись. По всему залу с угрожающей скоростью летали различные предметы, и в то же время, над головами как-то умудряющихся в этом бедламе разговаривать и флиртовать гостей, медленно и величаво плыли подносы с наполненными и пустыми бокалами, фужерами, кубками. Изредка в них попадали те самые различные предметы, и тогда бокалы и фужеры взрывались фейверком радужных осколков и золотистых, бордовых или лиловых капель, которые медленно таяли в воздухе, не затронув гостей. Но чаще подносы все же успевали увернуться.