Светлана Дильдина - Сильнейшие

— Я птица, я птица!

Замахала руками:

— Я плыву по воздуху!

— А у меня есть один парень, он говорит с рекой… — задумчиво произнесла Имма; кажется, она расслышала только слово «плыву», погруженная в свои мысли.

На Хатлахену снизошло вдохновение:

— Лодка. Если он может сделать лодку неуправляемой возле стремнины. А дальше водопады… Если лодка перевернется, мало кто заподозрит…

— Что Къятта забыл в лодке? — спросил Ийа, опуская девочку наземь.

— Он ничего не забыл, а вот мальчишка любит резвиться среди порогов, — сказал Хатлахена.

— Опять! — Ийа встал в раздражении, отстранил Алью. — Да оставь ты ребенка в покое! Как ты не понимаешь — он еще мал, его можно повести туда, куда нужно. А он может быть полезен Югу…

— Скорее, вреден. Появление отмеченных Пламенем никогда не приводило к добру. Кончалось одинаково — осознав свою силу, они становились неуправляемыми.

— Пугаться следов энихи… — пробормотал Ийа, садясь на место, грациозно, словно змея втекла и свернулась кольцами. — Я не хочу этого, — негромко проговорил затем. — Ребенок должен остаться жить.

— Твое мнение ничего не меняет, — раздраженно сказал Хатлахена, потирая кончики пальцев. — Нас больше. Араханна тоже даст согласие. И твой отец согласился бы, вернись он из сердца Тииу.

— Хорошо. Остается принять.

Дядя отвернулся от племянника — знал, что Ийа не пойдет против принятого решения. Может, попытается спасти это малолетнее наказание? Пусть. Къятта Тайау скорее сам утопит братишку, чем позволит ему принять спасение из рук давнего недруга.

— А ты? — спросил юноша подругу, бросая на нее косой взгляд. — Отдашь свою находку?

Имма растерянно улыбнулась:

— Но этот человек мой.

— Девочка, если хочешь поторговаться, называй цену! — Хатлахена едва удерживался в рамках вежливости, опасаясь, что все развернется по новой. Сумасшедшая девчонка на пару с родным племянником, хороши оба! Попробовал быть терпеливым:

— Имма, пойми — нам нужен этот твой… очень нужен. Я мог бы обратиться к твоей матери, — заметил усмешку племянника, — Но я обращаюсь прямо к тебе. Ты согласна? Чего ты хочешь за маленькую услугу?

— Мне ничего не надо…

— Прекрасно, — проговорил Хатлахена, с облегчением откидываясь на спинку кресла. — Но мой ответный дар будет щедрым. Как ты управляешься с этой твоей "жемчужиной"?

— Тот парень… если дать ему вдохнуть дыма шеили, он сделает все, что я велю, и не подумает возразить.

— Лишь бы не спутал, что должен делать, — довольный, обронил Хатлахена, и его женщина улыбнулась, кивнув. Потянула дочь за собой — девочке пора спать, хотя вряд ли она угомонится в грозу. Отсутствия Тайиаль никто не заметил.

— Не стоит спешить и не стоит тянуть. Пока над мальчишкой слишком дрожат, никто не отпустит его к порогам.

— Дня через два он и сам сбежит, — сказал Ийа мягко — словно совиное перо упало. Веки опущены, ресницы вздрагивают — задумался. Хатлахена не сдерживал недовольства, проступившего на лице. Племянник не пойдет против решения большинства… но он себе на уме.

Гроза пронеслась над Асталой, щедро намочив каменные дороги и жилища, избыточно одарив водой деревья и травы. Разветвленные молнии скрылись в темных складках ночного неба — словно кошка выпустила когти, потом втянула; за ними прекратился дождь, и тучи начали развеиваться помаленьку.

Ийа с Иммой вышли от Хатлахены, остановились подле живой изгороди.

— Ты останешься здесь?

— Нет.

— Тогда — вернешься домой?

— Нет, — Ийа качнул головой, и тяжелые пряди волос, чуть влажных от влажного воздуха, медленно стекли с плеч на спину. — Я найду себе приют и занятие на эту ночь — вне дома.

Имма чувствовала — юноша сердится на нее. Но Ийа не был бы собой, если бы показал это.

— Послушай, — Имма робко взяла его за руку. — Я сделала что-то не так?

— Вовсе нет. Получишь хороший подарок… и броди себе дальше в поисках. Может, еще пригодишься.

— Я ведь в самом деле не питаю ненависти к мальчику, о котором вы говорили. Но раз надо…

— Интересно, что способна сделать твоя очередная "жемчужина"?

Имма задумалась. Ийа понял, что угадал.

— Вот и оно. Того парня придется прикончить, так что потеряешь свою талантливую нищую диковинку. Не огорчает?

— Зря ты так, — она медленно убрала руку. — Я ведь… я ищу тех, кто может дать новую кровь!

— Зачем?

— Это нужно Астале.

— Мы и без того не знаем, как уживаться друг с другом. А ты хочешь появления новых? Чтобы они перебили нас?

— А чего хочешь ты? — раздосадовано проговорила Имма, отступая назад.

— А вот этого я не скажу никому — не хочу, чтобы мне помешали, — ответил юноша с непонятной улыбкой, и оставил Имму гадать, была то отговорка или правда.

Мальчишке едва ли исполнилось девять весен. Чумазый, испуганный, с курчавой гривой волос. Родом из бедных кварталов, он сидел на лохматой кобылице-грис боком, сжавшись в комочек, и все его существо кричало — "хочу отсюда удрать". Но удрать не получалось.

— Ты говорил, скучно? — Къятта со смехом смотрел на подбежавшего к грис братишку, — Получай.

Къятта махнул рукой, и мальчишку спустили с седла.

— Кто он?

— Сирота. Забирай. Развлекайся… — махнул рукой сопровождающим, и все трое умчались.

Глаза у привезенного мальчика были — как два птенца вороненка, испуганных приближением хищника.

— Идем! — Кайе потянул его за руку.

— Что со мной сделают? — высоким и хрипловатым голосом проговорил мальчишка. Стоял, расставив ноги, равно готовый бежать и драться, и на шее болтался камешек с дырочкой — талисман. Бедняки много такого на себе таскали и держали в домах. Кайе поднял ладонь — потрогать камешек.

— Ты будешь тут жить!

"Подарок" отшатнулся, не давая прикоснуться к камню.

— Я не хочу.

— Это неважно — зато я хочу. — В словах зазвенело раздражение — камень бесполезный повесил, и туда же, не тронь, словно ценность какая. Но подумал и сказал, стараясь, чтобы голос звучал успокаивающе: — Ты ведь сирота. Тебе все равно некуда. А тут хорошо… — и сильней дернул за руку.

— Пусти! — «подарок» смотрел на Кайе — тот был ничуть не выше и не крепче — угрюмо, мальчишка-ровесник не казался ему угрозой. А старших не было здесь.

— Нет! Ты останешься, раз я так хочу! — Кайе начинал злиться.

— Хорошо… — обреченно сказал мальчишка и пошел за Кайе. Тот радостно засмеялся и направился по дорожке, болтая обо всем сразу. Руку гостя выпустил — как иначе покажешь все, что вокруг? Мальчишка отвечал невпопад, а потом вдруг замолк.

— Эй! — Кайе оглянулся, и увидел, как тот со всех ног удирает к выходу из сада.

— Стой!

Садовник услышал крик, рванулся за беглецом — но он был далеко.