Леонид Сидоров В - Демон поневоле

Поработать пришлось изрядно. Камни были не очень крупные, вперемешку с изогнутыми брёвнами и досками. Похоже, их когда-то использовали строители для придания арочной формы перекрытия. Пальцы Алексея уже начали саднить от непривычной работы. Когда показалась неподвижная пыльная скрюченная фигура лежащего на боку человека, облегчённо утёр пот со лба.

— А вода там у кого-нибудь есть? — поинтересовался в темноту. Откуда-то сзади по цепочке передали маленькую кожаную флягу.

Алексей жадно отхлебнул из фляги несколько глотков и вернул назад. Наклонившись над находящимся без сознания человеком, бережно ощупал его голову, шею и позвоночник. Всё цело. Перейдя к рёбрам, Алексей досадливо поморщился. «Явный перелом двух рёбер, а может и ещё нескольких, под гематомой так сразу не разберёшь. Опять на горбу его тащить нельзя, лёгкие сразу порвутся, если уже не порвались, хотя кровавых пузырей изо рта нет, скорее всего, целы». Перейдя к осмотру конечностей, Алексей сходу обнаружил перелом предплечья правой руки. Ноги воина оказались целы, но в многочисленных синяках. «Ситуация усложняется. Этот в отключке от болевого шока. Ему нужны носилки и второму впереди наверняка тоже. Вроде бы он там пока ещё светится, надеюсь, что мёртвого я бы уже не увидел» — принял решение Алексей, разыскивая взглядом того шустрого паренька, принёсшего кувшин с водой для повязок.

Осветив лицо юноши лучом фонарика, он поманил его рукой.

— Как тебя зовут, воин? — негромко поинтересовался Алексей.

— Мадхукар, — робко представился он.

— Слушай меня, Мадхукар. Парень ты шустрый и сообразительный. Нужно, чтобы ты быстро сбегал наружу и принёс сюда две вот таких вещи, — снимая с лица повязку, попросил Алексей, выбирая на полу место почище.

— Смотри, срубаешь две бамбуковых палки, чуть выше твоего роста. Потом оборачиваешь их тканью, чтобы в промежутке между ними смог спокойно лежать человек, — увлечённо рисуя, комментировал свои действия он. — А края ткани закрепишь вот так, — положил он на пол свою повязку, — протыкаешь кинжалом оба её края, словно бы здесь прошла лиса, и просовываешь в дырки бамбуковую палку. Потом попроси одного из воинов лечь на ткань и с кем-нибудь вдвоём поднимите его, чтобы проверить, удержит ли она его вес. Нужно сделать две таких вещи. Всё понятно?

Мадхукар угрюмо кивнул и добавил:

— У нас эта вещь называется носилки.

— Ну я же нездешний, вобщем сделай носилки, только побыстрее, — сокрушённо вздохнул Алексей, обнаружив очередную дыру в своём местном словарном запасе.

Отправив расторопного Мадхукара наружу, Алексей повернулся к раненому. Каси сидел рядом на корточках, остальные воины устало расположились вдоль стены. Встретившись взглядом с Алексеем, Каси тихо произнёс:

— Это Нарендра. Он тоже побежал за ними вместе с моим отцом.

— Надеюсь, что всё обойдётся. А Нарендра жив, у него только рёбра сломаны и поэтому он лишился чувств от боли. Давай-ка лучше дальше завал разбирать, там впереди ещё кто-то есть, — приободрил Алексей.

После небольшого отдыха дело пошло быстрее. Вскоре показались пыльные ноги лежащего человека, заваленного сверху досками и камнями. Сзади опять послышался шум, и Алексей оглянулся на звук. В ярком луче фонаря узнал Мадхукара с носилками и ещё двух коренастых воинов.

— Раджа узнал о Нарендре и направил нас в помощь, — коротко пояснил коренастый крепыш, щурясь от яркого света фонарика.

— Кладите носилки около него. Вы их хорошо проверили? — поинтересовался Алексей.

Мадхукар обиженно вскинул голову и гулко ударил кулаком себе в грудь, после чего у Алексея сразу развеялись все сомнения в их грузоподъёмности.

— Тогда слушайте меня. Сейчас мы все четверо берём Нарендру, и когда я скажу клади, медленно перекладываем его на носилки. Понятно? Тогда дружно взялись, клади!

— Всё, давайте уносите его и сразу назад, — скомандовал Алексей, убедившись, что Нарендра не свалится при переноске.

Проводив воинов с трёхсотым грузом, Алексей поправил рукой сбившийся фонарь и повернулся к Каси. Тот сидел на коленях около неподвижного тела и, сжав лицо ладонями, беззвучно качался вперёд-назад.

— Ты чего? — растеряно спросил Алексей.

— Это отец, — отворачивая лицо, глухо произнёс Каси.

— Понятно, — вздохнул Алексей. Похоже, всё это время молодой воин крепился, надеясь на лучшее, а когда разобрал завал и опознал в лежащем среди каменных обломков пыльном теле своего отца, его нервы не выдержали.

— Подожди горевать-то, сейчас я его посмотрю.

Алексей наклонился над неподвижным телом и начал последовательный осмотр. У Викрама оказался сильный ушиб грудины, по крайней мере, большая синюшная гематома сильно убедила в этом. Сколько не старался, но не смог нащупать сломанных рёбер. Похоже, что доски, которые лежали на воине сверху, сильно смягчили удар. Руки и ноги Викрама оказались целы, но были все в синяках, багрово просвечиваясь даже сквозь густую пыль.

Викрам тихо застонал и приоткрыл глаза.

— Отец! — обрадовано кинулся Каси.

— Куда ты, раздавишь его, — с трудом оттащил его Алексей. — Воды лучше дай!

Каси метнулся куда-то в темноту. Алексей склонился к Викраму:

— Викрам, ты слышишь меня? Если тебе больно говорить, то просто моргни.

Заметив едва заметное движение ресниц, Алексей облегчённо вздохнул. Взял фляжку из трясущихся рук Каси и начал бережно смывать пыль с лица Викрама.

— Ну, видишь, жив твой отец, жив, дальше легче будет, — успокоил молодого воина Алексей, внутренне содрогнувшись. Лицо Викрама представляло собой один большой лиловый синяк.

Взгляд воина сделался более осмысленным. Он даже сделал слабую попытку привстать, но со стоном откинулся назад.

— Лежи, лежи, тебе сейчас нельзя вставать, — торопливо навис над ним Алексей.

— Как тебя вообще угораздило сюда пойти. Ведь всех вас предупредили!

В ответ на это Викрам обессилено закрыл глаза и подёргал кадыком, потом едва слышно медленно прошептал:

— Ты… не понимаешь… они все для меня… как дети…

Глядя на изувеченное неподвижное тело, Алексей едва не выругался, сильно желая дополнить, какие это и чьи дети, но сдержался. Выжав из фляги остатки воды на голову и бодро встряхнувшись, протянул её молчаливо стоящему рядом Каси:

— Выбери себе воина покрепче, вместе с ним унесёшь отца.

— Навин, иди сюда, — негромко позвал в темноту Каси.

Бережно переложив с подошедшим долговязым парнем отца на носилки, Каси вручил чадящий факел возвратившемуся Мадхукару:

— Подсветишь нам по пути.

Алексей протянул было им фонарь, но Каси отрицательно махнул рукой:

— Не надо. Там впереди дверь, а за ней кухня, больше они отсюда никуда свернуть не могли. Теперь втроём там… — неразборчиво пробормотал он, взглянув на отца.