Александр Доставалов - Ожог от зеркала

– Когда мы выезжаем? Фарсал – противник очень серьёзный. Надо бы призвать ещё бойцов.

Лизо помолчал, что-то про себя прикидывая.

– Мой добрый друг визирь, видимо, постеснялся беспокоить Фарсала, так что поначалу маг нам не помеха. А потом разберёмся. Как раз и серебра будет в избытке. Там есть что взять.

– Так когда мы выезжаем? – снова спросил Грач.

– Сегодня ночью.

– Сейчас они поумнели, – продолжил свой рассказ Фарсал. – Странно поумнели, через логику. Пытаются найти реальные составляющие человека. То, что в религиях называют душой. Парадокс в том, что ищут эти бедолаги на физическом уровне, где их душа опустошена. Бурдюк, сморщенная оболочка. И вот эта оболочка, повинуясь глубинным командам, начинает поиск собственного наполнителя. Душа их выпита досуха электромагнитными отсосами, разрезана на дольки фотографическими кадрами и не может целостно себя проявить.

– Как грустно это слышать... – прошептала Ольга.

– У попавших в симбиоз с электроникой последовательно уничтожаются абстрактные начала разума. Дети перестают самостоятельно считать. Они пользуются специальными машинками. По прошествии всего одного поколения это оказывает катастрофические последствия. Затем ликвидируется умение писать – люди переходят на клавиши. И, наконец, сама потребность в общении, то есть владение словом, формирование мира. Живое общение заменяют телепередачи, фильмы и сериалы. Тварь запускает щупальца в каждый мозг, расшатывая восприятие реальности, раскрывая собственные, электронные пространства, в которых они вязнут, как муха в паутине. Исчезают, перерождаются даже детские игры. Мир начинают формировать команды машин со всеми вытекающими отсюда последствиями. Человеческий социум исчезает, сливается с машинным, быстро в него перерождаясь.

– Расскажите ещё раз, как это началось, – попросил Никита. Фарсал терпеливо кивнул.

– Тварь, а именно так должно называть это существо, проникла в их мир в конце девятнадцатого века. До этого жизнь людей последовательно налаживалась. Всё становилось лучше – возрождалось искусство, очищались от скверны религии, медленно, но верно богател даже простой люд. Их мудрецы предчувствовали приход Твари, страшились её, что отразилось в священных текстах и пророчествах. Но никто не знал, в каком обличье она придет. И вот всё стало ухудшаться.

Всё сразу и во всех областях, а началось именно с этого существа, появление которого было встречено с восторгом, как изобретение, как волшебство... Это и было волшебство, вернее, волшба, колдовская тень чудовищной личины...

Быт улучшился. Якобы. Вот только стала исчезать рыба из рек и звери из леса. Человек перестал быть человеком, он все меньше походил на разумное существо – не сразу, почти полтораста лет прогрызала Тварь защиту человеческого социума. Начались чудовищные войны. Убийство стало почти обыденностью. Если сравнить их газетные статьи с интервалом в столетие... Те кошмары, от которых у прадедов леденела кровь, не вызвали бы у потомков даже беглого внимания. Смерть перестала травмировать, потому что в глубине души каждый человек уже понимал, как мало она значит. Каждый понимал, что он пустышка, что умерли давно и все.

– А рыба и звери? Человек Твари помеха, а зачем она природу губит? – спросил Тарас.

Фарсал потянулся за посохом, но потом передумал.

– Опять ты не понял. Человек ей не помеха, не враг. Человек ей сырье и дойная корова. Она паразит, развивающийся в астральном существе, имя которому человеческая цивилизация. – Фарсал вытянул из чучела новое перо и закрутил его в пальцах. – Человек ей нужен, как осе необходима гусеница, чтобы отложить яйца. А остальное... Природа благо для нас, а электрической твари нужна техногенная среда. Поэтому все их так называемые технологии несут в себе страшный, разрушающий заряд, мысль пачкается ещё на уровне изобретения, и сбросить это ярмо они не в силах.

– Странный термин. Техногенная.

– Хвала Создателю, что он вам не знаком. Это термин из того мира, и он очень точно отражает суть.

– А если мы им поможем?

– Там некому помогать. Они довольны своей жизнью. Они живут в бетонных, пронизанных стальной арматурой клетках, по которым всё время струится напряжение Твари, они всё чаще смотрятся в её личину, подпитывая это существо последними крохами своей энергии, и даже когда нет большого экрана, таскают с собой маленькие экранчики, то и дело в них поглядывая, замирая в прострации, как сомнамбулы.

– Но ведь эти предметы, наверное, улучшают их быт?

– Конечно. Стойло тоже улучшает быт коровы. Внимание: энергетика, которую они отдают этим предметам, совершенно несопоставима с их полезностью. Они убивают всё вокруг, гонясь за призраком ленивого удобства. Их музыка постепенно ускоряется, они уже не воспринимают классику прошлых веков. Это означает, что внутренний пульс, ритм социума стал лихорадочным и частым. Они разрушили озоновый слой, получили огромное количество новых болезней, ломают всё вокруг уже на генетическом уровне и так далее. И лихорадочно обновляют электронные щупальца Твари, объясняя этот процесс модой. Меняют старые удобства на новые без всяких видимых причин. Кстати, их даже не смущает разница в скорости прогресса. Все, что связано с Тварью, эволюционирует в десятки, в сотни раз быстрее, чем их собственные изобретения. Над своим обновлением работает уже сама Тварь, а люди используются как придатки. Но эти пустяки тоже не привлекают их внимания. Видимо, они считают, что это нормально – быть «гениальными» только в области электроники. – Фарсал сделал глубокий вдох, по-особому сложив на груди руки. – Пока достаточно. Нам пора заняться практикой.

– И где ж ты был? Я, между прочим, волновалась.

– По-моему, ты спала.

– Я волновалась, а потом забылась сном.

– У Фарсала, конечно. Проходили этап калибровки.

– А что это?

– Это связано с астральным телом. Своего рода синхронизация. Вибрации двух тел, астрального и физического, приводятся в синхрон.

– Мы же договаривались поесть шашлык и пойти на море.

– Фарсал всё отменил. Там очень долгая метода.

– А ты что, не мог сказать, что вечером занят?

– Как же я скажу?

– Так бы и сказал. Перенесли бы на другой день. Ты же со мной раньше договорился.

– Я не могу его ослушаться. Он Учитель.

– И что, ты будешь выполнять распоряжение, с которым не согласен?

– Конечно.

– Но это же неправильно.

– Это как раз правильно. Если ты выполняешь только те распоряжения, с которыми согласен, это значит, что ты вообще делаешь то, что тебе самому хочется.

Варвара задумалась. Потом буркнула:

– А на договоры со мной, значит, наплевать.

– Я же тебе свистел по глине.