Андрей Астахов - Воин из-за круга

– Кирнан жив. Я это чувствую. К тому же лейры не могут причинить ему вреда.

– Он маг?

– Вроде того. Он тоже халан-морнах.

– О, это не шутки! Ты поручаешь мне довольно опасное дело.

– Он мне очень нужен, Джел. Он владеет тайной, за которую наши враги многое бы отдали.

– Тогда я обязательно его найду.

– И его спутника тоже. У него должен быть спутник. Не спрашивай, откуда я это знаю, я все равно не стану объяснять. Нужно найти обоих. В Гесперополисе или в любом другом городе.

– Хорошо, божественная. Прямо сейчас этим и займусь.

– Я навел справки везде, где только можно, – начальник полиции Гесперополиса попробовал было улыбнуться, но, перехватив немигающий взгляд ди Орана, вновь вернул своей физиономии значительное выражение. – И представьте себе, господин, мы нашли двух людей, подходящих под ваше описание.

– Слушаю вас.

– Несколько дней назад, как раз накануне этих ужасных событий, связанных с лунным затмением, стража Восточных ворот пропустила в город некоего господина, назвавшегося Ферраном ди Браем. Оный господин представился как землевладелец из-под Феннгары, однако никаких документов при нем не было.

– И тем не менее, его пропустили?

– Он уплатил пошлину и назвал свое имя, а также место, где собирается проживать. По закону этого достаточно.

– И где же он жил?

– Гостиница «Райский уголок» в Восточном городе, господин.

– Вы допросили ее хозяина?

– Увы, нет. Хозяин и все его семейство погибли в ночь затмения. Но я допросил офицера, который побывал там незадолго перед той ночью. Офицер явился в гостиницу, чтобы арестовать преступника, находившегося в тот момент в гостинице. Оказалось, что упомянутый Ферран ди Брай также замешан в преступлении, и оба задержанных были доставлены в городскую тюрьму, а позже в суд, где получили пожизненную каторгу.

– Что-то я не пойму, любезный господин префект. Как мог ди Брай оказаться замешанным в преступлении, если только накануне прибыл в город?

– Он сам признался офицеру, что вместе с задержанным по делу о краже редких рукописей Уэром ди Мароном совершил эту кражу. Поэтому суд его признал виновным.

– Так, сдается мне, что этот молодец с какой-то целью оговорил себя… И что, он сейчас в тюрьме?

– Согласно распоряжению С-41 Судебной канцелярии оба осужденных, Ферран ди Брай и Уэр ди Марон, были направлены на строительство храма божественного Шендрегона. Думаю, после известных событий они либо погибли, либо сбежали. Ни их самих, ни их останков на месте строительного городка найти не удалось.

– Что собой представляет второй заключенный, Уэр ди Марон?

– Момент, местьер канцлер… – начальник полиции полез в свои записи. – Так, это довольно известный человек в Гесперополисе, сын банкира Каса ди Марона. Хлыщ, мот, повеса и игрок, да еще поэт. Несколько раз привлекался за совершение предусмотренных законом проступков, как-то: оскорбление словом, оскорбление действием, непристойное поведение, незаконные азартные игры.

– Шалопай, одним словом. Найдите его. Он в городе?

– Нет, местьер канцлер. Мы были в доме Каса ди Марона. Дом пуст.

– Значит, бежал. Это подозрительно. Объявите этого ди Марона в розыск. И Феррана ди Брая тоже. Пусть этим займется имперский маршал. Людей возьмите столько, сколько надо. Разошлите почтовых голубей с депешами. Эта парочка должна быть задержана и доставлена ко мне. У вас неделя срока. Все ли ясно?

– Все, местьер канцлер. Считайте, что оба уже за решеткой.

Сегодня Алианна была с ним особенно любезна. Ведь он принес деньги, которые она так ждала. Ди Марон понятия не имел, зачем ей нужно сорок галарнов. Наверное, опять для Караме-Два-Ножа. Этот подонок обирал уличных женщин и не видел в этом ничего постыдного. А к Алианне у него был еще и другой интерес; девушка она совсем еще молоденькая, свежая и хорошенькая. Ди Марон знал, что она ненавидит Караме и боится его, но как помочь ей не знал. Он тоже боялся Караме. Как-то возникла у него идея нанять пару ребят, чтобы подстерегли этого мерзавца в темном переулке, но потом ди Марон побоялся, что наемники сдадут его Караме. Жаль, конечно, Алианну, она такая милая!

Он пришел в веселый дом на улице Всех Грехов еще засветло; клиентов почти не было, но девушки даже не пытались с ним заигрывать – они знали, что пришел он к Алианне. С того дня как ди Марон впервые переступил порог этого заведения и увидел Алианну, он всегда уединялся с ней. Ди Марон заплатил хозяйке заведения плату за вход и поднялся на второй этаж. Девушка была у себя в комнате; здесь было очень чисто и уютно, и даже в солнечный день царила полутьма. Алианна всегда радовалась, когда приходил ди Марон. Поэт даже не задумывался над тем, что она каждого клиента встречает вот такой хорошо сыгранной радостью. Ему было хорошо с Алианной, и все. Он читал ей стихи, а потом она позволяла ему себя раздеть. У нее была точеная фигура, гибкая спинка, красивые плечи и грудь. И еще, она так звонко смеялась над ним, если он путался со шнурками корсета. Она вообще часто смеется, наверное, чтобы показать свои восхитительные зубы. Но сегодня, когда он принес ей деньги, она не смеялась. Она просто обняла его, и у ди Марона почему-то дрогнуло сердце.

– Ты мой спаситель, – сказала она ему. – Ты самый лучший. Ты добрый. И я тебя очень-очень люблю.

– Любишь? – растерялся ди Марон.

– Конечно. А ты разве не знал? Всякий раз, когда ты приходишь сюда, мне хочется петь от счастья. Жаль, что я всего лишь шлюха. У меня даже дома своего нет, живу здесь, в борделе. А ты все равно приходишь ко мне, помогаешь мне. Даже не знаю, как тебя благодарить.

– Просто скажи: «Благодарю».

– Благодарю, – она посмотрела ему в глаза, и взгляд ее был так глубок, что у юноши закружилась голова. – Пойдем в постель. Знаешь, Караме очень ревнует меня к тебе. Он хочет, чтобы я спала только с ним, но я сказала ему, что если он тронет тебя хоть пальцем, я больше никогда не позволю ему дотронуться до себя. И он злится. Он разорвал бы тебя на куски, но ничего-то у него не выйдет. Он влюблен в меня, а я его презираю. Я люблю только тебя. Я хочу, чтобы ты сегодня принадлежал мне…

Ди Марон лег рядом с ней, ощутил гладкость ее кожи, идущее от нее живое душистое тепло, почувствовал на своих губах ее дыхание. Сегодня она впервые позволила ему себя поцеловать. И ди Марон был счастлив. Он понял, что сегодня его ждет что-то особенное, что-то новое. Возможно, сегодня он наконец-то узнает, что такое любовь – не продажная, не фальшивая, а самая настоящая, светлая, большая, та, о которой он мечтал столько лет и которой посвятил столько стихов…