Андрей Астахов - Воин из-за круга

– Задача вполне выполнимая, местьер маршал, – сказал старшина мастеров, выслушав ди Мерата. – Конечно, сперва бы надо взглянуть на саму крепость. Но это необязательно. Крепости все примерно одинаковы, и машины для их осады тоже одинаковые. Какие именно машины нужны вашей милости?

– Во-первых, три или четыре требюшета и столько же катапульт. Во-вторых, тараны с навесами. В-третьих, штурмовые лестницы.

– Требюшеты мы без труда соберем на месте за день, – сказал старшина, и мастера закивали, поддерживая тем самым его слова. – Оно ведь много времени не надо, чтобы их соорудить-то. Лес и тяжелые камни в горах есть в избытке. С катапультами тяжельше будет. Если войсковые кузнецы вашей милости согласятся выковать нам кое-какие детали по нашим чертежам, тогда и катапульты мы сделаем быстро. То же и с лестницами, и с таранами.

– В неделю управитесь?

– Управимся, – ответил за всех старшина.

– Такого ответа я и ждал.

– Тогда позвольте нам удалиться, – попросил старшина. – Мы с дороги устамши, отдохнуть бы…

– Идите!

– Восемь метательных машин! – с восторгом сказал молодой Горам ди Лис, когда мастера ушли. – Мы превратим Ай-Рах в кучу битого камня.

– Я бы не радовался прежде времени, – заметил маршал, допив свой шабют. – Волахи будут оборонять эту крепость до последней возможности. Я боюсь, мы оплатим взятие Ай-Раха большой кровью.

– Гонец из Гесперополиса! – объявил появившийся в дверном проеме шатра адъютант. Тут же в шатер вошел гонец, весь покрытый пылью, внося в шатер крепкий дух конского пота.

– Приказ императора местьеру маршалу! – Гонец вручил ди Мерату свиток в запечатанном тубусе. – Ответ не нужен. На словах велено передать, чтобы при оглашении приказа присутствовал местьер фон Гриппен.

– Вот как! – с иронией произнес ди Мерат и повернулся к адъютанту: – Фернон, пригласите сюда местьера фон Гриппена. Скажите, что дело срочное, пусть поспешит.

Гонец отдал честь и вышел следом за адъютантом. Маршал сломал печать с императорским гербом, свинтил крышку тубуса и достал свиток. Присутствующие в шатре заметили тень недоумения, которая пронеслась по лицу маршала, пока он читал приказ.

– Что пишет божественный? – осмелился спросить Эггер ди Скар, командир Черной бригады.

– Подождем фон Гриппена, – ответил маршал.

Рыцарь пришел через несколько минут, вошел в шатер, поприветствовал всех гордым и вместе с тем учтивым кивком. Ди Мерат предложил всем сесть и зачитал приказ:

Маршалу ди Мерату.

Властью, данной нам, повелеваем тебе дать дикарям генеральное сражение не позднее чем к исходу текущей недели. Пленных не брать, все в земле вражеской предать огню и мечу, чтобы пресеклось дыхание их.

Двадцать Восьмое Воплощение Света,

Божественный император Лаэды,

владыка Запада и Востока,

Шендрегон Первый.

Военачальники переглянулись. Теперь им стало ясно, почему ди Мерат испытал недоумение, прочитав этот приказ. К исходу недели армия как раз подойдет к Ай-Раху. Дать горцам решающее сражение с ходу, без подготовки, без отдыха значит даже в случае победы понести ненужные потери. Такой приказ мог отдать только человек, ничего не смыслящий в военном деле. И уж совсем непонятно было, ради чего следует вести войну с такой жестокостью. До сих пор лаэданская армия никогда не позволяла себе бессмысленного кровопролития ни в Хэнше, ни в других местах.

Из всех командиров лишь фон Гриппен, казалось, воспринял приказ без малейшего удивления. Когда ди Мерат закончил чтение, ливонец лишь одобрительно кивнул головой, и маршал это заметил.

– Что-нибудь хотите сказать, местьер рыцарь? – спросил он.

– Ничего, – ответил ливонец. – Приказ предельно понятен. Клянусь честью, император как будто присутствует здесь собственной персоной и знает положение дел.

– Сегодня среда, не так ли? – спросил ди Мерат и, не дожидаясь ответа, продолжил: – До Ай-Раха по моим подсчетам шестьдесят лиг или около того. Чтобы не утомлять войско, мы пройдем это расстояние за три дня. Если сведения разведки верны и армия волахов собралась у Ай-Раха, мы встретимся с ними в субботу, ближе к ночи. Значит, сражение должно быть дано в воскресенье. Я не ошибся, местьеры?

– Если горцы соизволят принять наш вызов, – заметил Эльгар ди Уард.

– Именно, – ди Мерат скривил рот то ли в насмешливой, то ли в брезгливой гримасе. – Если горцы не захотят выйти на равнину и встретиться с нами в открытом бою, то мы, выполняя приказ божественного, должны будем пойти на стены Ай-Раха без подготовки, без осадных машин, послать в бой солдат, накануне проделавших утомительный трехдневный переход.

– Все верно, – сказал Кимон ди Рейф. – Все так и будет, если мы выполним приказ буквально.

– Я не понимаю ваших колебаний, господа, – заметил фон Гриппен, которого неприятно задела ирония маршала. – Император отдал приказ. Мы обязаны его выполнить. Что тут обсуждать?

– В самом деле, обсуждать нечего, – произнес ди Мерат. – Поэтому я немедленно приступаю к исполнению этого приказа. Вы, местьер фон Гриппен, возьмете с собой двести красных гвардейцев местьера Рифа ди Дарна, двести арбалетчиков из состава батальона местьера Горама ди Лиса и пятьдесят конных латников. Вы составите авангард наступающей колонны. С этими силами вы пойдете впереди войска. Ваша задача – подойти к Ай-Раху и атаковать волахов. Завяжите с ними сражение, выманите их из-за укреплений и попытайтесь продержаться до подхода основных сил. Выполняйте.

– Слушаюсь, маршал, – фон Гриппен кивнул маршалу и прочим офицерам, звякнул шпорами и стремительной походкой вышел из шатра. И снова, в который уже раз за день, военачальники переглянулись.

– Похоже, он не знает, что такое здравый смысл, – произнес Эггер ди Скар. – Он либо редкий храбрец, либо сумасшедший.

– Нет, он просто очень хороший воин, – сказал ди Мерат. – Не знаю, где император его нашел, но воин он отменный. Продолжим ужин, местьеры. У нас еще есть, о чем поговорить…

Джел ди Оран с омерзением закрыл дверь. Он рассчитывал застать императора в его кабинете, но увидел там совсем другую картину – трех мужчин и одну женщину, занятых удовлетворением друг друга. Завидев ди Орана, они секунду ошалело смотрели на него, и в глазах их не было ничего, кроме темной похоти. А потом они продолжили свои любовные игры у него на глазах, не обращая на него никакого внимания. Как собаки, подумал ди Оран, шагая по коридору. С недавних пор Красный Чертог напоминает бордель. Это возвращенные сделали его таким, их жажда наслаждений не знает никаких пределов. И жажда крови тоже. Ди Орану уже не раз сообщали о высосанных досуха трупах неизвестных бедолаг, которые стража находила в укромных местах дворца.