Анна Гурова - Мельница желаний

– М-да, – промычал мужик с косичкой. – «Не знаешь»? И это все?

Он громко повторил остальным слова «утопленника». Рыбаки загалдели. Похоже, ответ Ильмо только усилил их сомнения.

– Я же сразу сказал, что это васа! [18] – раздался испуганный голос. – За борт его!

Какой-то рыбак, тоже бородатый, но помоложе первого, вдруг схватил Ильмо за плечо и приподнял его так, чтобы голова оказалась над бортом.

– Говоришь, из рода Калева? А как тебе это? Ильмо глядел с изумлением – со всех сторон, до самого горизонта, синели водяные просторы, шумели волны. Что это – Кемми или уже Нево? А может, и вовсе Закатное море? Куда же занес его проклятый тун?

– Ничего я не знаю, – устало повторил он и закрыл глаза.

Над головой он слышал оживленные разговоры: рыбаки решали, как поступить с подозрительной находкой.

– Оставим его, – решил наконец бородач с косичкой. – Думаю, тут все-таки без Ахто Морского не обошлось. Так, ребята?

– Да нам-то что, – за всех ответил какой-то бойкий парнишка. – Если он живой человек, так лишние руки нам не помешают, а если васа или другая озерная нечисть, пусть сигает обратно в воду – в лодке ему места нет…

Парнишка подмигнул Ильмо и указал на мачту, на верхушке которой красовался оберег – щучья челюсть огромных размеров. Такая же челюсть, только поменьше, болталась на груди почти у каждого рыбака.

– Слышь, утопленник, – обратился бородач к Ильмо. – Не хочешь говорить, кто тебя из воды выбросил, – не говори. Поплывешь с нами на Лосиный остров, а там уж пусть хозяин и хозяйка сами с тобой разбирается. Захотят – отпустят, захотят – рабом сделают или убьют – это уже не наша забота.

– Погодите-ка! – воскликнул Илмо и сел с неожиданной для себя легкостью. – Говорите, Лосиный остров? А хозяина вашего случайно не Ахти звать?

– Ахти Каукомьели, господин Лемминкяйнен, – кивнул старший рыбак. – А хозяйка наша – госпожа Кюллики.

– Ахти! Так он же мой давний приятель! – улыбаясь во весь рот, сообщил Ильмо. – Как удачно всё обернулось! А когда мы будем на Лосином острове?

– Если ветер останется попутным, то сегодня после заката, – с сомнением поглядев на Ильмо, сказал рыбак.

Челн бежал под слепящим полуденным солнцем, раскачиваясь на волнах. Ветер усилился, и рыбаки, за исключением рулевого, разлеглись на дне лодки. Ильмо и сам лежал в тени паруса и с интересом их разглядывал. Рыбаки, за исключением старшего и его помощника, были совсем молодые парни – загорелые, полуголые, длинноволосые, с вплетенными в выгоревшие волосы ракушками-оберегами. Иногда набегающая волна обдавала их брызгами, и они весело фыркали, не стряхивая капель. Потом один рыбак затянул песню – из тех, которые хорошо петь во время долгого похода: длиннющую, однообразную. Слов и смысла в ней хватило бы на одну частушку, если бы певец не повторял одно и то же на тысячу ладов. Прочие то начинали подпевать, то снова впадали в дрему. Ильмо обратил внимание: несмотря на скудость одеяния, пояса у всех рыбаков были обшиты серебряными пластинками и речным жемчугом, а на поясах висели ножи, каких в Калева сроду не водилось.

Железо, которое ковали в землях карьяла, было тусклым, мягким и непрочным, а эти сияли ярче литого серебра. Ахти был щедр к своим людям. Говорят, таковы и варги, и это единственное, что о них можно сказать доброго.

Немолодой рыбак с косичкой на лбу тем временем подсел к Ильмо и принялся выспрашивать его о знакомстве с Ахти:

– Говоришь, старые приятели? Что-то я тебя не помню.

– А я на Лосином острове не бывал.

– Где же ты с нашим хозяном познакомился?

– На охоте. Гоняли лося по первому насту. Бородатый удивленно поднял брови. Рыбаки подобрались ближе, прислушиваясь.

– Мы не вместе охотились, – уточнил Ильмо. – Он – сам по себе, я тоже. Загнал-то лося на самом деле именно я. А когда тот выдохся и все ноги об лед изрезал, я уж приготовился его пристрелить. И тут из лесу выходит Ахти – на лыжах, с луком – и стреляет прямо в моего лося!

– Кто же на лося в одиночку ходит? – усомнился кто-то из парней.

– Я и на медведя один хожу, – не удержавшись, приврал Ильмо. – А лось – эка невидаль! Вот я на днях у озера Олений Мох подкарауливал матерого быка…

– Оставь-ка свои охотницкие побасенки и рассказывай про Ахти! – строго сказал бородач.

– Так я и рассказываю. Значит, я на лося всегда хожу один. Что до Ахти, почему его в Тапиолу понесло – тут дело особое. Вы, наверно, и сами слыхали, как в позапрошлом году он сватался к одной красавице из рода Саво…

– Слышали! – раздалось несколько голосов сразу. – А как же, все об этом знают!

– В то время мать невесты, как положено, его испытывала. Вот он и получил от нее урок – добыть в одиночку лесного быка. Охотник из него, прямо скажем, неважный, но зато меня он чуть не убил…

Ильмо добродушно рассмеялся.

– По правде сказать, сначала мы оба друг друга мало не поубивали из-за этого лося. Однако потом все же решили дело миром. Я уступил ему лося, раз такое дело, а он обещал мне за него воз копченой рыбы и добрый нож словенской работы. Вскоре мы встретились в Брусничном, и он вернул мне долг. Эх, показал бы я вам тот нож, да сами видите – ремень потерял… Я ему и подарки к свадьбе привез, но оказалось, напрасно – ничего у него с той девицей не вышло.

– Да, наш господин Ахти такой, – с гордостью сказал рыбак. – Горячий, но отходчивый. И справедливый – понапрасну еще никого не убил. И гостеприимный к тому же. Тебе повезло – он как раз недавно вернулся из похода. Милостью Укко, живой и невредимый, и никого из дружины не потерял. Богатую добычу привез. Одного серебра…

– И молодого варга с собой притащил, – неодобрительно заметил кто-то. – Что варгу делать на нашем острове? Высматривать, чем поживиться? Болтается целыми днями по берегу, песни поет да к девкам пристает. Или рубятся с хозяином для забавы. Эти варги только и умеют, что мечом махать…

– Не знаешь, так молчи, – перебил его бородач с косичкой. – А корабли водить по закатным морям? Варг сам сказал, что отец его был кормчий. Господин Ахти, – повернулся он к Ильмо, – уж не первый год мечтает снарядить свой корабль. Для этого и домой раньше вернулся – строить большую ладью, чтобы ходить по морю.

– А следующей весной уйдет в поход и лучших парней сманит на погибель, – проворчал другой. – Кто будет рыбу ловить? Его-то самого небось мать от гибели зачаровала…

Солнце клонилось к горизонту. Небо расчертили лиловые, алые и синие полосы облаков. Озерная вода налилась багровым – казалось, солнце садится в кровь. От воды потянуло холодом. Ильмо сидел у мачты, съежившись, кутался в одежду с чужого плеча и раздумывал о том, что с ним случилось накануне. Только чудо спасло его от колдовства туна. Да еще помогла подсказка маленькой чародейки, кстати, тоже родом из Похъёлы. И что этим похъёльцам от него надо? Почему они так хотят его смерти? Может, Вяйно уже всё разведал, вернулся – и обнаружил, что охотника нет ни на горе, ни в селении Калева. И еще – что скажет Айникки? Не решит ли, что он бросил ее и сбежал?